Герой вечного времени

– Да, Михаил Юрьевич, трудновато вам будет приноравливаться к нашей жизни. Пищу мы вам постараемся подобрать, она весьма разнообразна, есть ещё продукты, выращенные у частников, «с бабушкиной грядки», они более натуральны, экологичны. Мы же питаемся просто. Иногда в спешке приходится покупать в супермаркетах, таких магазинах, где товар продаётся ото всюду: турецкий, китайский, израильский…

=Лермонтов, перестав жевать, оглядел всех и задумчиво произнёс:

– Понимаю, для меня это серьёзное испытание. Непонятно, зачем оно, что хотел Господь этим сказать, словно я подопытный экспонат.

– Теперь, Михаил Юрьевич, говорят: подопытный кролик. Вообще, это очень сложно – встроиться в новые реалии. Вы сильный, офицер – справитесь. Придётся знакомиться с новыми техническими средствами: телевизором, компьютером, телефоном… И этому научитесь. Не боги горшки обжигают…

Все уже собрались, стояли в сторонке, ждали.

Они шли гурьбой. В середине – Лермонтов, каждый пытался с ним заговорить, что-то добавить.

– Друзья, – предупредил Андрей, – шире шаг, идём к остановке трамвая, уже стемнело.

Вышли на асфальтированную дорогу, вскоре оказались у памятной стелы, белевшей в темноте, предполагаемого места дуэли.

– Михаил Юрьевич, а эта штука того самого дуэльного места, который непонятно почему до сих пор считается «официальным местом дуэли» – сказала Дарина, показывая на стелу. –

Лермонтов остановился и с любопытством смотрел на сооружение. Белинский на всякий случай встал сзади, мало ли… Может, придётся подхватить поэта под локоть.

– Впечатляет. Но дуэль была там, – Михаил махнул в сторону, откуда они пришли.

– Михаил Юрьевич, – воскликнул Андрей, – это только начало вашей славы, а сколько памятников по всей Руси великой, а также за её пределами! У нас на Кавказе во всех городах…

– А что представляет вообще нынче из себя Кавказ?

Станислав, вспомнив, что сейчас не время рассуждать на отвлечённые темы, с некоторой долей недовольства, заметил:

– Мы ещё поговорим обо всём, Михаил Юрьевич, а теперь нам надо спешить.

– Вы правы.

Они вышли к трассе и тут Лермонтов, увидев жилые высотки, гостиницы, автомобили разных марок, с шиком несшиеся туда и обратно, охнул:

– Вот это да!

Ему тут же стали объяснять чудеса нового времени. За разговором подошли в трамвайной остановке, и попытались завести его внутрь старенького трамвая, впихивая, словно в утробу «динозавра». Он вдруг упёрся двумя руками в железные двери, потом отпрянул в сторону. Люди, стоящие на остановке, с удивлением стали смотреть на странного человека, закутанного по пояс в плед. Может, Михаил, наделавший шуму таким резким движением, показался сбежавшим из сумасшедшего дома пациентом, а его спутники – санитарами без халатов…

Компания отошла в сторонку, объяснили Михаилу, что это первое, но не самое страшное, с чем ему придётся сегодня столкнуться.

Андрей мягко увещевал:

– Михаил Юрьевич, вы посмотрите на нас. Мы такие же, как вы, но не боимся, и с вами ничего не случится, поверьте и доверьтесь нам. Сейчас подойдёт другой трамвай, мы вместе войдём в него, доедем до станции, Лермонтовской, названной вашим именем и перейдём в в электричку.

– Электричку?

– Да. Это большая железная повозка, крытая, как дилижанс, похожая на трамвай, только больше. Там – тоже ездят люди. Мы сядем на сиденья и спокойно доедем до Ессентуков. Вы помните – такая казачья станица была. Не доезжая её, ваш Печорин, в погоне за Верой, загнал коня… Теперь это более чем стотысячный город, чуть меньше по численности населения Пятигорска, и курорт мирового значения, куда со всей страны и из-за рубежа люди едут лечиться, принимать грязи, ванны, пить минеральную воду.

