Герой по принуждению. Трилогия

Ночь выдалась тихая и совершенно безлунная. Вообще то это место имело очень странное устройство. Сутки здесь были, похоже, точно такие же как и у нас на Земле, но, не смотря на разгар осени на дворе день длился с пяти утра до девяти вечера. Солнце заходило очень быстро и, что самое удивительное, в бинокль я смог разглядеть, что горизонт находится очень низко и просматривается на огромное расстояние, километров на сто с гаком. Складывалось такое впечатление, что этот мир был либо похож на очень широкий конус и я находился поблизости от его вершины, либо это была планета чудовищно огромного диаметра, который был в десятки раз больше диаметра Земли, но против этого было очень легко возразить, сила тяжести здесь ничем не отличалась от земной.

Гора, которая виднелась в том направлении откуда я пришел, оказалась гораздо дальше, чем я думал и рассматривая её склоны в бинокль я пришел к выводу, что она имеет просто титанические размеры. Ведь то, что я поначалу принял за базальтовые столбы, имело необозримо огромные размеры, поскольку на склонах росли огромные деревья. Размер этих великанов я смог определить из-за того, что в одном месте я увидел какой-то замок и если это была не чья-то шутка, то некоторые деревья имели в высоту по две с лишним сотни метров.

Еще больше меня удивляло то, что звезд на небе было очень мало и все они были расположены чуть ли не в геометрически правильном порядке, а луна всходила около десяти ночи и заходила за час до восхода солнца, но светила не каждую ночь. Если этот мир и в самом деле имел форму огромного конуса с очень широким основанием, то я, скорее всего, решил бы, что это солнце проходит над ним по дуге, поутру поднимаясь в зенит и спускаясь к горизонту вечером, а не это небесное тело вращается вокруг светила.

Однако, больше всего меня все-таки поражали невероятные размеры этого мира, и уж больно огромным было расстояние до горизонта. Ведь даже вдали, у самого горизонта, в голубой дымке, я видел в бинокль какие-то горы и еще что-то смутно темнело за ними. Какого же диаметра было основание этого конуса и сколько лет мне пришлось бы ехать на джипе до самого его края?

Такие странности привели меня к той мысли, что этот мир был создан искусственно, подобно многоярусному миру, описанному Филиппом Фармером. Мне даже думать об этом было жутковато, тем более, что из короткого письма Лехи я уже знал, что этот мир называется Парадиз Ландом и что в нем обитают маги, которые частенько враждуют друг с другом. А что если я и правда попал в какое-то волшебное место? Тогда зачем я здесь? Кто бросил передо мной тот круглый сосуд с темной жидкостью, окрасившей снег в зеленый цвет? Что ждут от меня? Вопросов у меня было множество, но ответы на них мне пока что было не от кого получить.

Ехать к Золотому замку мага Альтиуса, который был от меня километрах в четырехстах, я что-то не очень хотел, ведь это именно он нанял Леху для того, чтобы тот подстрелил сэра Роланда, чей меч Дюрандаль лежал у меня под рукой. Мне почему-то хотелось вообще не встречаться с ним и поскорее найти кого-нибудь, кто отправил бы меня обратно и желательно поскорее. В том, что от этого Парадиз Ланда и его обитателей мне не следует ждать ничего хорошего, я, почему-то, уже нисколько не сомневался.

Мои опасения относительно простых и незатейливых нравов его обитателей подтвердились очень скоро. Мальчик, который дремал стоя возле джипа, встрепенулся и тихонько заржал, но я и без него услышал чьи-то осторожные, крадущиеся шаги. Кто-то, и этот кто-то был явно не один, подкрадывался к моему бивуаку со стороны холмов. К тому же оттуда доносилось сдерживаемое рычание и сильный запах псины. Волки, решил я.

Тихонько привстав, я взял в одну руку ружье, в другую картонный цилиндр осветительной ракеты и едва слышно прошептал своему чуткому сторожу:

– Тише, Мальчик, папочка все слышит.

