Гиперион восхождение
Шрифт:
— Здесь ты найдешь все, что тебе нужно, — произнес Ликвидатор, не останавливаясь. — И все, что тебе не нужно, тоже. — Он усмехнулся и отворил дверь в следующий коридор, и я оказался в темном пространстве, где слышно было шепот голосов и шум шагов. Я чувствовал, что нахожусь в центре чего-то неизведанного и непредсказуемого.
— Тебя встретят, — сказал Ликвидатор и прошел в следующее помещение.
Я остался один в этом темном, холодном коридоре, окруженный неизвестностью. Я не знал, что меня ждет впереди. Но я чувствовал, что я попал в ловушку. И я не знал, как из нее выйти.
Пару
Но затем открылась та самая дверь, и в коридор проник луч тусклого света. Из него вышла статная шатенка с глазами цвета фиалки. Её униформа выглядела крайне строгой и состояла из уже знакомой шинели и брючного костюма, который подчеркивал её талию, как корсет на викторианской даме. В завершение образа шли туфли на чертовски высокой шпильке, которые касались пола с тихим щелчком. В моей голове тут же мелькнула мысль, что такими можно и убить.
— Добро пожаловать в двадцать восьмой отдел, карапуз. — Приветствовала меня девушка прокуренным голосом. В нем слышно было не только иронию, но и некую скрытую угрозу. Она наклонилась ко мне, и я почувствовал её духи, смесь кофе и табака.
— Я Вика. — Она протянула руку.
— А я не карапуз, — ответил я, и в моем голосе слышно было не только упрямство.
Вика улыбнулась. Это была не улыбка гостеприимства, а улыбка хищника, который видит перед собой свою добычу.
— Ну что же, — сказала она, и в ее голосе зазвучала не вежливость, а холодная жесткость. — Тогда давай знакомиться поближе.
Она сделала шаг ко мне, и я почувствовал, как воздух вокруг меня тут же накалился. Её туфли на шпильках отдавали отчётливый щелчок, который звучал в тишине коридора, словно удары часового механизма.
— Я не хочу наказывать тебя, малыш, — сказала Вика, и в ее голосе слышно было не сочувствие, а безразличие. — Но если ты не будешь слушаться...
Она посмотрела на меня с нескрываемым цинизмом. Её глаза были холодными и пустыми, словно она не видит передо собой человека, а просто объект, который нужно обработать. В них не было ни сочувствия, ни интереса, только отстраненное равнодушие. Я почувствовал, как по спине бежит холодный пот.
— Я буду обучать тебя, — продолжила она, и в ее голосе слышно было не сочувствие, а жесткость. Её слова звучали как приговор, как неизбежное будущее. — И я буду следить за тем, чтобы ты выполнял мои приказы. — Она сделала шаг вперед, и её туфли на шпильках вновь сделали отчетливый щелк.
— Но я не хочу быть ликвидатором, — в отчаянии произнёс я. Я не знал, как избежать этой участи, но не хотел ей подчиняться. Я не хотел превращаться в орудие для убийства. Я хотел оставаться человеком.
— Это не твой выбор, — ответила Вика, и она снова сделала шаг ко мне. И почувствовал, как моё сердце забилось быстрее. Она была близко, слишком близко, и я чувствовал её холодный взгляд, пронизывающий меня насквозь.
— Нет, — сказал я, и в моем голосе слышно было не только упрямство, но и страх. Я не
знал, как избежать этой судьбы, но я не хотел становиться таким, как они.— Это уже не важно, — ответила Вика, и она снова улыбнулась. Но эта улыбка была холодной и безжизненной, будто улыбка мертвеца.
— Ты будешь убивать. И ты станешь успешным в своём ремесле.
Она протянула руку, и я увидел в ней блеск острого ножа. Он был маленьким, но я знал, что он способен нанести смертельный удар. В этом моменте я понял, что она не просто хочет меня обучить, она хочет меня проверить.
Я мгновенно уклонился, делая сальто назад, и в этом жесте я почувствовал не только свободу движения, но и прилив силы. В моих руках вспыхнул клинок из чистого пламени. Он был не просто огнем, он был жизнью, он был моей волей.
— Хороший мальчик, мы сработаемся. — Девушка хищно улыбнулась в ответ, и нож в её руке тут же стал тремя, которые полетели в меня, словно злые птицы. — Покажи мне, на что ты способен!
Я снова уклонился, и в этот раз я не отступал, а решил атаковать. Я резко сблизился с Викой, и в этот момент я почувствовал, что моё пламя наполнило меня не только силой, но и яростью.
Миг — и я сбил её с ног. Она упала на пол, и я увидел в ее глазах не страх, а удивление. Она не ожидала, что я буду таким сильным.
Огненное пламя уже едва не касалось её горла. В моих глазах также горело пламя ярости, но я все еще контролировал себя и своё пламя, стараясь не убить ее одним неверным движением клинка. Я не хотел убивать ее. Я хотел показать ей, что я не просто пешка в их игре, я воин.
— Я не хочу убивать, — сказал я, и в моем голосе слышно было не угрозу, а предупреждение. — Но я не буду стоять и ждать, пока ты меня убьешь.
Я убрал клинок от ее горла и отступил на шаг назад. Я посмотрел ей в глаза, и в них я увидел не страх, а интерес.
— Ты интересный мальчик, — сказала она, поднимаясь с земли. — Я думаю, мы хорошо сработаемся
Глава 7
Стиль это всё!
***
— Ну что, карапуз, пойдём тебя приоденем? — Вика угрожающе улыбнулась и, взяв меня за локоток, куда-то уверенно потащила, стянув с меня шинель, что мне одолжил дяденька ликвидатор. Шинель, грубая и тяжелая, пахла табаком и чем-то горьким, напоминающим о подвалах и скрытых от глаз людских тайнах.
— И вовсе не карапуз! А благородный хозяин дома! — я продолжал сопротивляться этой безумной женщине, но силы у неё было как у носорога, и она продолжала тащить меня дальше, пока, собственно, и не оказались на улице. Холодный воздух ударил в лицо, заставляя меня поежиться. Мои глаза, привыкшие к полумраку, щурились от яркого солнца, отражавшегося от различных поверхностей.
Вика, не обращая внимания на мой протест, продолжала увлеченно тащить меня по тротуару. Её смех, звонкий и заразительный, разносился по улице, смешиваясь с шумом проезжающих машин и детским визгом. Мы проходили мимо витрин магазинов, где манекены в ярких нарядах отражали солнечный свет, и рядом с запыленными продуктовыми лавками пахло свежим хлебом.