Гладиатор по крови

— Макрон! — крикнул Катон. — Сзади!

Скрипнув зубами, ветеран повернулся и выбросил вперед древко копья, чтобы защитить голову. Топор расщепил древко, но не смог перерубить его. Выпустив из руки сломанное оружие, Макрон обхватил пальцами тонкое запястье старухи, останавливая новый удар. Ему удалось это сделать — топор свистнул возле его плеча и упал на землю. Выпустив его из рук, женщина попыталась вцепиться в лицо Макрона, при этом плюясь и ругаясь.

— Довольно! — Схватив ее за волосы, Макрон отодвинул старуху на расстояние протянутой руки. Плюясь и царапаясь, она попыталась ударить его ногой. Макрон задохнулся от гнева. — Ну, надоела, проклятая.

Он ударил ее свободной рукой, и старуха упала на землю. Схватив топор, центурион стал над нею.

— Макрон! — остановил его руку Катон.

Ветеран с ненавистью посмотрел на старуху, после чего перевел свой взгляд на Катона.

— Поверь мне, она заслужила смерть.

Распрямившись, Катон увидел, что Вульсо прикончил своего противника, последним звонким ударом меча зарубил своего и Аттикус. Уцелевшие рабы побросали свое оружие и растворились в ночи. Римляне позволили себе мгновение, чтобы перевести дух, и Вульсо склонился над Мусой. Пустые глаза последнего были обращены к звездным небесам.

— Он мертв, — проговорил Вульсо.

Катон повернулся к Макрону:

— Теперь я иду за Юлией.

— Будь осторожен, парень, в шатре могут оказаться другие телохранители. Я пойду с тобой.

Тут вдали загремели копыта, и римляне насторожились.

— Это Аякс. — Макрон повернулся к Катону. — Надо спрятаться.

— Только не без Юлии.

— Не будь дураком! Они окажутся здесь до того, как мы успеем вывести ее. — Схватив Катона за руку, Макрон повлек его от шатра назад, к стенам загонов. — Бежим!

Грохот копыт сделался более громким, и Катон ощутил, как содрогается земля. Бросив полный отчаяния взгляд на шатер, он повернулся и бросился наутек вместе с Макроном и остальными. Мгновение спустя Аякс и его телохранители, проскакав через лагерь, остановились перед шатром. Спрыгнув с коня, гладиатор приказал своим соратникам:

— Оставайтесь в седлах!

Шагнув в шатер, он резким движением отбросил в сторону полог. Находясь почти в пяти десятках шагов от входа, Катон внимательно следил за происходящим, опасаясь за жизнь Юлии и в то же время надеясь на то, что в темноте никто не заметит трупы, валяющиеся возле клетки. Он напрягся, готовясь метнуться вперед, однако Макрон схватил его за руку.

— Спокойно, парень. Или все мы погибнем.

Повернувшись, Катон ожег приятеля яростным взором, а потом медленно кивнул, приходя в себя. Ощутив, как расслабляются мышцы, он осел на землю. В шатре какое-то время было тихо, а потом полы его распахнулись, и снаружи появился Аякс с небольшим сундучком в одной руке. Другой рукой он держал за запястье Юлию. Увидев ее, Катон задохнулся: прекрасной, словно заря, казалась она даже издали. Аякс дернул ее за руку, так что девушка потеряла равновесие и упала к ногам собравшихся перед шатром мужчин.

— Посадите ее на коня. Кярим!

— Да, стратег.

— Ты караулишь ее. И отвечаешь за нее собственной жизнью, понятно?

Кярим нагнулся и с помощью остальных поднял девушку. Аякс вскочил на коня и, прижимая сундучок к груди рукой, взял поводья в другую ладонь.

— Везите ее к лодкам!

Телохранители послали своих лошадей вперед, по тропе, уводившей к оконечности полуострова, а гладиатор, глянув в сторону почти не заметной в темноте клетки, приказал двоим своим людям:

— Убейте римлянина и убирайтесь отсюда.

