Гибельный мир

Зато похлебка из «щуки» оказалась очень вкусна и пришлась кстати. Аир сварила ее в двух котелках, почти ничем не сдабривала — овощей практически не осталось, и приходилось довольствоваться тем, что собирали в здешнем лесу, — но получилось очень неплохо. Мужчины вычерпали оба котла, только часть бульона хозяйка отлила во фляжку, чтоб на следующий день перекусывать наваристым на ходу. Хельд пошутил, что в этом походе они едят лучше, чем даже на отдыхе, и что все идет хорошо только потому, что все пятеро мужчин всегда сыты и довольны стряпней. Шутку поддержали, и снова рейнджеры пошли поминать друг другу, кто как кого кормил. Снова смеялись, на время позабыв об опасностях, потому что Хельд предусмотрительно поставил вокруг лагеря защитную сферу и сам отдыхал от постоянной напряженности. Он ласково и гордо поглядывал на жену, довольный, что она так легко переносит трудности пути, что так ловко и быстро может приготовить прекрасную, вкусную и сытную еду из припасов, попадающихся в пути, что ее не надо подгонять, что она не ноет, не обижается, не спорит, не визжит от страха, что она не болтлива, как многие другие женщины. Рейнджер любовался своей девочкой-женой и думал, как ему удивительно повезло.

За следующие несколько дней миновали три прибрежных селения, сильно попорченных огнем и временем, с провалившимися крышами, с заросшими сорняком огородами. Аир рвалась там порыться, но Гердер не позволил ей даже приблизиться к околице, пошел сам и, вернувшись через час, принес несколько пригоршней мелкого, выродившегося, но вполне съедобного картофеля. За этот час на его левой руке появилась длинная царапина, но никто не стал спрашивать рейнджера, с какой тварью он там схватился. Картофель был уложен в одну из седельных сумок, и девушка твердо решила подождать следующей дичи, прежде чем использовать этот запас. Она пожалела, что сама не смогла посмотреть, какие еще овощи сохранились на огородах, уверенная, что смогла бы нарыть там больше съедобного, но спорить с Гердером было бесполезно. Убедившись, что девушка не превращается в тяжелую обузу, он перестал коситься на нее неприязненно, зато теперь старательно и бдительно опекал, не позволял отходить от компании ни на шаг за деревья, даже за грибами и по делам.

А грибов и ягод вокруг было много, нетронутые людьми и животными, слишком часто гибнущими в пастях местных магических тварей (так что обычных животных в Пустошах было мало), они поражали обилием и размерами. Все чаще с тех пор, как компания вступила в область лесов, в котле оказывались собранные тут же дары природы, сдобренные небольшим количеством крупы и вяленого мяса. Аир несколько успокоилась, поняв, что запасов должно хватить надолго, если богатство здешних краев внезапно не иссякнет.

Впрочем, богаты Пустоши были не только грибами и ягодами, не только съедобными травами и кореньями, но и магией. Теперь Аир уже ясно ощущала царящий в этих местах фон, он сгустился и воспринимался ею, как прикосновение тепла к коже, как более густой воздух, спертый и колкий. В некоторых местах давление фона еще более усиливалось, от таких мест ей хотелось держаться подальше, и команда обходила их, прислушиваясь к ее советам. Ночью воздух едва заметно светился, это видела только она, но непременно рассказывала спутникам, какой оттенок у этого свечения, какая интенсивность и насколько окружающее кажется ей опасным.

Странно было наблюдать пятна магической активности в реке, когда вода начинала вдруг полыхать разноцветными пятнами, меняющими размер и цвет, иногда пятна вытягивались в полосы, Аир указывала, где они находятся, и воду черпали только из «бесцветных» участков. Сквозь толщу магических пятен, пронизывающих воду, девушка видела кипящую в реке жизнь, движения длинных гибких рыбьих тел и мельтешение мелких существ, не менее опасных для рыбы и человека, вздумавшего искупаться. Супруге Хельда давно уже не приходила в голову мысль войти в реку, чтоб помыться, специально для нее Хельд приносил воду в емкостях побольше и поливал супругу, позволяя хоть как-то, но привести себя в порядок. Сам он и его друзья привычно обходились, но Аир не могла обрастать коркой грязи.

Места вокруг были красивые. Вокруг реки тянулись на много миль то леса, то поля, когда-то тщательно расчищенные и удобряемые, а теперь густо заросшие молодыми деревьями и кустами. Деревеньки, встречающиеся в этих новых лесах, производили жуткое впечатление, особенно если оказывались населены нечистью и даже иногда нежитью. Эта была опасней любой нечисти, потому что ее не брало обычное оружие, только особое, заговоренное, а такого у рейнджеров не водилось. Конечно, как и все, рейнджеры тоже знали, что от нежити помогают копья из некоторых пород дерева, но не от всякой и не всегда, так что лучше было с ней не встречаться. Все чаще и чаще Хельд доставал карту, уже не только по вечерам, но и днем, останавливаясь где-нибудь в удобном месте, разворачивал и сверялся.

