Герой-любовник, или Один запретный вечер

Я чувствовала, что наш разговор нужно заканчивать: еще немного и я разревусь в полный голос. Но позволить себе такую роскошь я не могла. К тому же не хотелось показывать свою слабость перед Франсуа!…

– А как там…

– Эва! Все! Я тебя очень люблю, пока! – я чуть ли не силой вытолкнула ее из машины и последнее, что я запомнила, был растерянный взгляд моей сестры. Она цеплялась за меня, не хотела уходить и ничего не понимала. Просто она еще не в полной мере осознала случившееся.

Я обернулась. Она так и стояла, смотря нам вслед.

– Как трогательно! – хмыкнул Франсуа.

– Заткнись, – устало сказала я.

– Мне с тобой вести разговоры тоже недосуг, – огрызнулся Эвин муж. – Давай деньги.

Я протянула ему пачку евро.

– Надеюсь, все точно?

– Жаба задушила? – съязвила я. И не удержалась. – Нет, я всегда знала, что мужчины вообще козлы и подонки. Но чтобы так… мать собственных детей?

– Они не мои.

– Здрастье – приехали! Ты часом не тронулся.

– За такой тон я тебе врежу, – пообещал Франсуа. – Моя жена завела себе любовника. Как раз накануне беременности. И как я должен на это смотреть?

– Дурак! – с чувством сказала я. – Кретин!

Он развернулся, и я увидела его расширенные от бешенства зрачки.

– Я бы тебе с удовольствием врезал. Но вот проблема – я не могу попортить твою физию. Никак. Ты как хороший товар должна быть в целостности и сохранности. К сожалению.

– Сочувствую. Но моя сестра – форменная дуреха. Влюбилась в такого подонка… – Я теперь знала, что могу оскорблять его как угодно. Он ни за что не рискнет и не станет портить «товар». Слишком велика ответственность. Да и серьезные деньги впереди маячат. В придачу к моим пятнадцати тысячам евро… – У тебя были несостоявшиеся амбиции и ты считал себя гениальным дизайнером. Но кризис разорил тебя, и ты захотел поправить свои дела с помощью моей сестры. Точнее, с помощью ее детей… сначала ты хотел «скрыть» одного ребенка, потом решил, что ставки будут повышены? Или как? Ты был в сговоре с тем врачом, который осматривал Эву и сказал, что твоя жена ждет двойню. А ты утаил от нее этот факт. Один малыш должен был «исчезнуть» при родах. Пойти на медицинское сырье? Но все пошло не по плану. Наперекосяк. Эва наотрез отказалась ложиться в элитную клинику, которую ты для нее выбрал. Она почуяла что-то неладное, какую-то западню, подвох. И рванула в Россию. Ты наверняка чуть не сошел с ума, когда понял, что твоя жена уехала и тебе нужно срочно вернуть ее обратно. И в самые кратчайшие сроки. Ты рванул за ней сюда в надежде, что она как послушная собачонка побежит за тобой. Но здесь тебя ждал облом. Эва спряталась ото всех. И от тебя в первую очередь.

Франсуа метнул на меня странный взгляд, но ничего не сказал.

– А потом ты убил Марселя Донека. Чем он мешал тебе и Анн Прево? Можешь разъяснить?

– Я его не убивал.

Я фыркнула.

– Можешь рассказывать это кому-нибудь другому.

– Я могу рассказать тебе, кто такой был Марсель Донек. – Он замолчал, а потом продолжил: – Это мой бывший школьный товарищ, которого я потерял из виду, а год назад случайно встретил в одном кафе, где он пил рюмку за рюмкой, словно у него была какая-то большая проблема или неприятности. Мы разговорились и оказалось, что он сделал приличную карьеру как талантливый ученый-медик, занимающийся проблемами омоложения и стволовыми клетками. Он работал в научной лаборатории, пока ему не предложили уйти в «Медицину будущего», где платили совсем другие деньги. Он колебался. Но у Марселя была больная мать, лечение которой требовало больших денег, и поэтому он, в конце концов, согласился.

Но вскоре он понял, что работа в «Медицине будущего» идет вразрез с его совестью. Но бросить не решался. Кроме того, он боялся, что его просто так не отпустят…

Марсель выплеснул мне все, что у него наболело. Он сказал, что они пользуется не совсем честными методами, когда достают материал для стволовых клеток. Иногда женщинам говорят, что их младенец умер во время родов, или предлагают большие деньги за отказ от ребенка. Некоторым говорят, что плод развивается с патологией и предлагают сделать аборт.