Развернув своего коня, он галопом помчался по тропе, догоняя своих телохранителей. Катон проводил его взглядом, ощущая в сердце свинцовую тяжесть оттого, что Юлию увозили от него. Оба раба, отправленных, чтобы убить Макрона, спешились, привязали поводья к поручню возле шатра и поспешно отправились к клетке.

— Они вот-вот увидят трупы, — шепнул Макрон.

Катон кивнул.

— Эти кони нужны нам. Они не должны уйти живыми… — Приподнявшись, он поглядел на остальных. — Готовы?

Все кивнули.

— Пошли!

Катон рванулся вперед в сторону двоих мятежников; Макрон, Аттикус и Вульсо поспешали за ним. Один из рабов вскрикнул, заметив распростертые на земле тела. Зрелище это на мгновение лишило его ориентации, и лишь в самый последний момент обратили они внимание на топот бегущих ног. Вынырнувший из ночной тьмы меч Катона врубился в плечо ближайшего к нему раба и уперся в кость. Враг рухнул на землю. За это мгновение Макрон уложил второго мятежника ударом в грудь. Удивленно вскрикнув, тот, содрогаясь, упал возле своего сотоварища к ногам Макрона. Вложив в ножны клинок, Катон повернулся к Аттикусу.

— Спрячьтесь где-нибудь здесь до прихода Фульвия.

— Нет, господин, — запротестовал Аттикус, — мы можем помочь.

— Коней только два. Больше вы ничего сделать не сможете. Макрон, поехали, — приказал Катон, направляясь к привязанным лошадям.

— Подожди-ка. — Ветеран остановился, чтобы стянуть рубаху с одного из убитых и поспешно натянул ее на себя. — Так-то оно лучше! Каков твой план? — пропыхтел он, пытаясь угнаться за другом.

— План? — Катон взялся за поводья ближайшего к нему коня. — Едем за ними и освобождаем Юлию. Или погибаем, пытаясь вырвать ее из лап Аякса.

— Как приятно понимать, что ты все продумал.

Вскочив в седла, они взяли поводья и направили коней по тропе, которой воспользовались Аякс и его люди. Катон с криком ударил пятками коня и послал его в галоп. Он понимал, что пускаться в погоню вдвоем — чистое безумие, однако не мог представить себе, как можно будет дальше жить, сознавая, что он сам позволил Юлии остаться пленницей гладиатора. Вдвоем с Макроном они никоим образом не могли одолеть два десятка телохранителей Аякса, но его это не волновало. Разум его исчерпал свои возможности, и теперь Катона подгоняло вперед сердце, стремившееся или спасти любимую, или погибнуть в этой попытке. Только что ее, испуганную и хрупкую, увезли во тьму, и облик ее был словно впечатан в память Катона, припавшего к гриве коня и посылавшего животное вперед.

Дорога оказалась широкой и утоптанной поколениями местных жителей, проходивших вдоль полуострова, — быть может, для того, чтобы сделать приношение в святилище местного божества или чтобы отплыть из мелкой береговой бухточки. Катон мог только догадываться об этом, подгоняя коня и внимательно вглядываясь во тьму. Аякс говорил о лодках… Стало быть, у него был какой-то план спасения. И Катону следовало выяснить это еще до того, как мятежники сумеют воспользоваться своим шансом.

Слева от них просторы залива освещали четыре все еще пылавших корабля. Позади в стане мятежников кишели и метались крошечные фигурки: солдаты Рима прорубали себе путь без всякого снисхождения. Мельком бросив взгляд, назад, Катон выбросил это зрелище из памяти и углубился вперед, в ночь. Ему было понятно, что оба они рискуют, скача галопом во тьме по незнакомой местности. Однако розовоперстая Эос уже золотила горизонт, и дорога впереди вырисовывалась достаточно ясно.