Гламорама

Я молча смотрю на нее с кровати, и повисает долгое молчание.

— Это дико круто, зайка.

— Я плакала каждый день во время съемок прямо на площадке.

— Что, с парнем поссорилась?

— Болван.

— А я вот жду со дня на день роли в «Коматозниках 2», — роняю я, потягиваясь.

— Ты хочешь сказать, что мы с тобой в одной лодке, что ли? — спрашивает она.

— Элисон Пул сказала мне, что у тебя дела идут хорошо.

Она делает глоток из бутылки «Evian».

— Скажем так, работа скучная, но высокооплачиваемая.

— Зайка, я чую сердцем, что ты — звезда.

— Ты видел хотя бы один фильм со мной?

Пауза.

— Элисон Пул сказала мне, что ты…

— Я прошу тебя не упоминать имени этой сучки в моей квартире! — кричит она, бросая в меня щеткой.

— Эй, зайка, — говорю я, увернувшись. — Остынь, солнышко, иди ко мне.

— Что? — спрашивает она раздраженно. — Иди куда?

— Иди сюда, — мурлыкаю я, глядя прямо на нее и похлопывая ладонью по подушке. — Иди сюда.

Она смотрит на мое тело, распростертое на кровати. Рубашка вылезла из-под ремня, обнажив нижнюю часть моего брюшного пресса, ноги слегка раскинуты в стороны. Пиджак я снял еще раньше, пока ходил по квартире.

— Виктор?

— Да, — шепчу я.

— Что для тебя значит Хлое?

— Иди сюда, — шепчу я.

— То, что ты красавчик, еще не означает, что ты можешь позволять себе… — она запинается, подыскивая слова, — больше, чем другие.

— Я знаю, зайка. Это круто.

Я сажусь, продолжая не сводить с нее глаз. Она делает шаг ко мне.

— Давай, — говорю я. — Правильно.

— Что ты хочешь, Виктор?

— Я хочу, чтобы ты пришла ко мне.

— Что ты о себе возомнил? — спрашивает она, внезапно отступая назад. — Считаешь, что тебе положены дополнительные льготы за твою девичью красу?

— Эй, я — крутой перец, — пожимаю я плечами. — Попробуй кусни.

По ее лицу пробегает тень улыбки, которая говорит о том, что скорее всего она готова на все. Пришло время расслабиться и попробовать сменить подход. Я окончательно вытаскиваю полы рубашки из джинсов, чтобы мой брюшной пресс предстал ее глазам целиком, и раскидываю ноги еще шире, чтобы отчетливо выделялась выпуклость в области ширинки. Я предлагаю ей «Mentos».

— Ты выглядишь так, как будто у тебя все в жизни ладится, — говорю я. — Как тебе удается держать себя в такой отменной форме, куколка?

— Ничего не ем, — отвечает она тихо.

— Ты придешь сегодня вечером в клуб? — спрашиваю я.

— В «Copacabana»? Куда ты обязан сходить, если приехал в Гавану? [82] — спрашивает она, хлопая в ладоши и изумленно хлопая ресницами в поддельном восторге.

— Эй, сестренка, не надо меня злить, — говорю я, подделываясь под интонации черного рэппера.

— Где сейчас Хлое, Виктор? — спрашивает она, приближаясь ко мне.

— Кто был твоим последним серьезным увлечением, зайка?

82

Слова из песни «Copacabana(At The Сора)» американского певца Барри Манилоу.

— Бывший биржевой спекулянт, которого я повстречала на семинаре начинающих сценаристов, а потом еще Гейвин Россдэйл [83] , — говорит она. — Ах да — и еще Адам Сандлер в течение трех дней.

— Черт! — хлопаю я себя по лбу. — Только теперь я знаю, кто ты такая. Только теперь я все вспомнил.

Она слегка улыбается, и взгляд ее теплеет.

— А у тебя кто сейчас есть? — Пауза. — Я имею в виду кроме Элисон Пул.

83

Гитарист группы Bush.

— Эй, мне показалось, что это имя под запретом у тебя дома.

— Нет, почему же, но произносить вслух его может только тот, кто владеет куклой-вуду этой сучки, в голову которой воткнуто не менее пятисот булавок, а в задницу забит батончик «Snickers XL», — говорит она. — Итак, с кем ты встречаешься, Виктор? Просто скажи мне. Достаточно имени.

