Герой на измене. Рояль в кустах

– Там ещё слишком светло, – недовольно поморщился вампир и остановился. Выход из пещеры прикрывала пышная растительность, но через густые мясистые листья всё равно проникали ясные солнечные лучи.

– Угу, – согласился я и, сделав несколько шагов ближе к проёму, с удовольствием набрал в лёгкие свежий воздух.

После подгорной холодной пыли его цветочный аромат показался мне самым чудесным запахом во всех мирах. Дыша им, я словно возвращался из мрака смерти к новой жизни. Это было как начать ощущать всё заново. Оставить в прошлом все невзгоды.

…Оставишь их, как же.

Решив, что хорошего помаленьку. Я обернулся и поинтересовался:

– Можешь показать на карте, куда мы вышли?

– Могу, если ты развернёшь карту подальше от света.

– Да отойду я сейчас, чего ты? – заворчал я и нехотя ступил обратно во мрак. Элдри же, напротив, вышла наружу и подставила лицо дневному теплу.

Она была счастлива из-за такой ерунды как солнышко. А я… я жутко несчастен.

Диссонанс между нами навёл меня на некие философские мысли. Настроение и обстановка великолепно подходили для них. Поэтому мои пальцы вдруг замерли над картой, так и не разворачивая её. Задумчивый взгляд устремился вампира.

– Почему ты так смотришь на меня? – не выдержал он через некоторое время.

– А какого тебе так?

– Мне не понятен твой вопрос.

– Людям тоскливо без солнца. А ты? Ты же родился человеком. Так не скучаешь ли после стольких лет посмертной жизни по ощущению солнца на коже? Тебе нравится быть тем, кто ты есть?

– Не особо-то я и выбирал свою судьбу, Морьяр. У меня не было иного выбора, как принять обращение. И когда-то это заставляло неистово злиться. Я был молод, полон идей, личных привязанностей и презирал нежить. Так что, если бы ты задал мне этот вопрос в мои первые годы бытия вампиром, то я бы без колебаний попросил тебя лишить меня этого гротескного существования как можно скорее.

На мёртвом бледном лице появилась ироничная усмешка.

– Получается, сейчас ты доволен?

– Доволен я был сразу после гнева. Очень долго доволен. Что ни говори, а обращение в высшего вампира имеет свои преимущества. Я ощущал себя невероятно сильным, могущественным и свободным. Смерть короля Тридаивера лишила меня необходимости прежних забот. Я забросил дела Некрополиса и, ха, чего только не вытворял в безумном ощущении безграничной вседозволенности!

– То есть ты всё же недоволен по итогу?

– Нет, ты не прав. Недоволен я был, когда мною овладела тоска. Прожитые века дали мне от души повеселиться, но не дали цели. Я начал завидовать людям из-за того, что отныне не мог испытывать все их чувства и не мог получить их возможностей. Быть живым это свой, особенный опыт. И понимание того, что я утратил из-за обращения, открыло для меня истинный смысл бытия. Вот только идти к нему для нежити просто-напросто невозможно. Так что зависть сделала меня огрызающимся на всё отшельником. Да, я был отшельником до тех пор, пока ко мне не пришла горячая готовность покончить с собой и своим существованием. Правда, если бы не ушлый некромаг, которому я захотел отомстить за то, что он сумел привязать меня к полям, где мы с тобой встретились, то я бы так и сделал. Однако в ожидании часа расплаты в этом мерзком местечке я провёл без малого пятьдесят лет. А пятьдесят лет достаточный срок, чтобы переменить своё мнение о жизни. Их хватает, чтобы вернуться к мечтам юности и даже в чём-то захотеть осуществить их. Не так, как раньше думалось, конечно.

– Так ты доволен или нет? Ответишь ты мне в конце-то концов?!

Развёрнутые ответы ответами не были. Я начинал злиться.

– Ни то и ни другое. Мне уже давно стало всё равно.