Местность снова начала повышаться, река свернула на запад, под ногами теперь чаще встречались скальные участки, почти не прикрытые дерном, ноги в побитой, изодранной обуви очень ясно ощущали все острые неровности скального грунта. В очередной раз Хельд остановился у поваленной стелы — четырехгранной мраморной спицы, украшенной красивыми барельефами у основания. Барельефы попортило время, и Аир нагнулась посмотреть. На одном из них смутно различима была женская фигура в лежащей красивыми складками пышной одежде, словно бы пытающаяся убежать от кого-то. Каждая черта ее тела выражала испуг. Над ней склонялось дерево, то ли ива, то ли береза, не понять, а в правом углу, совсем маленькой, была изображена мужская фигура с кнутом в руке, тоже не понять, то ли с боевым, то ли с обычным, ременным.

Для того чтоб разглядеть еще два барельефа, нужно было обмять траву по сторонам стелы, еще один был недоступен, поскольку стела на нем лежала. Девушка принялась осторожно обрывать и приминать траву, очищая изображение, когда мужчины, над нею обсуждавшие дальнейший путь, вдруг как-то разом замолчали. Миг — в руках каждого появился лук (зная, что нет безопасного мгновения в путешествии по Пустошам, они только тогда, когда спали под заклинанием защиты, снимали с луков тетивы, и потому с собой прихватили не менее как по пять запасных тетив, а луки каждое утро и каждый вечер тщательно проверяли), а левая рука привычно передвинула колчан сбоку вперед, чтоб стрела оперением сама ложилась. Аир подняла голову и увидела бегущих к ним трех странных монстров, каждый выше среднего человеческого роста, кажущиеся темными и словно бы чешуйчатыми. Они бежали, по-обезьяньи низко, к самой траве опустив длинные руки, на головах подпрыгивали диковатые гребни больших треугольных пластин, и что-то очень жуткое, опасное чудилось в их движениях.

Хельд, мельком глянув на присевшую жену, резко велел ей:

— Беги! — и в следующий миг стрела уже сорвалась с тетивы его лука.

Аир метнулась в сторону, тоже прихватив лук, но больше для своего спокойствия, чем думая, что сможет отстоять себя с помощью этого оружия. Ее лук, впрочем, тоже был натянут, по вечерам его проверял либо сам Хельд, либо Гердер. Стрелы у девушки имелись, малый колчан.

Она отбежала, оглянулась и замерла, охваченная одновременно страхом и восхищением. Прежде все поединки рейнджеров с нечистью были для нее только мигом-другим, самой драки она не видела, чаще всего пролеживая ее на животе носом в землю. А это была настоящая драка, да еще видимая со стороны.

Твари оказались быстрыми и ловкими, не хуже лучшего из компании, Гердера. И живучими — даже утыканные стрелами, они не показывали следов болевого шока или вялости, нападали сильно и упорно. Мужчины, успев выпустить не больше пяти стрел, побросали луки, выхватили мечи, и теперь это был подлинный поединок, разбитый на три кучки — Гердер и Ридо против одного, Тагель и Фроун против другого и Хельд, взявший на себя последнего. Впрочем, разделение это было условно, и на неопытный взгляд Аир все смешалось в одну кучу, волнующуюся и перемешивающуюся, как два разноцветных варева в одном котелке. Взблескивали мечи, мелькали вооруженные длинными когтями лапы, то и дело отскакивали молодые парни, следя, впрочем, в пылу драки, чтоб не налететь спиной на другую тварь, ибо это сразу смерть, промахивались мимо добычи и пробегали лишних несколько шагов гребенчатые монстры, но девушка не решалась стрелять. Даже когда Ридо, получивший сильный удар в живот, упал едва ли не под ноги свирепому и вправду чешуйчатому существу, она не решилась подойти слишком близко. Только выпустила с короткой дистанции две стрелы, но ни одна не попала в цель.

Гердер почуял, что Ридо сейчас упадет, за миг до его реального падения и ринулся в атаку. Это движение было рассчитанно, красиво и точно, и можно было только пожалеть, что его никто не увидел, даже Аир, которая в этот момент стреляла. Опытный рейнджер увернулся от выпущенной девчонкой стрелы и сумел воткнуть твари меч в уязвимое место прежде, чем она добралась до упавшего. Монстр перекособочился, заревел, он пробежал еще несколько шагов, но из-за смещения центра тяжести не по Ридо, а слева от него, и рухнул.