— Четверо хотят меня полюбить, двое хотят меня погубить и одна говорит, что она мой друг. [84]

Она улыбается снова, стоя уже рядом с кроватью.

84

Строчка из песни «Take It Easy» группы The Eagles; речь там идет о семи женщинах, о которых вспоминает герой.

— Можно спросить тебя кое о чем? — спрашиваю я.

— Рискни.

— Психовать не будешь?

— Зависит.

— Тогда обещай, что воспримешь мой вопрос… эээ… в определенном контексте.

— Что?

— Дело в том, что… — я останавливаюсь, делаю глубокий вздох, издаю смешок.

— Дело в том, что?

Стараясь говорить как можно более серьезно, я четко выговариваю:

— Я хочу вылизать тебя прямо сейчас.

Массируя свой член сквозь джинсы и глядя Лорен прямо в глаза, я продолжаю:

— Обещаю, что не потребую ничего больше. Просто мне ужасно хочется вылизать твою киску прямо сейчас. — Я делаю паузу и, изображая робость, переспрашиваю: — Можно?

Она делает глубокий вздох, но остается на месте.

— Ты будешь жаловаться на мое поведение? — спрашиваю я.

— Нет.

— Тогда иди сюда.

Ее глаза скользят по моему телу.

— Иди сюда, — повторяю я.

Она стоит неподвижно, словно решает, как ей поступить.

— Что тебя мучает? Какая дилемма? — спрашиваю я.

— Виктор, — вздыхает она, — я не могу.

— Почему? — удивляюсь я. — Иди сюда.

— Потому что… ты выглядишь так, словно с луны свалился или что-нибудь в этом роде, — говорит она. — И потом… я совсем тебя не знаю.

— Да, зайка, к тебе просто так не подкатишь…

В этот момент она внезапно сбрасывает халат.

— Пожалуй, самое время закончить этот бессмысленный разговор, — говорю я.

Она склоняется надо мной, опрокидывает меня на кровать, усаживается ко мне на живот. Я ввожу в ее влагалище сначала один палец, затем второй, в то время как она своими пальцами ласкает клитор, и тогда я приподнимаюсь и начинаю сосать и лизать ее груди. Я вынимаю свои пальцы из ее влагалища и кладу их к себе в рот, говоря при этом, как дико мне хочется полизать ее киску, а затем легко опрокидываю Лорен на спину, развожу ее ноги в стороны и запрокидываю их так, что все ее складки раскрываются мне навстречу, и я начинаю двигать пальцами в ее влагалище, одновременно вылизывая и посасывая ее клитор. Затем я смачиваю собственной слюной другой мой палец и проскальзываю им между ее бедер ниже, пока он не касается ее другой дырочки и не начинает легко массировать ее. У меня уже колом стоит, я стаскиваю джинсы до коленей, задираю зад повыше и начинаю возбуждать себя, продолжая лизать Лорен, но тут она притягивает меня к себе на грудь, заставляя меня сосать ее соски, а я, по-прежнему массируя свой член, поднимаюсь еще выше, и мы начинаем жадно целоваться, и тогда она хватает мой член и начинает водить его головкой по своим набухшим складкам, пока он не проскальзывает к ней внутрь безо всяких усилий, и она начинает яростно двигаться подо мной, и я отвечаю ударом на каждый ее удар, и она кончает, но тут раздается жужжание интеркома, и голос привратника сообщает: «Лорен, к вам направляется Дамьен Росс», — и мы оба застываем как громом пораженные.

— Блин!

Лорен вскакивает, хватает халат с пола и бежит по коридору, крича мне на ходу:

— Одевайся быстрее, сюда идет Дамьен!

— Мы попали, зайка!

В панике я пытаюсь сесть, но, неверно определив свое положение в кровати, падаю на пол. Там я моментально хватаю трусы и поспешно запихиваю свой все еще налитый кровью и влажный, слегка болезненный любовный мускул внутрь нижнего белья СК.

— Он явился раньше времени! — кричит Лорен, вбегая обратно в комнату. — Черт!

— Раньше какого времени? — спрашиваю я.