Герой из нашего времени

— Не двигайтесь, иначе я пристрелю его.

Я недоумённо перевёл взгляд на Дарма, Асала:

«Только один? Бунтует лишь один непись?»

Тут даже я удивился.

Неожиданно Самина закричала:

— Дарм, подними руки, быстро.

На лице алхимика появилась досада, он явно тянулся к подсумку со взрывными зельями.

«Опасно».

— Спокойно, Дарм. Не делай лишних движений, делай, как она говорит. Самина, ты тоже, давай спокойно договоримся.

— Хорошо,— на лице Самины появилась довольная улыбка,— наконец-то я смогу свалить от вас, группа психов!

Асал сделал шаг и встал рядом со мной, неожиданно заговорил:

— Ты просто тупая, не понимаешь, господина героя.

— Что?— лицо лучницы исказилось.

Алхимик, не опуская рук, продолжил мысль оборотня:

— Господин герой, прирождённый лидер, и тебе его не понять.

«Чего?!»

— Вот как?— заскрипела зубами Самина, сделала шаг назад.

Я встретился с лучницей взглядом, та мгновенно застыла:

— Дарм, в сторону!

Алхимик немедля не секунды, пигнулся, отскочил в сторону. С опозданием вылетела стрела.

— Чёрт!— очнувшаяся от мгновенного оцепенения девушка потянулась к колчану.

Я ухмыльнулся:

— Морво.

Лучница закричала, упала, в ужасе подтянула штанину. Её голень обвивала змея, от места, где клыки вонзались в плоть, расползалось пурпурное пятно.

Прежде чем лучница что-то успела сделать, её в живот ударил каменный посох. Нога выбила из ослабших пальцев лук.

Но оборотень не остановился и вторым пинком отбросил девушку к стене. Самина дрожащей рукой достала кинжала, вытянула перед собой, отчаянно крикнула:

— Не подходи!

Но Асалу было всё равно на крики, он сделал шаг вперёд и…

— Погоди,— я с улыбкой положил на могучее плечо ладонь,— она и так скоро умрёт.

Оборотень остановился. Самина дрожа посмотрела на поднимающееся по голени пурпурное пятно. Проклятой змеи уже не было видно, а это значило лишь одно- проклятие сработало в полную силу.

Я ухмыльнулся:

«Проклятия — отличная вещь».

Я перевёл взгляд на преспокойно отряхивающегося Дарма. Если бы не Взгляд Василиска и Проклятая змея он мог бы и умереть.

— Господин герой.

— Чего тебе?— я отвлёкся от мыслей и посмотрел на Самину. Из глаз лучницы уже текли кровавые слёзы, девушка смотрела на меня с мольбой:

— Прошу, спасите меня!

Я пожал плечами.

— Не знаю. Может быть, милосердный герой и подумал бы, но,— я театрально вздохнул,— ты так опасно держишь нож.

Лучница откинула клинок:

— Прошу…

Слабые ладони сложились в молебном жесте.

Я улыбнулся самой добродушной улыбкой, какой мог:

— Дарм, дай мне предмет исцеления.

— Предмет исцеления?

— Да,— я повернулся к алхимику,— хочу дать нашей подруге новую жизнь.

Ранее пребывавшие в непонимании глаза резко сузились, бледная рука пошарила в сумке, протянула предмет:

— Я вас правильно понял?

— Более чем.

Я подошёл к Самине, взгляд лучницы уже потерял фокус, она смотрела лишь в молчаливой мольбе на меня.

— Асал, подними её и держи покрепче.

Оборотень откинул каменный посох, легко поднял девушку за подмышки:

— Так вот?

— Да.

Глаза Самины расширились, когда она взглянула на происходящее с нового ракурса:

— Что вы?!

В одной моей руке был зажат нож, во второй — ядро маны.

Я с хрустом вонзил кинжал чуть левее грудины прямо на уровне сердца.

Зародившийся в лёгких девушки дикий крик был прерван накрывшей её рот ладони.

С сочным звуком зубы вцепились в попытавшуюся прикрыть рот кисть, потекла кровь.

Асал сжал зубы.

— Ты лучше задвинь ей подальше, тогда она ничего не сможет сделать.

Асал последовал моему совету, и сразу с ухмылкой заметил:

— Работает!

— Всегда пожалуйста.

Не обращая внимание на мычание непися, продолжил расширять рану, и наконец, когда она стала достаточно широкой, я просунул в неё ладонь вместе с ядром маны.

Я закрыл глаза, из губ потоком потекли слова заученного заклинания.

С каждым словом сердце лучницы под действием заклинаний и ядра маны деформировалось всё больше, пока совсем не перестало биться. Сердце сжалось, превратилось в кусочек твёрдого тёмного материала.

Стоило последнему слову вылететь из моего рта, как я устало отступил.

— Получилось?

— Не знаю,— я покачал головой,— через несколько часов станет ясно.

Дарм подошёл, протянул платок. Я благодарно кивнул, вытер пот:

— Если из неё выйдет тот тип нежити, что я задумал, то её нужно обмотать бинтами. Дарм, справишься?

Алхимик кивнул:

— Только у меня нет бинтов.

— У меня в сумке есть. Я подготовил эластические бинты.

Повисло молчание.

Я напрягся, оглянул нпс:

— Что?

— Вы изначально знали о предательстве Самины?

— А что, если так?

— Тогда нам не остаётся ничего, кроме как восхищаться вашей гениальностью, господин герой.

Я удивился, исподлобья посмотрел на Асала:

— Ещё называешь меня героем?

Оборотень оскалился:

— А почему нет?

— Не кажется ли вам, что человек, убивший своего спутника, не достоин называться героем?

— Она первая напала.

— Но,— Дарм пожал плечами,— если это вас смущает, мы вас можем называть тёмным героем?

Я ухмыльнулся:

— Баганые нпс. Но мне нравитесь, можете звать меня Ирсейном.

Алхимик с оборотнем переглянулись, я инстинктивно напрягся:

— Что вы…

Два непися синхронно упали на одно колено:

— Господин Ирсейн.

— Мы будем носить звание баганых нпс с честью.

Я в прострации уставился перед собой, перевёл взгляд на труп Самины. Глубоко в сердце мелькнул страх, сомнения. А что, если это не игра? Что если…

— Ха-хахахаха.

«Бред. Конечно, это игра».