Гитлеровская Европа против СССР. Неизвестная история второй мировой
Шрифт:
Стратегическая операция ВМФ Великобритании, имевшая целью устранить опасность усиления флотов противника французскими кораблями, получила кодовое наименование «Катапульта». Замысел операции предусматривал взятие под контроль (захват, разоружение, интернирование) либо уничтожение максимально возможного числа боевых единиц ВМФ Франции в различных пунктах базирования, как на британской территории, так и за ее пределами.
15 июня французы уведомили британское правительство о намерении заключить перемирие с немцами. Ответ Черчилля: «Наш договор, запрещающий сепаратные переговоры о перемирии или мире, был заключен с Французской республикой, а не с каким-либо правительством или государственным деятелем. Поэтому с ним связана честь Франции. Тем не менее при условии, что французский флот будет отправлен
Ранним утром 3 июля все стоявшие в портах Британии французские корабли были захвачены отрядами Королевской морской пехоты. Вооруженное сопротивление оказали экипажи только двух кораблей: эскадренного миноносца «Мистраль» и подводной лодки «Сюркуф». Это косвенно подтверждало опасения британцев, что другая часть французского флота беспрепятственно попадет в руки немцев. Ведь не считая нейтрализованного в Александрии соединения «Х» и разбросанных по миру нескольких крейсеров, эсминцев, авианосца «Беарн» и мелких кораблей, в английских портах укрылись только два совсем старых линкора — «Пари» и «Курбе», 2 суперэсминца (лидера), 8 эсминцев, 7 подводных лодок — всего не более десятой части французского флота, если судить по водоизмещению, и еще менее — если судить по их реальной силе. 90% французской военно-морской мощи было сосредоточено в средиземноморских портах.
Теперь слово Е. Грановскому, автору прекрасной работы «Тень Трафальгара. Операция ВМФ Великобритании против кораблей французского флота в Мерсэль-Кебире»:
«Вышедший в отставку незадолго до начала войны 57-летний вице-адмирал Джеймс Сомервилл теперь был срочно возвращен на службу Его Величеству для выполнения ответственного задания: вручить французам ультиматум с требованием сдать корабли англичанам или уйти в американские порты, а в случае их отказа подчиниться — уничтожить. Чем был обусловлен такой выбор командующего? Среди прочих английских адмиралов Сомервилл выделялся, пожалуй, некоторой чудаковатостью. «Как личность, — комментирует это историк Уоррен Тьют, — Сомервилл был активным, остроумным экстравертом, смаковавшим свою репутацию шоумена (например, на капитанском мостике он стоял с попугаем на плече, одетый под капитана Флинта! — И.Ш.). Такова традиция, происходившая от времен Нельсона. Умение произвести эффект является неотъемлемой частью натуры любого выдающегося лидера...»
Да, это по-своему очень интересный момент у Грановского. Всеобщая унификация, гигантские армии ХХ века заставили нас забыть многие черты истинного «военного стиля» прошлых эпох. Действительно, когда вся нация надевает шинели, когда разворачивается тотальная война, уже и некому вспомнить о том... О том, в частности, что, когда войны были дворянскими, сословными, был куда больший простор для всяческих «самовыражений». И эксцентричность признавалась за проявление натуры любого выдающегося лидера... Под Ватерлоо (и это хорошо подмечено в фильме Бондарчука) высшие британские офицеры щеголяли перед строем в шляпах и сюртуках своих клубов. Вспомнив это, можно правильно понять и шуточки нашего военного гения — Суворова, иногда на военных советах рыдавшего (например, в самый тяжелый миг Альпийского похода), прыгавшего, кукарекавшего петухом.
Вспомнить можно и о кутузовском презрении к гладким и правильным рассуждениям, и о его засыпании (иногда даже и с храпом) на военных советах. (Презрение к военным мудростям — это, допустим, художественная догадка Льва Толстого, но дремота Кутузова на военных советах — факт истории.)
Я намеренно задерживаю внимание читателя именно на эксцентричности настоящих военных гениев. Там, где воевать приходится по-настоящему (русская армия, английский флот), понимают, что эксцентричность — лучшее средство от тупости, формализма, боязливой вежливости. От всего-всего того, что уже в наши дни подведут под этот уникальный термин: политкорректность!
