Герр Вольф

С того самого момента национальный герой Беренброк и стал священным, как чаша Грааля. Галланд категорически отстранил его от боевых вылетов вплоть «до особого разрешения свыше». Не хватало еще, чтобы герой был сбит до торжественной встречи с фюрером!

Тем более что тот уже через день после легендарного воздушного боя прислал на имя Беренброка поздравительную телеграмму:

«Принимая во внимание Ваше геройское поведение в борьбе за будущее нашего народа, я представляю Вас 108-м солдатом германских воздушных сил к ордену Дубовой ветви к Рыцарскому кресту Железного креста. А. Гитлер».

Сам же фюрер за доблесть в бою, в котором он был вторично ранен и отравлен газами, в восемнадцатом году был удостоен Железного креста первой степени. И только эту особенно дорогую его сердцу награду носил на кителе во Вторую мировую войну.

После поздравительной телеграммы фюрера слава и карьера Беренброка вознеслись до небес! Уже на следующий день фельдфебель был произведен в лейтенанты и экстренно вызван в Смоленск для встречи в штабе эскадрильи со специально прибывшим туда генерал-лейтенантом Галландом, прервавшим для этого инспекторскую поездку.

В Смоленске будущему кавалеру Дубовой ветви к Рыцарскому кресту Железного креста было объявлено, что 22 августа он должен явиться в ставку фюрера.

Жизнь Беренброка стремительно пошла на взлет. В тот же день «курьерским Мессершмиттом» он отбыл в Винницу. Прямо к трапу был подан персональный автомобиль фюрера «опель-адмирал». По Житомирскому шоссе на предельной скорости он быстро домчал героя и его сопровождение до энского почти незаметного поворота вправо, где совсем новая, не обозначенная даже на армейских картах дорога уже через полкилометра уперлась в лес.

Здесь у проволочного заграждения «адмирал» был остановлен постовыми люфтваффе. После скрупулезной проверки документов и установления личности Беренброка, для чего был даже запрошен штаб Галланда, герой был помещен в один из стоящих на железнодорожных путях дежурный салон-вагон «Митроп». В других вагонах того же типа размещались резиденция Галланда, ресторан и казино-кафе-столовая.

За ужином в ресторане Беренброк познакомился с лейтенантом Какелем, прибывшим сюда из района Сталинграда с той же целью.

Первыми воздушных героев, одетых в полевую форму без шлема и сабли, в «Вервольфе» встретили эсэсовцы контрольно-пропускного пункта.

Через триста метров второй пост СС. Вся охрана – сплошь офицеры. Снова проверка паспортов. Пропуски, выданные на въезде, заменены на новые.

Наконец автомобиль оставлен за оградой. Летчики пошли пешком в сопровождении офицера СС.

Адъютант Гитлера по авиации Белов, официально, без лишних сантиментов объяснил порядок встречи с Гитлером.

Рядом с дверью в гостиную фюрера два ординарца. Один мгновенно скрылся за дверью и через минуту вышел:

– Господа! Фюрер ждет вас!

Вместе с майором Беловым летчики, сняв головные уборы, прошли за ординарцем в гостиную…

…Но до встречи с асами в восемь часов вечера, фюрера, после утренней прогулки еще ожидала уйма дел: рутинное обсуждение с генералами ставки обстановки на фронте за истекшие сутки, вторая часовая прогулка около бункера, снова в сопровождении офицера СС и двух любимых собак, с отчетливо повернутой к нему спиной охраной, обед в казино с пятью офицерами личной охраны из батальона сопровождения, снова отдых в бункере или очередное кружение по территории ставки вместе с прибывшим в ставку на церемонию награждения рейхсмаршалом Герингом, после прогулки работа до семи вечера, ужин в окружении все тех же офицеров.

Только без десяти восемь Гитлер вошел в свою гостиную, где ровно через десять минут должна была начаться церемония награждения Беренброка и Какеля.

Глава 32

23 августа 1942 года. «Вервольф». Вечер

Переступив порог гостиной, Беренброк и Какель по профессиональной привычке мгновенно оценили обстановку не только прямым, но и боковым зрением.

