Герой должен умереть

Вэдан улыбнулся.

– Хорошо. Когда мы придем в Рощу, кианейсы оставят нас там. Деревья расположены кругом, а в центре стоит самое мощное из них. Дракхи, да будут вам известно, имеют подвижные нижние ветви. Их нужно убить – ударить пару раз разрядником. Кстати, все сегодня в обуви на резиновой подошве, я надеюсь?

Да, все были именно в такой обуви.

– Обычно кианейсы подводят обреченных к деревьям и не удаляются, пока не убедятся, что ветки дракхов крепко держат сареасов.

– На этот раз они покинут Священную Рощу сразу, – сообщил Лээт.

– Но мы встанем как обычно, чтобы ввести кэцэров в заблуждение. Это будет нашим первым преимуществом. Кэцэры будут думать, что перед ними беспомощные безоружные жертвы, неспособные даже пошевелиться. Помните – они насылают мысленное излучение, парализующее волю, и вы должны выглядеть так, словно находитесь под его воздействием. Это наше второе преимущество. Кэцэры будут думать, что нас держат не только дракхи, но и мозги наши размягчились от гипноза. И больше у нас, к сожалению, преимуществ нет. Мы бы либо убьем их всех сразу, пока они будут ошеломлены, либо погибнем. Подпустите их поближе, а потом бейте разрядником на полной мощности. Главное – никто не должен взлететь. Никто не должен сбежать обратно в Шамболор. Все кэцэры должны погибнуть здесь и сейчас.

Кианейсы разобрали завал, но обреченные не двинулись с места. Все внимательно слушали Вэдана. Биороботы на этот раз не стали подбадривать их ударами тока.

– Обычно, приземлившись в Роще, кэцэры не тратят времени на разговоры, а сразу выбирают себе жертву и поглощают ее. В буквальном смысле – целиком запихивают сареаса в себя, – продолжал Вэдан. – Их тела на самом деле представляют собой нечто вроде желе. Когда кэцэр приблизится к вам и попытается оплести своими щупальцами, бейте его разрядником, валите на землю, чтобы он не мог взлететь. Мертвый кэцэр становится жидким. Если сможете, не дайте им вылиться из скафандра. Мы ведь должны что-то предъявить в доказательство нашей победы. Помните, что нас на два человека больше, чем их. Я убил одного из кэцэров, а еще одного убил мой отец тринадцать лет назад. Те, кому кэцэров не достанется, должны быть наготове, чтобы помочь товарищам, если это потребуется.

Кэцэцры разговаривают мысленно, и при том голосами, похожими на наши. Среди них есть тот, кто говорит голосом Мэйно, и тот, кто говорит твоим голосом, Лэйно.

И тот, чей голос похож на мой.

Вэдан улыбнулся:

– Вообще-то, он их командир.

– Какое интересное совпадение, – заметил Бэрт РА Дэм.

Вэдан и Гаттар снова обменялись взглядами. Психолог окончательно понял, что рассказывать товарищам о Предсказании Вэдан не хочет.

– Так что не пугайтесь, услышав мой голос в мыслях, и не отвечайте на него, – сказал Вэдан. – Не отвечайте и любому другому. Разговаривать вслух мы тоже не сможем, пока не начнем действовать. Кэцэры, хоть и не понимают нашего языка, отнюдь не глухие. Следите за моими руками, понятно? Только за руками! Когда будет пора, я выброшу вперед левую руку с растопыренными пальцами. Все понятно?

– Куда уж понятнее, – заметил Лээт.

– Все, пойдемте, – сказал Вэдан.

Обреченные, обступившие своего лидера кружком, снова построились в колонну и зашагали по Тракту Раздумий.

Но этот завал был далеко не последним, который встретился им на пути.

– И все-таки странно, что вы идете последним, – сказала во время одной из таких остановок Джоанна, которой надоело молчать.

– Почему?

– У нас командир идет первым.

– Чтобы его первым убили, а войско, лишившись лидера, разбежалось?

– Нет, – смутилась Джоанна. – Чтобы увлекать своим примером.