Политкорректным, правильным, все обстоятельно просчитывающим был лорд Чемберлен. Политкорректным по форме был
и весь Мюнхенский договор 1938 года — данная книга еще докажет это. Британцы с французами рассчитали даже размер компенсации чехам за стада скота, которые они не успеют отогнать из Судетов! Будут приведены и еще целые сферы политики (например, в религиозном вопросе), где, безусловно, политкорректным был и сам фюрер.А эксцентричными были Суворов, Кутузов и Нельсон. И адмирал Джеймс Сомервилл, выигравший самое значительное (на Европейском театре) морское сражение Второй мировой и выходивший на мостик, вырядившись под капитана Флинта, с попугаем на плече, был также антиполиткорректен. Он атаковал флот страны, с которой Британия не воевала (как и СССР с Польшей в1939-м!), и, кроме тех потопленных французских кораблей, оказал на ход Второй мировой войны еще одно исключительно важное, почти решающее воздействие, о котором пока мало кто упоминает. Но на странице 26 приводится этот факт, и вы, думаю, согласитесь, что сомервилловская битва при Мерсэль-Кебире должна занять свое, заслуженное место в истории Второй мировой.
От него (Джеймса Сомервилла) не ждали чрезмерного служебного рвения, однако такая из ряда вон выходящая операция требовала исполнителя себе под стать. Перспектива сражаться против французов ни у кого на флоте, от юнги до лорда адмиралтейства, не вызывала энтузиазма. Воинственная инициатива исходила свыше, от военного кабинета во главе с Черчиллем. По итогам состоявшегося вечером 30 июня в адмиральском салоне линейного крейсера «Худ» военного совета, на котором, кроме трех адмиралов и штабных чинов, присутствовали командиры всех крупных кораблей, а также 8-й и 13-й флотилий эсминцев, Сомервилл в полдень 1 июля доложил в адмиралтейство, что он категорически против силового решения. К этому мнению присоединился и командующий Средиземноморским флотом Эндрю Каннингхэм: «Применение силы в Оране может иметь серьезные последствия». Ответ из Лондона пришел в 18.46 тех же суток: «Британское правительство твердо решило уничтожить французские корабли, если не будет принято ни одно из условий ультиматума».
В напутственной правительственной телеграмме командующему соединением «Н» говорилось: «Вам поручается одна из самых неприятных и трудных задач, что когда-либо вставала перед британскими флотоводцами, но мы остановили свой выбор на Вас и полагаем, что Вы выполните свой долг до конца»
Мне кажется, что Черчилль в этой телеграмме стилизовался под знаменитый флажковый сигнал адмирала Нельсона, последний перед открытием огня в Трафальгарской битве: «Англия надеется, что каждый исполнит свой долг».
Соединение «Н» (Эйч) Сомервилла включало: линейный крейсер «Худ», линкоры «Резолюшн» и «Вэлиент», авианосец «Арк Ройал», легкие крейсера «Аретьюза» и «Энтерпрайз», 11 эсминцев. В Мерсэль-Кебире, выбранном первым объектом атаки, находились французские линкоры «Дюнкерк», «Страсбург», «Прованс», «Бретань», лидеры «Вольта», «Могадор», «Тигр», «Линкс», «Керсайнт» и «Террибль», гидроавианосец «Коммандант Тест». В Оране (несколько миль к востоку) находились эсминцы, сторожевики, тральщики и переведенные из Тулона недостроенные корабли.
Соединение «Н» подошло к Мерсэль-Кебиру утром 3 июля 1940 года.
В ультиматуме Сомервилла, написанном по поручению «правительства Его Величества», после напоминаний о совместной боевой службе, коварстве немцев и прежней договоренности между правительствами Британии и Франции о том, что перед капитуляцией на суше французский флот присоединится к британскому или затопится, французскому командующему морскими силами в Мерсэль-Кебире и Оране предлагалось на выбор четыре варианта действий:
1) выйти в море и присоединиться к британскому флоту для продолжения борьбы до победы над Германией и Италией;
2) выйти в море с уменьшенными экипажами для следования в британские порты, после чего французские моряки будут сразу репатриированы, а корабли будут сохранены для Франции до окончания войны (за потери и повреждения предлагалась полная денежная компенсация);
3) в случае нежелания вообще допустить возможность использования французских кораблей против немцев и итальянцев, чтобы не нарушать перемирия с ними, выйти под английским эскортом с уменьшенными экипажами во французские порты в Вест-Индии (например, в Мартинику) или в порты США, где корабли будут разоружены и сохранены до конца войны, а экипажи репатриированы;