– Однако провести через Амонранд ты нас решился.

– Видишь ли, ну недолюбливаю я Чёрный Орден. Основательно. Вплоть до ненависти. Для меня эти некромаги сборище аморальных негодяев. Их поступки настолько идут в разрез с принятой в Некрополисе моралью, что в моё время их линчевали бы без раздумий. Они настоящий позор тёмных магов, у них нет чести.

– Серьёзно? – не поверил я своим ушам. – Нет чести? Это причина?

– Любой доживший до моих лет обзаводится принципами. А я и живым достаточно категоричным был. Поэтому… Вот уже вроде и всё равно, а пунктик остался.

– Теперь понятно, – усмехнулся я и наконец-то развернул карту. – Так где мы?

– Здесь.

– Хм… Судя по масштабу, до Рейграда под триста вёрст. Пешком только ноги ломать, нужно найти хороших лошадок вроде моих. На них, если не торопиться, легко проезжать по шестьдесят, а то и семьдесят вёрст было. Не уставали.

– Здесь коней ещё лучше возьмём, – ткнул пальцем Владмар в маленькое село. – Там конезавод венгардской породы. Чистая линия. И больше вёрст сделают.

– Это хорошо, тогда за четыре дня управимся.

– За пять ночей, – поправил меня вампир.

– Нет-нет и нет! – замахал я руками. – Мне пещер надолго хватило. Хочу нормально под солнышком! Так что ты нас проводил, благодарствую, а дальше мы сами.

– Мне приятна твоя благодарность, но дальше вы всё равно со мной, – упёрся Владмар. – И не возражай. В дальнейшем я останусь жить в окрестностях Рейграда, мы станем соседями. А с соседями лучше не ссориться.

– А кто здесь ссорится? Соседи – это те, кто живёт в разных домах. Твой дом – ночь, а мой – день. Поэтому мы с Элдри дальше сами.

Я по-быстрому свернул карту и, убрав её за пазуху, бессовестно юркнул наружу через щель в скале. При этом мне казалось, что я вот-вот услышу какие-нибудь едкие слова в свой адрес, но их почему-то не было. Владмар не предпринял попытки помешать мне. Наверное, понял, насколько бессмысленно принуждать таких упрямцев как я что словами, что силой. Или к какому-либо иному выводу пришёл. В любом случае, когда я озвучил Элдри, что пора уходить, то не удержался и украдкой обернулся. Однако вампира не увидел. Он бесшумно скрылся где-то в темноте тоннелей и даже не попрощался. Но Элдри этому факту не особо расстроилась. Стоило признать, она уже давно не привязывалась к попутчикам так быстро и тепло, как раньше. Мне сожалений тоже не довелось испытать. Я получил то, что желал, говоря то, что хотел сказать. Поступая иначе из чистой вежливости, пришлось бы плясать под чужую дудку. А мне ни в какую не хотелось менять свои привычки.

Серьёзно? Зачем мне гнаться в темноте, сломя голову, вместо того чтобы сладко спать ночами?

У меня не тот возраст, в конце концов!

А теперь об обратной стороне моего решения. Сказать по чести, я всё же пожалел, что отказался от общества Владмара. Его мне стало серьёзно не хватать сразу, как только мы достигли конезавода. Наверняка у такого ушлого типа нашлись бы необходимые монеты. Или драгоценные камни. Или связи.

…Ну, или у него, в отличии от меня, имелся бы достойный опыт конокрадства.

Почему конокрадства? Да потому что на покупку лошадок мне элементарно не хватило денег. Заплатить три золотых за одного объезженного трёхлетку (а, тем более, шесть за двух) я не мог. Моих сбережений, заработанных честным трудом, оказалось маловато для таких расценок. Оставалось только вспоминать времена Стаи, когда за пазухой, нет да нет, а порой бряцало целое состояние.

И чего я тогда столь безрассудно относился к деньгам? Мне как никогда открылось значение пословицы – монеты счёт любят.