Гейдар Алиев

Его выбор оценили в мире. 15 декабря, в день похорон, московская газета «Время новостей» писала так: «Гейдар Алиев «уходил», как это подобает истинно восточному государственному деятелю. Он успел основать в стране властную династию. И как бы ни возмущались его политические оппоненты, он сделал это предельно легитимно, насколько это было возможно в условиях нынешнего Азербайджана. А уж выживет ли эта династия, пока абсолютно уникальная не только для СНГ, но и для всей Европы, зависит теперь от его сына Ильхама. У него, между прочим, подрастает свой сын, маленький Гейдар».

Не будем спорить по поводу не совсем уместных, на наш взгляд, утверждений о династии. Главное все-таки в другом. Ильхам Алиев шел за гробом отца, и многие люди вновь и вновь отмечали, как он похож на отца. Причем не только внешне. «Он унаследовал многие черты отцовского характера и оставляет блестящее впечатление, — заметил Евгений Максимович Примаков. — Ильхам Гейдарович — широко мыслящий, интеллигентный человек. Я уверен: он будет достойным Президентом страны. Как и его отец».

В глазах людей, выстроившихся вдоль дороги от аэропорта к центру города, виделась не только печаль. В их глубине проглядывал тихий свет надежды.

…Пятнадцатое декабря. Гроб с телом Алиева установлен во Дворце Республики, здании, построенном в семидесятые годы по его инициативе, при его непосредственном участии. Он был великим созидателем, зодчим Азербайджана. Здания, построенные по его творческим советам, стали символами нового Баку.

Дворцы — Республики, Президентский, «Гюлистан», дворцы культуры, заводы, шахматные школы, клубы, учебные заведения, жилые массивы — все это увековеченные «авторские свидетельства» его государственного почерка.

Нескончаемая вереница людей скорбно проходит мимо сцены, где установлен гроб, накрытый стягом республики. Кто-то рыдает, кто-то молится на ходу. И у каждого в душе — свой Алиев. Одни его знали только по телеэкранам.

Другим посчастливилось встретиться, третьи с ним работали изо дня в день, как генерал Вагиф Ахундов…

16 сентября у генерал-лейтенанта день рождения. Все предыдущие годы в этот день Президент приглашал его к себе, тепло поздравлял… В сентябре 2003–го они были в Кливленде. В одной палате Президент, в соседних охрана, президентская и американская. О чем угодно мог подумать генерал Ахундов в этот день, только не о том, что Президент приглашает его, чтобы поздравить с днем рождения.

— Я попрощался с Гейдаром Алиевичем 27 сентября, — рассказывал нам позже Вагиф Ахундов. — Он выглядел прекрасно, настроение у него было очень хорошее. Я поцеловал его в правую руку, левая была подключена к системе. Он притянул меня к себе, тоже поцеловал. Сказал: «До скорой встречи!» — «Как только пройдут выборы, я вернусь за вами, и мы вместе полетим в Баку», — ответил я. Мне предстояло обеспечить безопасность Ильхама Гейдаровича — он был тогда председателем правительства. Я отсюда звонил в Кливленд, докладывал, мы разговаривали… И вот двенадцатое декабря, когда случилось это несчастье…

Минуты последнего прощания… У открытого гроба самые близкие люди. И генерал Ахундов.

— Я смотрел на Гейдара Алиевича и он казался мне живым… Даже выглядел моложе, лет на 60–65. «Зачем вас сюда уложили?» — подумал я. В госпитале за последние месяцы он немножко поправился, я расставался с ним, когда он был похудевшим… А здесь щеки розовые, умиротворенное лицо… Словно на нем лежал отсвет небес.

Прощаются зарубежные делегации — Президент Турции Ахмет Недждет Сезер и премьер — министр Реджеб Таиб Эрдоган…

Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев задерживает шаг и почтительно склоняет голову перед гробом.

Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин счел своим долгом прилететь в Баку, чтобы поклониться памяти выдающегося политического деятеля современности — от себя лично, от имени россиян, от имени русского народа.

Покидая Баку, в интервью журналистам Путин скажет: «Я очень уважал Гейдара Алиевича… Я относился к нему не просто с большим уважением, а с любовью. Это был крупный государственный деятель. Без преувеличения — политическая глыба».

Со всего мира пришли в Баку телеграммы соболезнования: из Берлина, Вашингтона, Токио, Пекина…

Караван скорби обходит Президентский дворец…

Наверно, в далекой заокеанской клинике Алиев узнал, успел узнать, кто сменит его на посту главы государства, обескровленном недугом лице засветилась улыбка радости.

У гениального Сабира есть прекрасные строки:

— Будь слеп! — Закрою я глаза. — Будь глух! — Замкну руками слух! — Не рассуждай! — Прости, твоя брехня Не про меня!..

Такова природа человеческой мысли. Она не поддается зомбированию. И тогда через столетия доносятся слова: «А все-таки она вертится!» Народный поэт Азербайджана Расул Рза назвал одну из своих книг: «Чувствую вращение Земли». Гейдар Алиев тоже чувствовал вращение Земли.

После возвращения Алиева к власти дилетанты от политики, халифы на час потеряли покой. Их не устраивало укрепление разболтанного государственного механизма; они стремились любой ценой отстранить его, не гнушаясь ложью и измышлениями.

Караван скорби проходит у могил, дорогих всему народу. Вечный огонь, тронутый дуновением ветра, кажется, простирает пылающие руки к человеку, посвятившему всю свою жизнь Азербайджану. Алеет множество флагов. Красный цвет — на триколоре республики. Красный цвет напоминает о крови, пролитой в борьбе за свободу.

Стяги становятся стягами кровью, за них отданной. Земля, коль за нее умирают, становится Родиной.

Тело Гейдара Алиева под орудийные залпы предается земле в Аллее Почетных захоронений. Земле родной. Отныне освященной его последним приютом. Земле, которая станет навеки местом поклонения азербайджанского народа.

Земля дышит, и ее теплое, прелое дыхание, мешаясь с запахом палой листвы, витает над человеческим морем.

Он нашел вечный покой рядом со своей Зарифой-ханум. Две души вновь воссоединились — на веки вечные. Душа Зарифы-ханум незримо витает над скорбящими детьми и вверяет их судьбы Создателю миров.

Народ похоронил своего лидера, своего Аксакала. Но разве можно похоронить Веру, Надежду, Любовь?!

…«Земля, коль за нее умирают, становится Родиной…» Прав турецкий поэт Намик Кемаль, автор этих строк.