Гиены в средней полосе

– Да хрен знает. Я особо не знаю, что такое тактическая команда. У нас весь отряд на тактические звенья был поделен, и учили соответственно.

– Ясно, - это уже Федорович, задумчиво глядя на меня. Чему учили?

– Немного. Тактико-строевые, перемещение в бою, стрелять нормально.

– Хрена себе немного.

– Инструктора грамотные были, а времени мало. Всего по чуть-чуть давали. Горной подготовки не было совсем. В ППД только, и то самодеятельность.

– Ясно. А из ОМОНа почему ушел?

– У кадровика жена была, любительница изящной словесности. А ему когда рассказали, что мы в библиотеке части высокодуховные разговоры несколько раз проводили, так он и осерчал. Это когда из командировки уже вернулся, моментом вылетел. Да все равно валить собирался.

– В смысле? Почему?

– Достало. Начальники одни вокруг, и все умные сверх меры.

Все помолчали. Серега с Федоровичем переглянулись, эмчээсник чуть кивнул.

– Саш, - обратился он к лейтенанту, может отдашь ему пару человек, пусть тактическое звено у нас тоже будет?

Я мельком глянул на лейтенанта, у которого на лице читалось восхищение от идеи передать его воинов какому-то бую с горы. У эмчээсника видимо те же мысли мелькнули, тоже на лице недоумение, хотел сказать что-то, не успел.

– Я про тех парней, которые не с твоего взвода, - объяснил Серега лейтенанту, - в столовой же целая банда сидит.

Лейтенант подумал немного, посмотрел на меня, и показал два пальца. Я почесал затылок, думая соскочить пока не поздно с этой темы.

– А с кем воевать собрались?
– спросил я.

– Колония взбунтовалась...

– Есть мнение, что Щербаков..., - одновременно заговорили Серега с эмчээсником.

– Федорыч, объяснишь, - когда замолчали оба, спросил Серега, и названный Федоровичем эмчээсник кивнул.

– Тут рядом колония есть, зэки все на свободе теперь. Не без помощи красноборских, по имеющийся у нас информации. Эта база отдыха часто красноборскими часто используется, но мы приняли решение отсюда не съезжать. Поэтому в ближайшее время необходимо как можно больше человек в ружье поставить. Вооружен, значит защищен, - выдал эмчээсник.

"Мы принимаем бой!" - вспомнил я волчонка из мультфильма про Маугли, и усмехнулся, покачав головой.

– Есть предложение тебе, к Щербакову поехать в качестве народного ополчения, как земляк твой, - посмотрел на меня Серега. Готов?

Мда, надумали. Ладно, соскочить я всегда успею, если что. Молча кивнул, и пошел на выход, позевывая, старшину искать. Для начала зашел в коттедж, вокруг которого кипела жизнь и суета, мелькали камуфляжи солдат. Внутри, как в воду, окунулся в аромат казармы. Совсем не удивился, когда увидел дрючашего Сеню старшину.

– Слышь, Сергеич, - потеребил тихонько за рукав я старшего прапорщика.

– О! Стас, че надо, - отвлекся старый воин.

– А где те парни сейчас, которые не из вашего взвода, а из РМО и из пожарной команды?
– весь рассказ Саши я помнил, про зарубу в их части, и из каких подразделений бойцы, в памяти всплыло без проблем.

– Тебе зачем?

– Рекрутинг поручили провести. Несколько человек себе заберу.

– Кто поручил?

– Папа новый, - глянул я в потолок. Лейтенант в курсе, добро дал.

– Ладно тогда, пойдем.

Старшина отвернулся, и зашагал к выходу. На лице Сени расплылась радостная улыбка, которая не успела сойти, когда старший прапорщик резко развернулся от двери.

– А хуле лыбимся, охлоеб? Через десять минут я вернусь, и меня не колебает, мамой или папой ты будешь той горелке, которую ты пролюбил, но родить ты ее должен. Усек, воин?
– солдат грустно кивнул, и старшина вышел, я пошел за ним.

– Сергеич, за что так Сеню любишь?
– спросил я старшину, пока шагали к главному корпусу санатория.

– А этого охламона попробуй не погоняй. Ленивый, как скотина, глаз да глаз за ним нужен. Зато как вздрючишь, и на человека похож сразу, - улыбнулся старшина, и, судя по тону, Сеня ему нравился.

Дошли до корпуса, зашли внутрь, постояли чуть. С яркого света в полумраке коридора ничего видно не было. Прошли в актовый зал, в самом дальнем углу которого сидело семь человек в камуфляже, попивая чай и тихо переговариваясь. Народ в зале был, немного, человек пятнадцать, небольшими компаниями. Кто кушал, кто курил, но все посмотрели на нас, когда мы приостановились у входа.

– Я как чуял, что их сейчас по отделения раскидать надо будет, посадил пока отдельно, чтоб под ногами не путались, - тихо сказа мне старшина. Иди смотри пока, пойду чаю глотну, направился он к буфетной стойке.

Я прошел через зал, под заинтересованными взглядами людей, и остановился у стола с бойцами. Все на вид не старше двадцати, пацаны еще. Все чумазые, все смотрят на меня, кроме одного, чернявого, уткнувшегося в свою кружку. Дедушка, и волосы длинные, челка чуть не до глаз. Я такие челки в городе уже несколько лет не наблюдал. Остальные бритыми затылками сверкают. Мда, воинство.

– Здорово, воины.

Ответили нестройно, все кроме одного, чернявого как раз. Невежливый, ну и ладно. Осмотрел всех. Так. Оружия ни у кого нет, но не показатель, могли и сдать, краем уха я про оружейку тут уже слышал. Не спросил у старшины, ну да ладно. У всех взгляды настороженные. У нескольких ссадины на лице, у одного рука на перевязи. Уже минус два, если дедушку считать. Осталось пять. Трое с простецкими круглыми лицами, кровь с молоком, явно из деревень. Один зашуганный, в глубине глаз страх плещется, не меня боится, а вообще на измене парень. Под глазом фингал наливается. Пятый остролицый, тощий, но смотрит цепко, брови в шрамах. Глазки не бегают, на шпану не похож, но не пай мальчик, явно. Ладно. Три пейзана похожие друг на друга, но два из них сидят рядом, и переговариваются между собой, корешки скорее всего.

– Стас, - представился я. Посмотрел вопросительно на сидящего отдельно пейзана.

– Олег, - ответил он на взгляд. Редкое имя в деревне, может и из города, ну да ладно. Посмотрел на парня с фингалом.

– Андрей, - представился тот.

– Парни, пойдем отойдем на пару слов, - с этими словами я развернулся, и прошел в соседний угол зала. Бойцы, помедлив, из-за стола вылезли, и за мной пошли. Пока они подходили, я рассматривал голубых оленей на затертой клеенке, накрывающей стол. Подошли, расселись. Пока оленей рассматривал, опять заныл зуб. Ну что ж такое то, а?! Вроде только забыл про зубную боль, вкус к жизни почувствовал, и на тебе.