Гималайское шале

– Я думала, буддисты верят, что все физическое – иллюзия, – неуверенно возразила она.

– Это старомодные буддисты, – оживленно объяснила миссис Уортингтон-Уинс. – Лама – член Нового Современного Ортодоксального Реформированного Буддийского Братства. Мы знаем, что все реально, за исключением так называемых открытий западного материализма.

Лама уселся на пол, скрестив ноги, и миссис Уортингтон-Уинс последовала его примеру.

– Сюда, дорогая, – ласково обратилась она к Уне, в нерешительности стоявшей в дверях. – Лама хочет, чтобы вы присели, чтобы он мог еще немного поработать посредником для вас.

Лама достал все тот же старый тибетский манускрипт из рукава своего низкокачественного войлочного халата.

– Бонг-бонг-бонг, – начал читать он.

– Хум, – сказала миссис Уортингтон-Уинс и ткнула Уну.

– Ом, – беспомощно произнесла Уна.

Джик был в ярости.

– Я не собираюсь с этим мириться! – бушевал он, вышагивая взад и вперед по шале и расшвыривая ногами предметы. – Эта старая донна не оставит нас в покое, даже если мне придется вышвырнуть ее и этого ее ворчливого ламу за волосы! Я не собираюсь с этим мириться. Черт возьми, мы преодолели тысячи километров не для того, чтобы нас насмерть замучили непрошенной помощью.

Он пинком отодвинул столик для мартини в дальний угол гостиной, а следом за ним – хассок [1] и пару тафетов.

Уна задумчиво нахмурилась. Было ужасно видеть, как Джик злится, хотя и не на нее.

– Может быть, мы могли бы создать здесь такой дискомфорт, что она ушла бы сама, – предложила она после небольшой паузы.

– Это идея, – ответил Джик. – Может быть, мы могли бы… – он поднял хассок, вернул его на прежнее место и сел на него. – Мне нужно подумать.

1

Хассок - подушечка подкладываемая под колени, например при молитве. Прим. переводчика.

Уна принесла в столовую тарелку с антипасто [2] и кувшин с паровым пивом [3] . Если миссис Уортингтон-Уинс продолжит играть роль помощницы, то Уна боялась, что сильно прибавит в весе. Помощь так угнетала ее, что после этого она все ела и ела, пытаясь взбодриться.

– У меня получилось, – сказал Джик, наливая пиво в стакан. – Ты когда-нибудь видела надпись «Осторожно, окрашено»?

Уна задумалась.

– Нет, с тех пор, как я была маленькой девочкой, – ответила она. – Думаю, ей больше не пользуются. Почему?

2

Антипасто - традиционная горячая или холодная мясо-овощная закуска в итальянской кухне. Прим. переводчика.

3

Паровое пиво (англ. Steam beer), также известное как калифорнийское обыкновенное пиво (англ. California Common Beer) — янтарное американское пиво в гибридном стиле — «лагер/эль» с фруктовым вкусом, зерновой сладостью, печеными и карамельными нотками. Прим. переводчика.

– Я сам только на днях узнал, почему. Похоже, что в наши дни, как только заканчиваются малярные работы, подрядчик устанавливает рядом с ними маломощное скрытое ультразвуковое оборудование – вроде «Охранников», используемых ими по ночам в строящихся зданиях. Ультразвуковой прибор излучает волны такой частоты, что любой, кто оказывается рядом с ним, чувствует себя неуютно и испытывают боязнь. В результате, пока краска остается липкой, никто не подойдет к ней достаточно близко, чтобы дотронуться до нее.

– Тебе понятна идея, детка? Если мы сможем раздобыть один из этих ультразвуковых аппаратов большей мощности и направить его на миссис Уортингтон-Уинс, она скоро переедет жить в другое место.

Уна и Джик взяли с собой ультразвуковой прибор, когда на следующей неделе приехали в Гималайское шале. Дэвис, много знавший о звуке, приехал с ними, чтобы проконтролировать установку.

