Гимн шута 8

— Ни в коем случае! — искренне заявил ресторатор, вскинув обе руки в сдающемся жесте.

Давящая на виски аура мгновенно испарилась. Перед ним вновь сидела обычная девчонка с задорной улыбкой, а все произошедшее, казалось, не более чем сном.

— Вот и прекрасно! — хмыкнул Семен. — Тогда… все готово. Сейчас вынесу!

Слова его встретили общую поддержку и одобрения. Лишь Павел на секунду задумался о том, что стоит каким-то образом поблагодарить ресторатора. Все-таки человек их уже несколько месяцев практически регулярно кормит. Конечно, по счетам Волконский расплачивался всегда. Но все же… Стоит помнить, что повар — единственный человек, который точно знает, что именно лежит в твоей тарелке, и поддерживать с ним хорошие отношения, просто необходимо.

* * *

— Я… Отчет… Готовлю!.. — прерывисто бросил в микрофон комма казначей.

— Ты нам нужен! — сообщил Глава коротко.

Однако в голосе его Елизар Петрович услышал странные нотки. Это настораживало.

— Скоро буду, — в тон ответил мужчина, и перевел взгляд на младшего казначея Наталью Жарову, что вот уже второй час с полной отдачей трудилась над «отчетом» не смыкая ног.

— Поторопись уж! — как-то нетвердо хмыкнул ученик и дал отбой.

Собственные покои мужчина покинул через пятнадцать минут. За это время он уже успел привести себя в порядок и ныне выглядел вполне прилично. Особенно для двух часов ночи.

Вз-з-з-з!

Комм оповестил о новом сообщении. Оно оказалось от воеводы. Тот повысил уровень приглашения главы до желтого. «Следует поторопиться!», — решил казначей, прибавляя шаг.

Вз-з-з-з!

«Учитель, только тебя ждем!» — поторопить родича решил и Толя Волконский.

— Да что у вас там такое? — сквозь зубы выдавил мужчина, еще чуть прибавляя шаг.

Быстрее бежать было бы уже просто неприлично. И небезопасно. Увидит кто — попробуй потом искорени все слухи. Как же, САМ бежать изволит. Наверняка дела в клане плохо, раз «министра финансов» ТАК подрывают.

У одного из «неофициальных» кабинетов Главы Елизар Петрович оказался через восемь минут. У входа его встретила дежурная пара гвардейцев. Правда, препятствий чинить бойцы не стали. Просто коротко поклонились и отошли в сторону.

— Та-а-а-ак! — протянул казначей.

Едва двери распахнулись, как по ушам ударил взрыв смеха и полный страданий стон. Хохотали, что характерно, воевода и первый зам Главы. А вот сам «Игореша» схватился за голову.

— Елизар Петрович, проходи, — во весь рот улыбнулся «Толик». — Коньяк будешь?

За такой сюрреалистичной картиной "гость и впрямь не заметил графин с благородным напитком и несколько тарелок с легкими закусками.

Судя по бокалам в руках, его дожидаться не стали. Да вообще, кажется, давно сидят.

— Налей, Толь, налей, — задумчиво кивнул Елизар Петрович.

Чуть пригубив терпкого напитка и еще раз оценив «страдания» Председателя Правления клана, казначей потребовал объяснений:

— Так, други мои, что здесь происходит?

— Сын мой ответ свой дал после изучения вассального договора, — довольно гордо вскинул подбородок отец «бунтаря».

— О-о-ох… — вновь протянул Глава.

Кажется, взгляд его зацепился за очередной зубодробительный пункт.

— Он принял наше предложение?

— В целом, да, — хмыкнул воевода, ибо Глава был занят.

Председатель держался за голову и очень жалел, что в свое время не запихнул одного конкретного Волконского в дипломатический корпус клана. Вот бы где ему самое место было!

— Но?.. — приподнял бровь Елизар Петрович.

— К переговорам об условиях он готов приступить лишь по завершении кризиса с Юсуповыми, — чуть сбивчиво ответил Анатолий Георгиевич, вновь наполняя бокал казначея.

" И когда я выпить-то успел?!" — поразился тот. Но и отказываться не стал.

— А это тогда что? — поинтересовался казначей, читать умевший и «шапку» документа разглядевший.

— Это намек от моего сына КАКИМ ИМЕННО он хочет видеть следующий договор, — хмыкнул гордый отец.

Мужчина негромко усмехнулся. Недурно «детишки» играют.

— А тебя, учитель, — поднял взгляд от стола Глава. — Они просчитали. Причем довольно глубоко.

— Сильна, — задумчиво покивал Елизар Петрович, пригубив еще чуток напитка. — Да и парень неплох… Светлана согласилась перейти «под крылышко» брата?

— Естественно, — хохотнул воевода. — Причем с полным пониманием, зачем это было задумано и для чего нужно именно ей.

— Сильна… — еще раз повторил казначей. — Но, судари мои, это неглавный вопрос.

— А какой главный? — тут же поинтересовался один за всех Валерыч.

Остальные же просто подтянулись в ожидании веского слова родича.

— Меня-то вы зачем от… отчета оторвали?! — бухнул Елизар Петрович.

Ответил Глава. И неожиданно жестко.

— Это была твоя идея, учитель. Так что уж будь добр!.. — показал взглядом сначала на проект договора, а потом и на графин Анатолий Георгиевич.

«Растет, малыш!» — решил про себя мужчина и… присел за стол.

Ночь предстояла длинная. Вот только…

Воевода хмыкнул, покосившись на коньяк:

— Есть еще!

— Тогда справимся, — удовлетворенно решил Елизар Петрович и взялся за уже изученные Председателем Правления листы.

Глава 17

Глава 17

— Павел Анатольевич, пожалуйте к доске! — негромко потребовала Маргарита Юрьевна Галицкая, преподаватель специальной геометрии и основ ритуалистики.

Волконский к доске не хотел. Просто потому что. Лектором довольно молодая женщина из купеческого клана была профессиональным, но въедливым и дотошным. В целом, Волконский человек в своих знаниях был уверен. Но демонстрировать их не горел желанием совершенно. Это ж минут двадцать придется вертеться ужом на сковородке (интересно, какому психу пришло в голову такое провернуть с бедной «змейкой») под прицелом пары десятков взглядов. А он-то рассчитывал тихонько отсидеться, не привлекая к себе особого внимания. Просто иногда так хотелось побыть рядовым слушателем пусть и столь специфического учебного заведения как Классы, до которого никому нет дела.

Волконский неохотно поднялся. Игнорировать требования учителей здесь было крайне чревато. Для кого угодно. Вот за такое нарушение последствия могли быть очень серьезным даже для императорского родича.

— Ну же, не стесняйтесь! — добавила Маргарита Юрьевна, тонко улыбнувшись.

«Поразительный эффект» — отметил про себя молодой человек, краем глаза отслеживая реакцию застывшей с «клановыми» лицами аудитории. Хоть какие-то эмоции пока можно было разглядеть лишь в глазах. Впрочем, пообтешутся и подучатся… Вот тогда «прочитать» их можно будет не в пример сложнее. Лишь пара рядов «на галерке» не скрывала своих чувств. Но «червям» было простительно. Многие в аудитории вообще считали, что выше четвертого ряда «жизни нет».