Я слушал его; и тогда у меня в голове родилась мысль об Эве. Я понял, как я могу поправить свое финансовое положение. Но эта мысль была еще смутная, не оформившаяся. Я попросил у Марселя адрес клиники, которая сотрудничала с «Медициной будущего». Он спросил: зачем мне. И я наплел ему историю о своей бедной знакомой, которая хотела бы отдать своего новорожденного ребенка за деньги, так как он ей не нужен, а она сильно нуждается в деньгах. Марсель дал адрес и телефон. И попросил сослаться на него. Предварительно я решил прощупать реакцию Эвы на аборт. Но она уперлась – ни в какую.

Я позвонил в клинику, узнал расценки и понял, что могу продешевить. Младенцы ценились дороже. Тогда я решил сменить тактику. Но проблема была в том, что Эва на меня обиделась и перестала доверять.

Я пытался снова завоевать ее доверие, но не особо в этом преуспел.

Я сводил ее в клинику, где она сдала анализы и где УЗИ показало, что у нее будет двойня. Это было совсем замечательно. Один младенец «убирается», а второй нормально рождается на свет. Все складывалось как нельзя лучше. Оставалось только одно – убедить Эву, когда придет время, лечь в нужную клинику. Но стоило мне намекнуть на это, как она сказала решительное «нет». Я пришел в ужас; мне уже выплатили аванс и я не мог допустить, чтобы мои планы потерпели крах. Тогда я сообщил о своих проблемах в «Медицину будущего» и они решили, что лучший выход – убедить Эву в том, что у нее проблемы с психикой и уговорить ее лечь в клинику подлечить здоровье. Но это было еще хуже. Эва вообще перестала со мной общаться и стала видеть во мне врага номер один. Все закончилось тем, что она приехала в Москву.

Когда Эва убежала из дома, а я ни секунды не сомневался, что она уехала к тебе – когда мы уже начали ссориться и конфликтовать, она однажды бросила, что хотела бы родить на родине – я позвонил Марселю и сказал об этом. Он помолчал, а потом сказал, что уладит эту проблему: сам поедет и привезет Эву обратно. И попросил адрес. Я дал твой адрес. Когда я позвонил ему, то услышал, что я не-го-дяй и скотина. И что он сделает все, чтобы спрятать Эву в безопасном месте и помочь ей. Я был в шоке. Ошар-ва-шен.

Я слушала Франсуа, как в столбняке, и поэтому даже не стала поправлять его.

– И тогда я кинулся в «Медицину будущего» и все рассказал им. О том, что Эва уехала в Россию и что за ней выехал Марсель Донек. Остальное ты знаешь сама.

У «Медицины будущего» большие связи, в том числе и в России, – хвастливо сказал Франсуа.

– Да уж! Большие!

– Ты еще огры-заешь-ся?

Я бравировала, я нахально наступала и отчаянно пыталась как опытная фехтовальщица найти уязвимое место, чтобы нанести разящий удар, коронный выпад рапирой. Но я понимала, что меня бьет мандраж, нервы ни к черту. И вообще все мои уколы – отчаянье шальной девчонки, перед тем как ее накажут по-настощему. А в том, что меня накажут, я не сомневалась. Вопрос был только во времени.

Повисло молчание: мой запас энергии иссяк и я думала о том, что, похоже, я влипла по полной программе. Как-то до сих пор я не особо размышляла над этим, мне нужно было спасти Эву. Когда я сделала это, то ужас стал тихо наполнять меня до краев – постепенно, но неотвратимо.

Но этот ужас мне нужно было скрыть от Франсуа: сознание, что он увидит мою слабость, было еще невыносимей подступавшего кошмара. Я стиснула зубы и сжала руки в кулаки.

Быть не может, что я не выпутаюсь из этого кошмара.

Обязательно выкручусь.

Такими заклинаниями-мантрами я пыталась успокоить себя.

– И куда мы едем?

Я видела, что Франсуа смотрит на меня в зеркальце заднего вида.

– Ты такая умная, догадайся.

И тут меня пронзило странное озарение. Как вспышка молнии, когда все предметы, до этого скрытые в непроницаемой темноте, стали четко видны.

– Ты везешь меня в закрытую клинику во в Владимирской губернии. Санаторий «Утренний». Но зачем? Тебе же были нужны младенцы, а не Эва.