ГКР-3. Второй Великий Катаклизм
Шрифт:
– Ну этого я не знаю – признался я – Чего не знаю, того не знаю. Но вроде не храпит! И пьет вроде в меру.
– А ты где прислушивался-то? – впился в меня хищный взгляд Гвиневры, белая волшебница ступила вперед – А? Где споить ее пытался? А?
– Э-э-э… - выдавил я – Так мы идем в битву со священными големами?
– Давай еще послушаем, Рос! – попросил меня совершенно незнакомый парень из Храмовников – В дружбу!
– Я тебе не друг!
– Но мог бы им быть, верно?
– Пусть хотя бы скажет за что он ее бросил! – поддержал Аньрулл.
– ДА ВЫ СОВСЕМ ОБАЛДЕЛИ ЧТО ЛИ?! – вопль разъяренной
– Неспящие! Готовиться к бою! – звенящим голосом отдала ЧБ приказ.
Барс поспешно напялил шлем. Кашлянул. Начал изрыгать приказы, выстраивать силы. Повернувшись, отдал такой же приказ Гвиневре. Та, что удивительно, даже и не попыталась промедлить. Взмахнула рукой. Золотые Тамплиеры пришли в движение. На лице Гвиневры цвела веселая улыбка.
Аньрулл еще раз щелкнул пальцами. Из-за пояса Лампы вылетела книга. Упала на пол. Раскрылась. К потолку взмыли радостно воющие призраки. Сделали победный круг и вернулись к Орбиту. Они даже не заметили легкое прикосновение бога смерти. Равно как и того, что стали куда ярче и быстрее.
Осмотревшись, Аньрулл топнул по соляному полу. Тот пошел глубокими трещинами. Бог попытался присмотреться. Зло топнул еще раз. Взмахом руки вбил в глубокую трещину черно-зеленую волну магии. Через пару секунд из трещины показалась костяная рука. Вцепилась в пол. Напряглась, вытаскивая своего хозяина – скелета в шлеме с шахтерским фонарем. Следом вылезли еще пятеро. Встали неподвижно в ожидании приказа.
Нежить.
Трехсотые уровни.
Непомянутые – таково их именование.
Представляю их силу и умение. Я уже видел в деле личную гвардию Аньрулла. Но сюда он их призвать, по-видимому, не мог – мешали пласты соли. И поэтому бог смерти пользовался тем, что имел. Сгодились даже кости погибших шахтеров.
Взмах когтистой руки вбил в пошатнувшихся зомби волну светящейся магии.
Непомянутые достигли четырехсотого уровня. И без того ярко светящиеся глазницы запылали как адские печи. Нашлемные фонари послали мощные лучи мертвенно-зеленого света. Стоило одному такому лучу задеть чьего-то питомца мангуста, как зверь запищал, его здоровье просело, сам он с трудом отпрыгнул в сторону от убивающего света. А ведь скелет даже не атаковал – просто повел головой разминая хрустящую шею.
Получив безмолвную команду, четверо умертвий встало за спиной Аньрулла. Пятый занял позицию рядом со мной. Уставился исподлобья на Храмовников, свет его фонаря бил в пол между ими и нами. Хочешь поджарить пятки – наступи в пятно света.
Инвазия, потенциальная богиня, владелица башни и пня-пожирателя, если меня не обманывает память, любимица Фагнира Некроза и дочь Гвиневры, внимательнейшим образом наблюдала за действиями Аньрулла. Сидела неподвижно, шевелились только ее глаза, неотрывно глядящие на бога смерти. Девчонка чем-то напоминала сову.
– Росгард! Глава клана ГКР!
– Слушаю? – повернул я голову к Гвиневре.
– Признаю, что от нас был заслан крот. Но, как и было раньше сказано – это все часть большой и бесконечной игры кланов. Однажды ты поступишь точно так же. А потом снова и снова. Информация – ключ к выживанию, славный Росгард. Таков прекрасный мир
окружающий нас.– К чему ты?
– Ты все сделал как надо. Поступил как настоящий мужчина. Я не забуду своего обещания.
– Отрадно слышать. И?
– Она так кротка с тобой, а ты столь спесив! – взревевший Некроз не двинулся с места, но обуревавшую его ярость можно было буквально увидеть, настолько сильной она была.
– Ты считаешь меня виноватой. Пусть так – Гвиневра склонила голову, колыхнулось белоснежное платье – Но мои воины пред тобой невиновны. Мы прибыли сюда спешно. В их карманах и мешках много личных вещей. Очень личных. А ведь личный обыск еще и унизителен…
Ложь.
Никто не будет таскать с собой нечто очень личное и дорогое. Убьют. Ограбят труп. Утерянное не вернуть. Да еще и дашь о себе кучу сведений и поводов для насмешки – я помню историю игрока носившего у сердца любовную переписку с «местной». Когда его убили и забрали письма – отрывки текста цитировали потом повсюду. Как и стихи. Игрок пошел на реролл. А «местная» таинственным образом погибла за день до этого.
Да. Кто-то может прихватил с собой пару квестовых предметов или писем – просто не успел выложить.
Но. Опять же. А если нас всех положат в соляной пещере?
Так и так предметы будут утрачены.
Вопрос в другом – стоит ли мне сейчас нагнетать?
– Что ты предлагаешь, Гвиневра?
– Учитывая происходящее… мы выплатим тебе виру за причиненную обиду.
– Я не обижен. Я зол – поправил я – И не надо про кротов и правила клановых войн. У нас был договор.
– Какой договор? – встрял Аньрулл.
– Позже поясню – тихо ответил я – Он касался поиска Белого Дельфина.
– Позже – кивнул гигантский скелет.
– У нас был договор – продолжил я – Ты нарушила наши соглашения.
– Признаю. И предлагаю виру. Выплатим прямо сейчас. Свитками, золотом, элитными боеприпасами. Отдадим столько, что не унесете.
– Ты не волнуйся – унесем! – хмыкнул Бом. Стоящий рядом с ним Друм широко-широко осклабился и закивал в подтверждение.
– Ишак – проскрежетал Некроз.
– Шпрот с зубочисткой в заднице! – не остался в долгу Бом – Знай свое место, малек! И меньше гуди в своей консервной банке! Пока банку не помяли!
Ого…
Столь уверенный и жесткий голос, это выражение лица…
Бом всегда был деловит и уверен в себе. Всегда восхищался его практичностью и прагматичностью. Но тут… тут зарычал матерый седой зверь и зарычал именно на едва вставшего на лапы котенка.
– Хорошо – кивнул я Гвиневре, с трудом оторвав взгляд от Бома – И пусть вира будет щедрой.
– Она будет – ответила Гвиневра – Воины мои! Славные воины! Передать треть от запасов своих доблестному воину Бому! Не скупитесь!
– Так и знал, что мы наткнемся на бесхозные кучи сокровищ – осклабился Бом, подталкивая ученика вперед – Пошли нагружаться. Пакуй плотнее. Там где треть – там и половина.
– С радостью, мастер! Мои кармансы готовы к загрузке!
– Магию в свитках бери только высшего ранга! Никакой меди – серебро и золото! Греби ювелирку. К черту хлам.
– Понял, мастер!
Процедура принятия виры шла быстро и штатно. «Ишаки» действовали профессионально. «Ощипывали» быстро и четко. Порой Бом рявкал, отвергая приношение. «К черту хлам» - как он заявил.