Герой – род мужской, число единственное

– А это ещё что? – не смогла сдержать слов адептка Тьмы, пристально глядя на мою грудь.

Вот треклятье! При Элдри мне было неудобно снимать орден, а потом я направился к хранилищу големов, а потом… короче, я совершенно забыл про него!

– Сама не видишь? – буркнул я. – Это медаль.

– Во имя сохранения жизни и мира?!

– Я разносторонняя личность.

Она не ответила, но мне и не хотелось ничего в ответ слышать. Я уже застегнул пряжку грязного, пыльного, мятого плаща, который если и можно было назвать волшебным, то только символически, да вытащил из ножен меч. Это был хороший клинок. Случись на то нужда, им было бы удобно наносить и отбивать удары. Я, помня укор Владмара, не забывал регулярно тренироваться с ним. Но, честно говоря, ни одного боя, как полагается, так ни разу и не провёл. Этот меч заменял мне посох, являясь проводником энергии, и всего-то. Но что поделать? Такова судьба всех сильных магов. Оружие обычных смертных нам абсолютно не нужно.

Эльф роскошную зелёную хламиду, словно сотканную из листьев, напротив, с себя снял и отдал товарищу. В руках его образовался деревянный витой посох, оканчивающийся изысканным серебряным навершием. По эльфийским меркам бог явно был немолод. Но, собственно, хранители миров и не умели стареть, чтобы по лицу пытаться угадать возраст. Я просто отметил, что татуировки на его коже можно было бы назвать древними, и приготовился к поединку, приняв в одну из классических поз.

А затем начался бой, если можно назвать боем такое свинство. Пока я стоял, ничего не делая, эльф соорудил вокруг себя изумрудный щит и, удивляясь моей инфантильности, выпустил из ладони энергетическую стрелу. Я ловко отбил её магическим мечом, сразу невероятно нагревшимся, и, подступив на два шага ближе, швырнул в противника скомканный лист – использовал заклинание Владмара Тридаивера, величайшего короля Смерти. Неудивительно, что последующая атака хранителя мира застопорилась на корню. Графическое изображение усилило чары, в которые я и так вложил все силы. Оставил себе только необходимые на разбивание чужой защиты. Эльф, не веря, округлил глаза, но я уже взломал его сферу. А там взмах меча и бог, в чьём распоряжении имелась вся мощь Света, упал с отделённой от шеи головой.

Ну, и кто тут у нас герой?

– Тебе тоже поединок нужен? – вскользь поинтересовался я у второго эльфа.

Тот отрицательно помотал целенькой головой, пристально рассматривая каждую чёрточку моего лица и одежды, и затем понятливо ушёл по-английски.

– Как это ты его? – образовалась возле меня моя помощница. – Как ты это сделал? Почему он не смог применить магию?

– Это было невозможное деяние. А научиться невозможному тебе, милая, не грозит. Никогда.

Она не стала настаивать. Ей виделось, что её последующие слова станут достойным ответом.

– Ну, можешь тогда идти собирать энергию… один, – на женском лице возникла ехидная улыбка. – Ты завоевал этот мир по собственной воле, и я не могу вмешиваться в процесс. Сам знаешь.

В её словах была истина. На мир имел право я, а не Тьма. Поэтому, что делать с его энергией было решать только мне. И для качественного формирования сырого потока смерти это являлось досадным изъяном, но… для меня лично – счастливым обстоятельством. Теперь я мог проверить на работоспособность то, что со мной произошло в хранилище Джух-Аджна.

– Да, теперь это мой мир. Поэтому не хочу я что-то никаким потоком заниматься.

– Неужели позволишь энергии просто-напросто распылиться? – искренне удивилась женщина.

– Нет.

– Хм. Что тогда? Поможешь этому миру умереть? Или ты вдруг решил стать его хранителем полноценно?

– Ни то и ни другое. Кстати, можешь быть свободна. Задачу мы завершили.

– Я должна увидеть всё до конца. Никогда не знаешь, чего от тебя ждать, – резонно заметила она.

– Ладно. Смотри, если хочешь.

Я, оставив свою спутницу в междумирье, переместился на поверхность теперь уже своего мира. Необычайное ощущение осознавать, что у тебя в собственности целый мир. Я аж тихонько усмехнулся над сим казусом в своей жизни, однако вовсе не собирался превращать его в целую историю. Эта твердь была мне безразлична, хотя, стоило признать, создана она была прекрасно. Нити миротворения сплетались тщательно и устойчиво, сердечник переполняла энергия, а потому лишь более быстрый бег облаков мог подсказать обывателям, что скоро от их прежнего бытия не останется и былинки.

