Герой ее мечты

— Что? — Венис покраснела.

— Ты и Ноубл, — упрямо повторил Милтон. — Когда он жил с вами в доме на Парк-авеню, ты обычно бегала за ним, как щенок. Бедный малый не мог повернуться без того, чтобы не наткнуться на тебя.

— Да. — Ноубл резким движением отодвинул стул от стола и встал. — И это привело к кое-чему, о чем я собираюсь сообщить тебе, Милтон. У нас с Венис есть небольшое объявление…

— Да! — Венис вскочила на ноги, опрокинув свой стул. — Мы… мы… — Она понимала, что не может допустить, чтобы Ноубл публично сделал предложение.

— И?.. — заинтересовался Картер.

— Мы в восторге, что вы нашли что-то такое, что может гарантировать будущее Сэлвиджа, — заявила Венис, проглотив комок в горле.

Милтон и Картер обменялись недоуменными взглядами, а Ноубл возмущенно фыркнул.

— Из всех нелепых… — заговорил он.

— Нелепых? — холодно перебила его Венис.

— Вы что, поссорились? — уточнил Милтон.

— Не понимаю, о чем ты, — постаралась уйти от разговора Венис.

— Да, несомненно, — заключил Милтон. — Обычно бывало: «Слэтс — то», «Слэтс — это», «Мне нужно найти Слэтса», «Слэтс говорит». Помню, я ужасно ревновал, когда приезжал к вам. Я привык всегда быть центром внимания, а потом вдруг появился этот парень и буквально украл твою привязанность. — Милтон улыбнулся.

— Не помню, — тихо буркнула Венис. Она все прекрасно помнила.

— Думаю, помнишь, — сказал Милтон.

— Должны помнить, — эхом повторил Картер.

— Вас там не было! — огрызнулась Венис и мгновенно устыдилась своей грубости по отношению к Картеру, но он, по-видимому, не обиделся.

— Я все знаю об этом, — задумчиво кивая, сказал Картер. — Я чувствую себя членом вашей семьи. Милтон все рассказал мне. Все. И конечно, мисс Венис, вы все помните. Почему вы говорите, что не помните?

— Возможно, она и ходила за мной по пятам, — вмешался в разговор Ноубл. — Некоторое время я был весьма полезен, а потом ее стали интересовать другие вещи. — Его усмешка не отразилась у него в глазах. — История окончена. На всем белом свете нет никаких причин для того, чтобы дочь Тревора помнила о мальчишке из кухни.

На его сухощавых, напряженных челюстях перекатывались желваки, взгляд был неподвижным и безжизненным, и вряд ли кто-то, кроме Венис, заметил, что бронзовая кожа его крепкой шеи слегка покраснела.

Господи, Ноубл, наверное, был страшно обижен, если сказал такое, но она совсем не хотела причинять ему страдание.

— Ноубл, думаю, ты недооцениваешь свое место в жизни Венис, — доброжелательно сказал Милтон.

— Недооцениваю? — Ноубл посмотрел на Венис, ожидая от нее ответа.

— Хватит этого путешествия по тропинкам памяти, — глубоко вздохнув, совсем тихо сказала она. — Покончим с этим. И чем скорее, тем лучше.

— С чем? — спросил Картер.

— Давайте осмотрим вашу находку, джентльмены, — переходя на деловой тон, предложила Венис. — В Сэлвидже есть люди, чьи средства к существованию могут зависеть от нее напрямую.

— Но, дорогая, — нахмурился Милтон, — ее нельзя осмотреть. Это невозможно.

— Как так? Почему, невозможно?

— Это довольно трудно объяснить. Лучше я отведу вас туда и все покажу. — Милтон встал из-за стола. — Вы с первого взгляда все поймете.

Глава 21

— Вот почему нельзя сделать практическое обследование, Венис, — указывая вниз, сказал Милтон. — Обстановка не позволяет, дорогая.

Они смотрели в разлом, расположенный на плоской земляной площадке у подножия громадной скальной стены. Расщелина тридцати футов длиной имела в ширину десять футов. Несмотря на тепло середины дня, от холодного воздуха, поднимавшегося из глубокой трещины, они начинали мерзнуть.

К концу ужасного ленча Милтон был вынужден бубнить успокаивающие банальности, пытаясь хотя бы немного ослабить напряженность между ними, и даже раздраженно отмахнулся от предложенного Темплтоном чая. Однако ему все же удалось привести их сюда, и теперь Венис порхала с места на место, избегая даже зрительного контакта с Ноублом. Прекрасно, сказал себе Ноубл. Позже, если все пойдет, как он задумал, у них будет более ощутимый контакт, а сейчас он мог позволить себе подарить Венис несколько часов отсрочки.

Это просто несправедливо, грустно подумал Ноубл. Он был искренен в своей попытке вести себя с Венис правильно, он честно боролся и проиграл — ладно, выиграл — и теперь, черт побери, просто хотел получить свой десерт! Он хотел получить Венис!

Ему никогда не приходило в голову, что она может сказать «нет», потому что слишком сильно любит его, если он понял ее сбивчивое, странное и совершенно нелепое объяснение!

Но по крайней мере она его любит, значит, он дождется своего часа. Ноубл с шипящим свистом выдохнул воздух.

Заметив, какими большими глазами Венис смотрит в расщелину, Ноубл, вытянув шею, заглянул через край: пятнадцатью футами ниже поверхности земли расщелина была заполнена темным, непрозрачным льдом.

Картер размотал моток веревки, который принес с собой, и привязал к одному концу мощный корабельный фонарь.

— Представь, как будет сложно аккуратно извлечь его, — сказал Милтон, когда Картер зажег фитиль и опустил медную крышку.

— Люди смогут смотреть на него, если оставить его прямо здесь? — спросила Венис.

— Нет. Слишком опасно, — ответил Милтон. — А чтобы должным образом извлечь его, потребуются годы.

Такая перспектива, отметил Ноубл, по-видимому, ни в малейшей степени не печалила ни одного из ученых, они оба просто светились от счастья.

Картер осторожно опускал фонарь в темноту, и пламя бросало дрожащие разноцветные отблески, отражавшиеся от ледовой поверхности внизу. Любопытство Венис, очевидно, оказалось сильнее ее антипатии к Ноублу, и она, подойдя к трещине с другой стороны, недалеко от того места, где стоял Ноубл, плюхнулась на живот и перегнулась через край, чтобы лучше видеть.

Не сказав ни слова, Ноубл сделал несколько шагов к ней и, став на колени, крепко взял ее за ремень.

Венис была так увлечена открывшимся ей зрелищем, что — Ноубл мог держать пари — даже не замечала, что кто-то держит ее.

Раскачивающийся фонарь наконец опустился на отполированную поверхность, но все, что Ноубл мог разглядеть, — это блестящая чернота с серыми, как у мрамора, прожилками.

— Немного левее, — сказал Милтон.

Картер кивнул и, перепрыгнув через узкое место трещины, осторожно потянул фонарь по льду.