– Жаль, что это старая модель, – слегка отдуваясь сказал он, пока устанавливал прибор на место. – Новые модели намного компактнее и их легче носить с собой. И они полностью автоматические. У этого, к сожалению, ручное управление.

Он начал возиться с проводами и шкалами.

– А это имеет какое-то значение? – спросила Уна.

Дэвис покусал нижнюю губу.

– Ну, кто-то же должен оставаться здесь, чтобы поддерживать работу ультрасоника. И пока он будет излучать ультразвук по долине к вашей соседке, миссис… Как-там-ее-там, в вашем шале могут проявиться обратные завихрения. Иногда они могут быть довольно неприятными.

– Вы имеете в виду, что здесь могут чувствоваться какие-то ультразвуковые эффекты? – спросил Джик.

– Возможно. Если они будут, постарайтесь не обращать на них внимания. На самом деле, они ничего не значат.

– Но ведь марсиане от этого не пострадают? – спросила Уна.

Бедные, добрые марсиане – в отличие от миссис Уортингтон-Уинс, Уна к ним очень привязалась.

– Не-а-а. Аппарат же не будет направлен на них, и, во всяком случае, их нервная организация не такая, как у нас. Забавная вещь об ультразвуке – длина волны, используемая мной для вашей соседки, сводит с ума землян, но марсиане совсем не возражают против неё, а венерианам она нравится, как витариты с кремом – Дэвис закончил настройку шкал. – А теперь, если вы отвезете меня в Амритсар, чтобы успеть на аэробус до наступления темноты… – сказал он. – И помните, не беспокойтесь из-за обратных завихрений.

Когда Джик вернулся со станции в Амритсаре, они включили ультразвуковой проектор. Уна внимательно прислушалась. И ничего не услышала. Конечно, она и не рассчитывала на это, но все равно это разочаровывало.

Да, разочаровывало. Как разочаровывает и печалит жизнь, если разобраться. Печаль была повсюду, куда ни глянь. Бедные марсиане, например, визжали на своих жалких зулцитретах и не осознавали, насколько эфемерной и несчастной была их ничтожная жизнь. Миссис Уортингтон-Уинс пытается с помощью своего вонючего старого ламы скрыть от самой себя, какой бесплодной и пустой была ее жизнь. Печаль… Печаль… Печаль, куда ни глянь. По щекам Уны потекли слезы.

– В чем дело, моя милая девочка? – спросил Джик.

Он выглядел очень бледным, и голос у него был странный и напряженный.

– Жизнь такая жалкая штука, – ответила Уна, стараясь не разрыдаться.

Слеза скатилась у неё по шее.

Джик наклонился и сочувственно похлопал ее по руке.

– Это действительно так, – сказал он глубоко подавленным голосом. – Я никогда раньше этого не осознавал, Уна, но это определенно так.

Он встал и подошел к шкале. Когда он слегка повернул её влево, Уна почувствовала, что ее уныние сменилось глубоким беспокойством. Должно было произойти что-то ужасное. Она была уверена в этом. Она никогда раньше не задумывалась об этом, но Гималайское шале – самое опасное место в мире, где можно было легко пострадать во время схода лавины. И еще до наступления утра должна была сойти лавина. Она чувствовала это всем своим существом. Они окажутся пойманы в ловушку, как мыши в мышеловку.

– Давай убираться отсюда! – внезапно сказал Джик.

– Пока нас не накрыла лавина? – спросила Уна.

– Лавина? Нет, не поэтому. Пока сюда не ворвались белые медведи и не съели нас.

Белые медведи? Уна уставилась на него. Внезапно в ее мозгу словно что-то щелкнуло. Она поделилась своим открытием с супругом.

– Это просто обратные завихрения, – сказала она, переводя дыхание. – Там на самом деле нет никаких белых медведей, Джик, и никакой лавины. Все это нереально. Ч-что это было?