А вот и трамвай подходит, идемте. Лермонтов с опаской вошёл внутрь вагона, вёл себя тихо, иногда вздрагивая от лязга и громких объявлений.

В электричку прошёл спокойно, однако ехал подавленным. Постепенно осмелел, разглядывая окружающих пассажиров в вагоне. Смотрел в окно, где мелькали дома и окрестные пейзажи. Вот уже обратил внимание на миловидных девушек, женщин. В глазах у Михаила появился огонёк, он стал задавать друзьям вопросы на разные темы. Друзья охотно отвечали.

Наконец прибыли к месту назначения. Все дружно вышли на перрон, проводили Станислава, Андрея и Михаила до парка, что рядом с вокзалом. Ольга и Дарина, попрощавшись, пошли на остановку маршрутки, Николай вернулся к вокзалу. Скоро ожидалась его электричка на Минеральные Воды. Пообещал, что завтра непременно нагрянет в гости.

Андрей же вызвался проводить Станислава и Михаила до дома. В полутьме ночных фонарей они прошли по аллее парка, свернули на нужную улицу, а там и до квартиры Станислава – рукой подать.

Зарисовки с натур

Станислав – довольно крупный мужчина, приятной наружности, средних лет, слыл признанным лидером среди своих собратьев, считал себя профессионалом. Этим очень гордился. Другие, причислявшие себя к когорте пишущей братии, были любителями в этой иерархической лестнице. Он слыл любителем застолий, шумных вечеринок, умел создать своим обаянием вокруг шлейф поклонниц. С детства внушил себе, что он – не такой, как все. Очень эффектно читал стихи, играл на гитаре, пел приятным баритоном. С Андреем Белавиным у них установились наиболее доверительные отношения. Среди друзей, коллег в городах Кавказских Минеральных Вод обоих принимали дружески и тепло.

Андрей – высокий брюнет, хорошо сложенный, с тёмной шевелюрой волос, правильными чертами лица, ровным характером, слыл хорошим семьянином. В глубине души чувствовал большой творческий потенциал, только не знал пока, как его реализовать. Они подружились со Станиславом, стали общаться, были почти одного возраста.

Дружба двух романтиков помогала Станиславу душой отдыхать в атмосфере друга. Подолгу проводя время в доме Андрея, они вели беседы о поэзии, творчестве, читали стихи, пели песни под гитару. Станислав делился своим багажом знаний, Андрей усердно впитывал всё, как губка.

В его доме часто собирались и остальные друзья, проходили весёлые застолья, что называется в таких случаях, вели богемный образ жизни.

Ольга и Дарина пришли в поэзию по зову сердца недавно. Когда познакомились, стали искать выход своему увлечению среди единомышленников, и как-то незаметно присоединились к группе Станислава и Андрея. Писали ещё слабо, но принимали комплименты, как аванс на будущее. Не скупились хвалить Станислава и Андрея, внимая их советам. Потому их сообщество в глазах других казалось монолитным.

Дарина всячески подчёркивала свою любовь к творчеству Станислава, полагая, что через стихи найдет тропку к сердцу поэта. Расчёт оказался верным, но не скорым… Избранник оказался из тех людей, кто любил больше себя в поэзии, а не поэзию в себе. Усложняло ситуацию и то, что у Дарины был семилетний сын от первого брака, жила она у матери. Бабушка души не чаяла во внуке, который должен в сентябре пойти уже в первый класс.

Ольга, так случилось, в тайне была неравнодушной к Андрею. Он женат и казалось невозможным их сближение. Молодая женщина не теряла надежды… Она воспитывала дочку такого же возраста, как у Дарины, потому их дружба становилась всё теснее.