Гимн шута

— Как вы правы! — неожиданно рассмеялся Павел.

И вовсе он не поддерживал нытье таксиста о том как все плохо.

Просто эти мысли наконец-то заставили думать и его самого. Только теперь он начал осознавать ради ЧЕГО рискует его сестра. Отсюда было недалеко до банального вопроса: «А ради чего рискует он сам?!».

— Вот видишь! — обрадовался тем временем таксист. — А тут всякие попадаются! Иные и спорить начинают! Вот вчера, буквально, вез человека, так он…

Волконский «отключился» от «белого шума», сосредоточившись на своих мыслях. Удивительно, но ответ нашелся сразу: нынешние риски он вполне готов был нести просто ради Светы. Это не было настоящей причиной. Парень прекрасно понимал, что ему придется еще определиться с тем, почему он идет против всех. Но здесь и сейчас вполне хватало уже данных объяснений.

Признаться в том, что ему ПРОСТО по кайфу вся эта движуха он пока себе не смог.

* * *

К тому моменту как внедорожник подъехал к точке назначения, Павел преисполнился мудростью водителя настолько, что уже просто мечтал как можно скорее схлестнуться в словесной баталии (парень искренне надеялся, что до «горячей фазы» дело не дойдет!) с кем-нибудь из Соколовых.

— «Зеленый» на Красной! — сообщил водитель, тормозя у центрального входа.

Здание выглядело… не слишком внушительно. Всего десять этажей как-то не слишком смотрелись на фоне «высот» этажей, где обитали клановцы. Однако выглядело оно вполне серьезно. Даже не смотря на то, что архитекторы попытались придать фасаду «гостеприимный» вид, Волконский отметил грамотный подход и к вопросам безопасности. Случись что — мигом упадут бронеставни, превращая невысокое здание в крепость, а там уже «гарнизон» будет решать, дождаться ли помощи внутри, либо распахнуть ворота, выведя на оперативный простор бронетехнику.

— Добрый день, — вежливо поздоровался молодой человек, подойдя к стойке.

Милая девочка в белой рубашке и форменном нашейном платке корпоративного цвета, дежурно улыбнулась:

— Помочь вам оформить талон? — указала она рукой, на автоматический информатор.

— Не нужно, — покачал головой Павел. — Мне назначено. Встреча с Романом Евгеньевичем Соколовым. На шестнадцать часов.

Скепсис девушки, казалось, можно было нарезать ножом. Те, кто встречался с руководством банка НИКОГДА не входили через общий вход с земли. Да еще и без сопровождения! Специально для серьезных гостей были организованы посадочные столы на четвертом и девятом уровнях. Правда, на последний могли претендовать только очень важные гости!

— Вы… — девушка явно хотела переспросить, но вбитые рефлексы пересилили недоверие. — Я сейчас проверю, ожидайте мгновение, пожалуйста.

— Благодарю, — коротко кивнул Павел, наградив операционистку самой лучшей из своих улыбок.

Но вот сотруднице было явно не по себе. Система дала сбой. Никакой информации о предполагаемой встрече, естественно, не было. Однако умная система распознавания лиц уже «считала» Волконского, выведя его фотографию на экран девушки. Вот только она-то видела перед собой вовсе не то лицо! Легкая иллюзия до полной неузнаваемости исказила черты молодого человека.

— Прошу вас подождать мгновение, — дежурная тренированная улыбка с уст гордой обладательницы бейджика «Дарья» слетела легко и не принужденно. — Сейчас вас обязательно встретят.

Волконский кивнул.

— Прошу вас, присаживайтесь, — предложило чудное создание.

Возражения молодого человека и его заверения в том, что он «и здесь подождать может» были сразу же отметены в сторону.

— Не положено! — строго заявила Дарья. — Поймите нас правильно — регламент!