С этими словами я дернул за шнур ракеты и выстрелил ею в небо. С громким шипением она полетела вверх и, вспыхнув ярким, ослепительно белым светом, осветила просто жуткую картину. Метрах в ста от меня, на склоне, плотным строем стояло десятка четыре кошмарных созданий. Это были коренастые, волосатые существа с мощными фигурами, поросшие густой, с длинной шерстью и чудовищными волчьими головами с оскаленными, клыкастыми пастями, из которых вываливались алые языки. "Песиголовцы", мелькнуло у меня в голове. Зверюги с ужасом смотрели на новую звезду, которая летела в их сторону и в её ярком свете их глаза горели, как рубины.

Не надеясь на мощь ружья с его заговоренными пулями, я быстро схватил лимонку, выдернул кольцо и, размахнувшись, что было сил швырнул её в сторону чудовищ, пришедших из ночи. Последний раз мне доводилось бросать гранату лет десять назад, на офицерских сборах, но я неплохо освоил эту армейскую забаву. Бросок у меня вышел просто великолепный и граната взорвалась метрах в десяти от этих кошмарных созданий, явившихся из какого-то фильма ужасов про оборотней. Взрыв прогремел просто с какой-то чудовищной силой и взрывная волна докатилась даже до нас.

Вскочив на ноги, я включил все фары джипа, и подхватив ружье, приготовился отстреливаться. Песиголовцы, а я почему-то думал что это были именно они, которых взрывная волна разбросала во все стороны, взвыли от ужаса и бросились врассыпную. Не целясь я пальнул в их сторону еще пару раз и тем самым только подстегнул их энтузиазм.

При виде той паники, с которой эти волколюди бросились бежать, я бросил ружье на матрац, схватил мощный фонарь и, выхватив из наплечной кобуры "Глок", помчался за ними, охваченный каким-то непонятным азартом, крича во всю глотку и стреляя из пистолета вверх. Эти ночные бандиты взвыли, словно баптисты, увидевшие вместо своего пресвитера самого Люцифера и весь ад вместе со всеми его присными разом, и помчались от меня огромными прыжками. Судя по всему и взрыв гранаты, и моя беспорядочная пальба, нанесли им не столько физический, сколько моральный ущерб.

Спустя пару минут их оглашенные вопли доносились уже километрах в трех, а еще через минуту все стихло и я, крадучись, направился туда, откуда они пришли. На том месте, где разорвалась граната, я увидел дымящуюся воронку метров трех в диаметре и полутора глубиной, что меня сильно удивило, ведь я метнул в них простую лимонку, а не стрелял из пушки. За воронкой я увидел в траве клочья длинной шерсти и капли крови. Похоже, что нескольких зверюг все-таки зацепило осколками, но нигде я не увидел ни одного трупа.

Продвигаясь вперед, я увидел, что мои ночные гости проломили собой целую просеку в молодом березняке, росшем в ложбине меж двух холмов. Мальчик, который стоял привязанный за уздечку к джипу, вдруг призывно заржал и я услышал, как в ответ, из рощицы, раздалось жалобное, сдавленное ржание. Уже ничего и никого не опасаясь, я побежал туда, откуда доносилось конское ржание.

Вскоре я увидел на земле пару носилок, сделанных из пары стволов деревьев, которые были толще моей руки. К одним носилкам был привязан небольшой конек пегой масти, а ко вторым мальчишка. И тот, и другой, были напуганы не меньше собакоголовых людей и дрожали крупной дрожью. Вытащив из ножен кинжал, я сначала подошел к коньку и, похлопав его по крутому боку, стал осторожно разрезать кожаные ремни. Как только конек почувствовал себя свободным, он моментально вскочил на ноги и побежал на призывное ржание Мальчика, весело помахивая хвостом и заливаясь довольным ржанием, а я повернулся к мальчику, который лежал с закрытыми глазами и продолжал дрожать.

Судя по росту, мальцу было лет двенадцать и скручен он был весьма основательно. По одежде я определил, что он был из той же исторической группы, что и сэр Роланд, то есть был одет в длинную суконную рубаху зеленого цвета и что-то вроде спортивного черного трико. На одной ноге у него был остроносый башмак мягкой кожи, а другая была босая. Парнишка был не только связан по рукам и ногам, но еще и туго принайтован сыромятными ремнями к носилкам и я начал именно с них. Паренек был вне себя от страха, клацал зубами и бормотал что-то воде "Санта домини".