Герой моих грез и кошмаров

Разные бокалы для разных гостей… Точно! Это был не просто артефакт, а древний, из церигия! Серебро и магический металл сложно различить на глаз.

Я толкнула окно, открывая его шире, и влезла на подоконник. Слава богам, что мода на пышные юбки с кринолином закончилась до войны и сейчас приветствуются естественные линии в одежде. В длинном платье тоже неудобно, но зато его можно подобрать и завязать на поясе. Пару минут промедления роли не сыграют, и Аламейский не потеряет статус свободного мужчины.

Я особо не думала, действовала на эмоциях, твердо зная, что должна спасти инспектора, пусть даже он и не оценит мои старания.

Для первого этажа высоковато. Используя портьеру, как веревку, я спрыгнула на клумбу.

И повисла.

Мое платье зацепилось за подоконник!.. И больно сдавило тело в талии. Может, это знак богов? И мне не стоит влезать в чужие разборки? Что я смогу сделать сама? Я, слабая женщина, не справлюсь с градоначальником и его семейкой. И вообще, почему я спасаю врага? Он хотел отправить Оливера в пансион, не вошел в положение с моим отсутствующим дипломом. Что он сделал для меня хорошего?

Ни-че-го!

Инспектор – чародей, вот пусть разбирается со своими проблемами сам. Я же нужна маленькому сыну, больше у него фактически никого нет. И если меня сейчас убьют – а меня точно не пожалеют, ведь градоначальник не пощадил даже родную дочь, – мой мальчик останется один. Нет, пусть Аламейский спасает себя сам!

Треск ткани. Миг полета.

Я упала на клумбу, сильно ударившись ладонями и коленками. Ох, больно-то как!..

Кажется, богам не понравилось направление, куда свернули мои мысли. Я же целительница и просто сознательная гражданка Церестана. Я не могу оставить человека в беде!

К тому же Аламейский – герой войны, представитель короля, занимается нужным делом. И он пообещал оставить Оливера в покое.

Все, решено! Я помогу Аламейскому, но не одна.

Зная, где стоит карета инспектора, я уверенно бежала по саду.

Когда я зацепилась каблуками за траву и чуть не упала во второй раз, пришлось остановиться и снять туфли. Хоть сейчас лето, на мне шелковые чулки, обработанные магией, не порвутся и не позеленеют, и бежать буду быстрее.

Найдя карету Аламейского, возблагодарила богов, что кучер никуда не ушел, а все так же сидел на козлах.

– Вашему господину нужна помощь! – запыхавшись, сообщила я.

Мужчина даже не пошевелился. Спал, что ли? Из-за поднятого воротника плаща и широкополой шляпы лица не видно.

– Его опоили из бокала-артефакта и сейчас пытаются женить!

– Да ладно! – радостно заржал кучер и щелчком пальца сдвинул шляпу назад. – Ну, лорденыш и влип! Зато его матушка будет рада хоть такой невестке!

Хриплый смех напоминал треск стекла, по которому прошлись в сапогах с железной набойкой. Неприятный, жуткий смех, как и тип, который его издавал.

– Вы собираетесь помогать своему господину?

– А ему нужна помощь? – продолжал издеваться кучер.

Огромные желтые глаза, белая кожа и волосы. А зубы!.. Заостренные, как у хищника. Не человек. Точнее, не совсем человек?..

Плоды союза человека с представителем другой расы встречались нечасто, ведь нелюди редко заглядывали в наш мир. Смески обладали невероятной силой и странной моралью. И где только Аламейский раздобыл подобного индивида? Кажется, сегодня он за это расплатится – в отличие от нормального кучера, этот помогать не собирался.

– Простите, что побеспокоила, – едко произнесла я. Очень хотелось запустить туфлями в гада.

А собственно, почему я отказываю себе в удовольствии?..

– Вы трус?

Первая туфля полетела в кучера и угодила точно в лоб.

– Или предатель?

Вторую туфлю кучер отбил и по-звериному зарычал.

Жуткий рык сквозь оскаленные зубы придал мне ускорения. Страшно! И в то же время хотелось смеяться: у кучера был такой удивленный вид! Видать, никогда не получал по голове дамской туфелькой?

Нет, больше рисковать и дразнить я не буду. Понятие чести у нелюдей отличается от человеческого. За некоторые глупые, но в целом безобидные поступки они могли покарать смертью.

Ничего, как-нибудь сама вытащу Аламейского из передряги.

Я побежала обратно к дому. Повезло, что неплохо знала его планировку.

Одной рукой держась за выкинутую из окна штору, я залезла обратно в библиотеку.

В коридоре никто не встретился, и без препятствий я добралась до кабинета хозяина дома.

Комната закрыта изнутри. Для меня это не проблема: когда Оливер в шесть лет случайно закрылся в спальне, гостивший у нас Людвиг показал заклинание, взламывающее замки. Он не имел права выдавать секреты военных, но для семьи брата сделал исключение.

Приставив ладонь к замочной скважине, шепнула отпирающее заклинание.

И снова я вовремя.

Бледная Хлоя торопливо раздевалась, если так можно назвать кромсанье одежды ножом для разрезания корреспонденции.

Лорд Аламейский лежал на диване и не подавал признаков жизни. Если он в отключке, то как Хлоя должна лишиться невинности?! Как целителю, даже интересно было бы на это взглянуть, но… не в этот раз точно.

Покончив с шелковым нижним бельем, голая девица нерешительно приблизилась к спящему. Миловидное лицо исказилось от нахлынувших эмоций, когда она взялась за ремень лорда.

– Не смей, отойди от него!

Хлоя уронила нож и торопливо завернулась в покрывало, схватив его с дивана.

– Госпожа Рутшер… – На меня смотрели огромными, словно чайные блюдца, глазами.

Тоска, растерянность и стыд – вот что я увидела в девичьем взгляде, прежде чем все перекрыла решимость.

Подняв с пола нож, Хлоя прошипела:

– Уйдите, госпожа Рутшер, иначе я его убью!

– Убьешь беззащитного человека?

– Да! Он угроза для моей семьи!

Я не боялась, что девушка убьет чародея, – смелости не хватит и знаний, куда бить, чтобы наверняка. Чародеи ведь живучее кошек, их еще попробуй прикончить. Да и не явился Аламейский к предполагаемым преступникам без защиты. Если есть артефакт, определяющий ложь, значит, есть и другие. Если их, разумеется, с него не сняли, воспользовавшись беспамятством.

Ну а если чародей все-таки глуп и Хлоя его чуть порежет, я подлечу. И даже шрам потом уберу, хоть внешность Аламейского уже ничем не испортить.