Как и положено эльфийскому миру повсюду были живописные места. Прекрасные города сливались с природой. Деревья покачивали могучими кронами. Стройные высокие водопады струились с серо-серебристых скал. Я как раз оказался подле одного такого, и моё появление нарушило покой безмятежно сидящей пары эльфов. Влюблённые касались кончиками пальцев друг друга и что-то шептали в тон журчанию воды. Над ними тонким голоском пела неприметная пичужка.

– Скоро здесь всё рухнет, – сказал я.

Меня не поняли. Мужчина резво поднялся, говоря что-то на непонятном мне языке, затем поморщился и, выхватив клинок, напал. Я даже обрадовался, давно не приходилось на мечах биться. Собственно, потому мне и захотелось провести сражение до конца. И замечу, мой противник бился хорошо. Он оказался сильным и ловким воином, его удары были стремительны, но я, к своему удивлению, был гораздо лучше. Мне даже не пришлось применять магию для повышения собственных шансов на победу. Эльф потерял кисть руки, а затем я, сбив его с ног, поставил ему на грудь свою ногу. Эльфийка испуганно стояла, прикрывая пальцами рот, но не в моих намерениях было убивать кого-либо здесь и сейчас.

– Я вас пробовать спасать пришёл, идиоты. Я же теперь ваш бог, – пусть они не понимали меня, но мне нравилось говорить. – Вот. У меня даже орден есть.

При этих словах я ткнул пальцем в блестящую именную железку на своей рубахе, а затем отступил назад, давая эльфийке возможность броситься к любимому. После чего рискнул начать вытягивать из мира его силу.

Было страшно, и этот страх я, наверное, никогда не забуду. Не даром же мне доводилось только управлять сырым потоком смерти или же черпать из него преобразованного. Купаться в подобном истоке, целиком пропуская через себя, кому-то выше уровня «боги богов» никак не стоило, а я вот… рискнул, доверяясь своему осмыслению способностей древней расы. И, наверное, со стороны в тот момент выглядел я ужасно. Это было видно по отражению в широко распахнутых глазах эльфийки.

Внутри сразу всё зажгло, словно кто-то пролил на мои внутренности кислоту, но облегчение тоже пришло быстро. Вживлённый в меня голем-миростроения ощутимо задвигался, впитывая энергию, и самостоятельно начал её преобразование в нечто, для чего я не имел никакого названия. Всё моё тело покрыли длинные червеобразные наросты – кладовые, но усилием воли я снова убрал их вовнутрь под кожу и заштриховал точечной иллюзией.

Теперь я нисколько не пожалел бы об изменении человеческого тела, даже не умей я скрывать свой изъян. О, сколько всего я зато мог теперь!

Как раскалённый нож проникает в масло, так же легко на поверхности мира открылось несколько врат, ведущих на ближайший Диск Смертных. Благодаря моей щедрости наиболее умные, смелые и везучие получили шанс на спасение. Я ощутил себя всемогущим и, войдя в раж, начал «поедать» энергию мира огромными кусками. Всё видимое стало рушиться невероятно быстро. Влюблённые эльфы скрылись в портале в последний момент. Ещё секунда, и они провалились бы под сотрясаемую, бьющими из неё огненными гейзерами, землю. Стихии рвали материю на части и обращали в пыль, а я стоял в эпицентре всего этого и самому себе казался бессмертным. Я впитывал в себя силу и вопреки основам основ не выпускал её из себя. Она накапливалась во мне, послушная, готовая подчиняться. От блаженства я даже прикрыл глаза и впервые услышал… её.

«Ты интересен мне. Я хочу узнать тебя лучше», – зашептал тонкий голосок, похожий на голос Эветты.

Я искренне удивился, но мгновенно понял, что на самом деле никто со мной не разговаривает. Во всяком случае, привычным для меня образом. Это всё моё восприятие, человеческому мозгу легче интерпретировать некие явления именно через звук или видения. А я, пусть и обрёл невероятную силу, по-прежнему оставался телом и разумом одним из людей.

– Я… Я Странник. А что ты есть?

«Я не существую, и я всё вокруг тебя. Ты хочешь познать меня? Тебе будет со мной хорошо».