Спорить Павел не стал. Послушно уселся на оказавшийся вполне приличным диван. Вот только протиснуться на него из-за близкого расположенного тяжелого стола оказалось не то чтобы трудно, но несколько неудобно. Впрочем, уже через секунду клановец понял, зачем именно организованно это досадное «неудобство». Словно в замедленной съемке он наблюдал как за спиной сотрудницы распахиваются тяжелые, до того совершенно незаметные, створки! Девушка заучено рухнула за явно бронированную стойку… Которую уже с двух сторон огибали вооруженные группы захвата.

— Руки!

— На стол положил, мля!

— Не рыпайся!

«Да куда тут рыпнешься?!» — только и успел подумать Павел. Стол перед ним хрен перевернешь — тяжелый, зараза! Осталось только положить на него ладони. Молодого человека тут же ухватили за запястья, натянув их так, чтобы он буквально распластался на столешнице.

— Не дергаться, на! — взревел голос за спиной.

Бум!

Удар прикладом в позвоночник сотряс тело. «У-йооо!», — мысленно взвыл парень. Однако наружу вырвалось лишь сдавленное:

— Ммммм!!!

— Заткнись, с*ка! — рявкнул тот же голос.

Второй удар по хребтине заставил Волконского вспомнить: «Молчание — золото!».

В шею больно уткнулся ствол пистолета-пулемета.

— Ну а теперь говори, — чуть сильнее надавил на оружие спец. — Кто ты, на хрен, такой?!

Глава 21

Глава 21

Еще три раза. Ровно столько Волконский получил по хребту, так и не ответив, кто он такой.

На подходе был четвертый.

— Стойте! — остановил уже почти готовый сорваться на удар замах властный голос.

Как в плохом фильме «кадр» замер. Застыли охранники, сделала глубокий вздох и теперь боялась выдохнуть девушка по имени Дарья, с любопытством выглянувшая из-за стойки за миг до этого.

— Интересно у вас встречают гостей, Роман Евгеньевич! — не без труда выдавил из себя Павел, «масочка» с которого слетела уже давно.

Представитель Соколовых замер, подражая своим сотрудникам. Но только на миг.

— Какого. Хера. Здесь. Происходит. — выдал он, роняя каждое слово камень с обрыва.

И для кого-то все происходящее могло стать «обрывом». Карьеры и даже самой жизни. И если к Дарье у молодого человека претензий не было, то охрана действовала явно с превышением всяческих разумных рамок!

Ладони на запястьях Волконского сжались еще сильнее. Но в этот раз не для того, чтобы сдержать «нарушителя», а от самого натурального ужаса. Парень буквально почувствовал, как у бойца слева похолодели руки. «Вряд ли кто-то из них когда-то вообще слышал, чтобы клановец ТАК излагал свои мысли!» — мысленно отметил Павел. Ведь знак большого доверия — если человек много выше тебя по статусу начинает вести себя «запросто». В иных случаях это совершенно ясный сигнал — все очень-очень плохо.

А вообще, все произошедшее — война. И не важно какое именно отношение нынче к молодому человеку в клане. Такого не прощают. Просто потому, что с Волконскими ТАК поступать НЕЛЬЗЯ. И точка.

Глаза Соколова опасно сузились за стеклами тонких очков в дорогой оправе. Он явно просчитывал варианты. И начал с самых очевидных.

— Не выйдет, — коротко прохрипел все еще прижатый к столу Павел.

— Чт… Что именно? — коротко поинтересовался мужчина лет тридцати, возвращаясь в реальность.

— Убить меня. Скрыть следы. Не выйдет.

— Я… не… — начал было тот.

— Ну и зря. — заключил Волконский.

Он бы сам в такой ситуации, будь бы хоть малейший шанс на «бесследное исчезновение», воспользовался бы им обязательно. В конце концов, молодого человека воспитывали в чувстве долга перед родичами. И в момент «или-или» он обязательно вспомнил бы их лица и прикинул последствия будущей войны.

Немая сцена длилась секунд пять, после чего Соколов таки взял себя в руки.