Гиперсеть (сборник)

– Посидите здесь на диванчике. Я выясню кое-какие подробности и подойду.

Савва сел на диван справа от стойки администратора, принялся разглядывать холл и гулявших по нему людей. И почти сразу уловил на себе чей-то внимательный взгляд. Насторожился, однако не подал виду. Взгляд был острым, оценивающим, быстрым и нёс холод недоброжелательства, хотя Савву в принципе здесь никто не знал и ждать не мог. Его пригласили в команду неожиданно и скорее всего спонтанно.

Он расслабился, прислушиваясь к многоязычному говору вокруг, настроил экстрасенсорику, принимая со всех сторон волны чужих настроений, переживаний и эмоций. Заметил протянувшийся к нему лучик внимания, боковым зрением ощупал соседние диванчики и кресла, уловил за колоннадой группу мужчин в чёрных костюмах; судя по лицам, это были немцы или англичане. И один из них смотрел на диван, где сидел Савва.

Вернулась Виктория.

– У нас через десять минут встреча с представителями Китая и Сингапура.

– За нами следят, – бесстрастно сказал Савва.

Виктория прикусила губу, но не оглянулась, как сделала бы на её месте любая женщина.

– Верю вашему профессионализму. Для этого я и пригласила вас с собой. Сможете определить, кто проявляет к нам интерес?

– Слева за колонной тусуется четвёрка клерков из похоронной команды.

Виктория бросила на мужчин косой взгляд.

– Канадцы, прилетели раньше нас. Тут вообще собралось около двух десятков силовиков из разных стран. Всех интересует очередное убийство нефтебарона. Проблема вышла за пределы одной страны.

И у всех свои версии развития событий.

– Фофанов утверждал…

– Я знаю, чем занимался Фофанов и что говорил.

– Не понимаю, зачем мы сюда прилетели, – признался Савва. – Криминальными разборками на таком уровне должен заниматься Следственный комитет плюс внешняя разведка.

– Они работают по другим каналам. Мы с вами не ради расследования убийства, нужна стратегическая оценка серии убийств, доклад пойдёт Карташову и президенту. Вы уверены, что нами интересуются именно канадцы?

Савва попытался выловить лучик внимания, но не смог, канадцы в строгих чёрных костюмах, и в самом деле превращавших их в похоронную команду, направились к главной мраморной лестнице холла.

– За мной наблюдали, я в таких вещах не ошибаюсь. Если из любопытства – больше никто не обратит на нас внимания, если не случайно…

– Надеюсь, что случайно, – улыбнулась Виктория. – Если вы рассчитывали спокойно отдохнуть в Мекке азиатского комфорта, то напрасно. Покой нам только снится. Идёмте, нас ждут местные службисты.

Подошли Скарабеев с Чёрниковым, обмениваясь репликами, и четвёрка представителей российских официальных властей направилась к лестнице вслед за канадцами.

Кто-то снова посмотрел Савве в спину. Оборачиваться он не стал, но подумал с весёлой злостью, что обязательно вычислит интересанта, кем бы он ни был.

Глава 10. Золотое правило: молчи!

Кеша не любил быструю езду, поэтому на работу выезжал рано, в половине восьмого, и в Сколково приезжал на своей «Рено Боксер» шоколадного цвета за двадцать минут до начала рабочего дня. Входя в лабораторию, он не включал кофе-автомат, как делали молодые сотрудницы и аспиранты, начинавшие рабочий день с кофепития, а сразу подсаживался к своему персональному монитору и уходил в миры, которые были недоступны большинству специалистов в областях IT и космологических теорий.

Однако в нынешний четверг обычную процедуру прервал звонок директора центра Валерия Аркадьевича Лосьева.

– Иннокентий, будьте добры зайти ко мне, – сказал он непривычно сухим тоном.

– Зачем? – заикнулся было Кеша, но Лосьев уже выключил интерком.

Кеша с сожалением окинул взглядом объёмный куб монитора с мигающими внутри звёздами, повесил на экран на всякий случай заставку с морским пейзажем, закодированную, чтобы никто не влез в базу данных завлаба, и направился из общего зала с рядами столов и компьютерных модулей в кабинет директора, размышляя, зачем он понадобился начальству.

Валерий Аркадьевич Лосьев был доктором физико-математических наук, окончил в тысяча девятьсот семьдесят девятом году Ленинградский электротехнический институт по специальности «инженер-электрофизик», начал работать в техцентре «Синтез» НИИЭФА, в две тысячи втором году защитил докторскую диссертацию и уже много лет работал в Национальной дирекции ITER, стал заместителем директора «Синтеза», профессором кафедры теории систем управления ядерными реакторами и в конце концов возглавил инновационный кластер «Прорыв» в Сколково, в который входила и лаборатория развития новейших средств связи, возглавляемая Кешей.

По натуре шестидесятипятилетний профессор был человеком исключительно вежливым, выдержанным и внимательным. Никто никогда не слышал от него грубого слова. На что он мог отважиться при встрече с нерадивым сотрудником, допустившим ошибку, так это лишь укоризненно пожурить. С Кешей он всегда был дружелюбен и уважителен, ценя в молодом завлабе мощный творческий ум и увлечённость идеями, которые генерировал радиофизик. Причину его недовольства объяснить было трудно.

Кеша добрался до кабинета директора на втором этаже комплекса, поприветствовал рыжеволосую секретаршу Антонину и, подчиняясь её жесту, открыл дверь в просторный «музей», как называли кабинет сотрудники центра, заставленный стеклянными шкафами с моделями всевозможных устройств, реакторов и машин, разработанных в Сколково.

– Слушаю вас, Валерий Аркадьевич.

Массивный, с мощными покатыми плечами и толстой шеей (в молодости Лосьев увлекался тяжёлой атлетикой), с голым бритым черепом, директор глянул на вошедшего из-под густых чёрных бровей, повёл рукой, приглашая к столу.

Кеша присел на краешек стула, являя собой пример кроткого студента, которого могли отчислить из института за неуспеваемость.

Лосьев выслушал торопливую скороговорку абонента, – он разговаривал с кем-то по скайпу, – брякнул массивной ладонью по клавиатуре, вперил немигающий взгляд в лицо завлаба.

– Иннокентий Леонтьевич, сколько вам лет?

– Тридцать… один, – растерялся Кеша, не ожидавший такого вопроса. – Скоро тридцать два будет.

– А ведёте вы себя как мальчишка.

– Извините, Валерий Аркадьевич, не понял…

– Мне доложили, что большую часть рабочего времени вы тратите на электронные игры.

– Неправда, Валерий Аркадьевич! – возмущённо выпрямился Кеша. – Я не играю на работе!

– Ну, занимаетесь теоретическими экзерсисами, не входящими в тематику работ лаборатории.

Кеша покраснел. В последнее время он действительно часто выводил на экран свой монументальный труд и мог часами зависать в пространстве личной концепции, которую назвал «теорией глобального моделирования вселенных». Очевидно, кому-то из сотрудников лаборатории такое увлечение начальника категорически не нравилось.

– Я… работаю… успеваю… план выполняется. Завтра я сдам отчёт о предварительных испытаниях умсорика… э-э, УМС.

– Разве испытания УМС запланированы?

– Я сделал это дома, в нерабочее время. Эффект поразительный, вы не представляете…