Слева от входа пылал камин. Напротив – стол, стулья и несколько незамысловатых кресел. Большой письменный стол уверенно занимал весь угол. Рядом книжный шкаф. Вся мебель из легких трубчатых конструкций. В центре гостиной распластался приличных размеров плетеный из соломы ковер.

И тут перед летчиками, заметно смущенными столь откровенной простотой жилища бога, предстал сам бог. Гитлер неподвижно стоял у письменного стола, слегка опираясь рукой о его край. Скорее всего, он стоял там еще до их прихода, но летчикам показалось, что фюрер возник перед ними вдруг и сразу же затмил собой все обозримое жизненное пространство.

Тускло поблескивали на груди желтый Железный крест первой степени, золотой значок члена НСДАП и значок за ранение. Те же, что на портретах, знаменитая челка на лбу и жесткий пучок усов! Фюрер!

Асы четко отрапортовали о своем прибытии. Гитлер любезно подал каждому руку и пригласил присесть.

– Господин Беренброк, – неожиданно мягко, почти задушевно начал беседу Гитлер, – я в курсе, что все сто самолетов вы сбили, летая на «Мессершмитте-109».

– Так точно, мой фюрер! – попытался встать в стойку Беренброк, но Гитлер настойчиво усадил его жестом ладони.

– Отличный самолет, не правда ли? Мне довелось видеть его демонстрационный полет в тридцать шестом году во время XI Олимпийских игр в Берлине. Потом он здорово помог нашим друзьям в Испании! Но англичане клянутся, что после появления на фронте «Спитфайра» равных ему нет. Как по-вашему, Беренброк, врут томми или не врут?

Светловолосый, с наивными по-детски глазами, двадцатидвухлетний Беренброк был не на шутку тронут столь явным интересом фюрера к обожаемой им машине. Прирожденный летчик, со своим неповторимым почерком полета и боя, он мог в будущем составить конкуренцию даже такому непревзойденному асу рейха, как Хоффман. Его столь близкая к арийской внешность и крайняя молодость привлекли к себе сугубое внимание Гитлера. Какель оказался в тени.

– Мой фюрер! – задорно крикнул Беренброк, напрочь позабыв инструктаж майора Белова. – Мне еще не приходилось встречаться в бою со «Спитфайрами». Но наши говорят, что уже видели их в небе под Сталинградом. По их мнению, это превосходные самолеты! Но пока у русских их очень мало. Русские же самолеты конструктивно недурны, но очень плохо сделаны, почти кустарно, иногда наполовину из фанеры! Их скорость и вооружение раза в два уступают моему «мессеру»! Неудивительно, что, завидев издалека нас, они тут же без оглядки удирают в сторону своих аэродромов. В бою же русские храбры до самопожертвования, да просто безумны! Все время норовят идти на таран! Да порой им ничего другого и не остается! Подготовлены они крайне условно: плохо ориентируются в пространстве, плохо стреляют, плохо маневрируют! Мой фюрер, вы не поверите, но у них до сих пор отсутствует радиосвязь между собой! Они подают друг другу знаки, махая крыльями или при помощи жестов! При этом кривляются, как обезьяны! Каменный век!

Гитлер с неподдельным интересом вслушивался в каждое слово юного героя. Даже поощрительно похлопал его по щеке и бросил сидящему рядом Белову:

– Устами этого парня говорит молодая германская кровь! Поколение новых немцев, не испорченных старомодным гальдеровским либерализмом! Это такие белокурые бестии, как Беренброк, вступая в ряды СС, дают мне клятву на верность. «Клянусь тебе, Адольф Гитлер, – с удовольствием процитировал он, фюрер всегда гордился своей памятью и при каждом удобном случае демонстрировал ее, – фюрер и канцлер Германского рейха, быть верным и мужественным. Клянусь тебе и назначенным тобой начальникам беспрекословно повиноваться вплоть до моей смерти. Да поможет мне Бог!»