– Нам рассказывали, что люди на Земле произошли от каких-то существ, которые очень любят передразнивать друг друга, – ответил на это Вэдан. – А мы произошли от рептилий, лишенных склонности повторять друг за другом. Предки сареасов были страшно агрессивными двуногими ящерами. По сути, они в своей жизни только дрались и спали. Дрались друг с другом, дрались за еду. Те преступники, которых мы с вами сейчас видели, в сущности, не так уж виноваты. Мутация ослабила их умственные способности, и они вернулись к своему естественному состоянию. Они не могут не убивать. Иногда наши предки, прямо вот как эти бандиты, сбивались в группы, чтобы одолеть особо крупную добычу. От необходимости координировать действия в группе и возник разум. От периода жизни в воде нам досталась железа в мозгу, функционирующая как эхолот. Мы все время кричали в пространство, чтобы определить глубину. Теперь кричали друг другу: «Слева заходи!». В то время лидер был самой крупной тварью, и двигался всегда в арьегарде.

Джоанна глянула на него. Вэдан действительно был если не самым массивным, то самым высоким среди обреченных. Он понял, о чем она думает, и расхохотался.

– Почему? – спросила Джоанна с интересом. – Он, лидер ваших предков, был слишком тяжел, чтобы драться?

Болтовня успокоила ее, Вэдан это видел. Ему первый раз удалось развлечь женщину изложением школьного курса биологии, ну так это была необычная женщина. Остальные обреченные тоже переговаривались друг с другом, некоторые телепатически, некоторые вслух. Над компанией тут и там вспыхивали зарницы смеха – сареасы готовились к драке. «Вот еще одно отличие прежних землян от нас», подумал Вэдан. – «У нас демонстрация зубов означает и всегда означала агрессию. Перед нападением или дракой мы становимся страшно смешливыми».

– Во-первых, самый большой ящер обладал, как правило, самым большим мозгом. А уровень гормонов, отвечающих за агрессию, у него был ниже всех. Он выполнял две функции – поедал и калечил тех, кто пытался сбежать с поля боя, а так же вступал в схватку в качестве последнего резерва. Противнику, измотанному наскоками малышей, обычно уже много было не надо.

– Но вы так похожи на нас… тех, кто произошел от других зверей, – сказала Джоанна задумчиво.

– А потом виды смешались, – кивнул Вэдан. – Существа, о которых вы говорите, после Схватки Звезд возродились снова. Лерцы произошли от них. Но часть этих пушистых зверей, любящих покривляться, слились с нашими предками. Именно поэтому сейчас мой брат идет первым. Он вдохновляет бойцов, а я точу клыки, чтобы остановить тех, кто струсит.

– Но межвидовое скрещивание невозможно, – возразила Джоанна. – Во всяком случае, естественным путем. Разве у лерцев – чистокровных лерцев и сареасов бывают дети?

– Еще как бывают, – сказал Вэдан. – Но я хотел спросить – что это за неестественный путь?

– Я хотела стать биологом, – сказала Джоанна. – Собственно, я генетик по образованию. Я работала в научно-исследовательском центре, но потом, по ряду причин, мне пришлось перейти в переводчики. И вот в моей родной стране для работ в неподходящих условиях создаются биоформы. Для очень глубоких шахт берутся гены тех животных, которые там проживают, и гены слаборазумных существ, покорных человеку – собак. И ученые их как-то смешивают, и рождаются создания, никогда не существовавшие в природе. Собаки любят искать что-нибудь и приносить людям. Биформы-собаки точно так же ползают по пещерам, ищут, что нужно, и приносят. Получается дешевле, чем снабжать человека необходимым защитным скафандром и оборудованием и спускать в шахту.

Вэдан усмехнулся:

– И вы думаете, что мы, сареасы – такие же биформы?

Джоанна смутилась.

– Простите, я не хотела вас обидеть. Но, возможно, лерцы… Вы говорите, ваш вид агрессивен – лерцы могли нуждаться в суперсолдатах для защиты от какого-то внешнего врага.

– А солдатики оказались чуть умнее, чем нужно, – смеясь, сказал Вэдан. – Может быть, но вряд ли. Должны были сохраниться упоминания о той технологии создания биоформов, но их нет. Мне, собственно, все равно, каким путем возникла моя раса. Главное, что мы здесь.

Джоанна улыбнулась. А Вэдану вспомнился дневник Мибла:

«… наша раса создана искусственно, и ответ на вопрос «зачем» предлагается изумительный – кэцэры созданы какой-то древней, искушенной в технологиях расой для того, чтобы мы завоевали Галактику.

Для них, не для себя.

Как знать.

Мифология аборигенов дает свой ответ на вопрос «откуда мы взялись».

И он странно близок к нашему».