Главное -семья

Теперь, в идеале, Гарри должен был бы заняться любовью с Асторией. Но эту заключительную часть ритуала можно провести попозже. Застенчивый очкарик не выдержит такой эмоциональной нагрузки.

Они оделись и пошли домой. Гарри обессилено плёлся где-то сзади. Драко вёл Асторию, светя под ноги Люмосом.

– Драко, а я думала, ты сверху, - возбуждённо хихикнула она ему в ухо.

– Как я могу? Это же Национальный герой! Это он всех имеет, - засмеялся Драко.

Утром Гарри прятал глаза. Драко понял, что он до сих пор переживает, что Астория видела, как они любили друг друга. Вот ведь как глубоки в нём магловские предрассудки. Считает, что заниматься любовью можно только в секрете от всех. Родители с Северусом, помнится, часто занимались любовью втроём, не особенно таясь от сына.

Чтобы отвлечь мужа от грустных мыслей, Драко начал рассказывать о всяких случаях из своей целительской практики. Потом лорд Малфой стал расспрашивать, что они вчера делали в Лютном переулке. Гарри рассказал о встрече с Люпиным.

– Почему оборотням не разрешают работать? А эта живодёрня? Это же ужас!

Люциус тут же предложил вызвать Риту Скиттер и всё рассказать ей. Увидев ужас в глазах Гарри, лорд Малфой предложил, что он сам напишет статью от имени Гарри и передаст её Риточке. И Гарри с радостью согласился.

А к вечеру прилетела сова от Долорес Амбридж. Сотрудница департамента попечительства любезно информировала Люциуса Малфоя, ну и Гарри заодно, что профессор Флитвик назначен опекуном первокурсников Эммы Роквуд и Леона Трэверса. Гарри обрадовался. Завтра он сообщит этим ребятишкам, что на весенние каникулы они не останутся в школе.

На следующее утро проспал и еле успел на первый урок. Обед он тоже пропустил, занятый чтением «Ежедневного пророка» со статьёй о том, что Министерство само готовит себе врагов, лишая оборотней и других магических существ всяких прав и средств к существованию. Хогвартский эльф принёс ему какой-то еды и очень долго стукался головой о стенку, извиняясь, что прибыл не так быстро, как положено. Он что-то бормотал, что все эльфы заняты на уборке помещений для преподавателя. Гарри не вслушивался и шуганул его.

Проведя третий урок во втором классе Райвенкло, Гарри, наконец, смог отправиться к слизеринцам. Он, как всегда, остановился, в начале подземных помещений, привыкая к полутьме после ярко освещённого вестибюля. Странное предвкушение чего-то радостного охватило его. Всё тело покрылось мурашками. Он сделал несколько шагов, остановился и зажмурился, прислушиваясь к своим ощущениям. Приятные ощущения усиливались, перед зажмуренными глазами запорхали яркие бабочки. Хотелось беспричинно засмеяться.

– Заблудился, Поттер? – раздался бархатный голос.

*

Северус отнюдь не собирался гостить у деда три недели. Ритуал приёма ребёнка в род довольно простой. Дед провёл его на другой же день. И завещание в пользу Витольда дед составил заблаговременно. Руфиус Принц в свои девяносто восемь лет был вполне себе бодрым и активным стариком, по ехидности мало чем уступавший внуку. Он с усмешкой несколько дней наблюдал слоняющегося по замку Северуса, который от скуки стал мешать деду в лаборатории и делать ему замечания, как неразумному первокурснику.

– Дед, какое зелье ты варишь, никак не пойму?
– Северус Снейп бродил по огромной лаборатории Руфиуса Принца, разглядывая стеллажи с запылёнными банками и одним глазом косясь на высокого старика в рабочей мантии, который добавлял в кипящий котёл тёмно-красные сушёные ягоды.

– Эх ты, член Гильдии зельеваров! Не можешь зелье распознать! Давление у меня подскочило, голова раскалывается. Обрадовался, увидев тебя с младенчиком, понервничал… Вот и помогаю сам себе.

– А это что за странные ягоды? Зелье от давления включает в себя сок хурмина, косточки граната…

– Мы люди деревенские, у нас тут аптек нет, - ехидно ответил дед. – Используем то, что в лесу растёт. Боярышник это. Боярышник и настойка корня девясила.

Теперь Снейп вспомнил, как в детстве дед посылал его в осенний лес. Мальчик обдирал высокие кусты боярышника, суя ягоды и в мешок и себе в рот. Косточка, состоящая из нескольких долек, была крупная, а так было довольно вкусно.

– У тебя до сих пор сохранились сушёные жабы! Зачем они тебе? Выброси, - зельевар провёл пальцем по большой пыльной стеклянной ёмкости, потом взял её в руки.

Снейп помнил, как на летних каникулах дед научил его варить Брокенское зелье, которое раньше использовали ведьмы, чтобы летать на шабаш. Основным компонентом этого зелья были внутренности и шкурка сушёной жабы.

– Не тронь! – Руфиус Принц коротко взмахнул палочкой, и Снейп ощутил лёгкий подзатыльник от фирменного заклятья деда. – Вот Витольд подрастёт немного, буду учить его зельеварению, тогда всё в дело пойдёт!

– Да я его сам прекрасно выучу! – засмеялся зельевар.

– Сам, говоришь… Года через полтора ты будешь чрезвычайно важным и занятым человеком, - вздохнул Руфиус.

Снейп насторожился. Нет, лорд Руфиус Принц не был прорицателем. Но иногда, очень редко ему снились вещие сны. Когда Люциус ещё только вступил в ряды партии Тома Реддла, уговаривая Северуса последовать его примеру, дед вдруг прислал ему сову с письмом, в котором была три фразы: «Ты мне снился. Трудно быть слугой двух господ. Но от судьбы не уйдёшь». Шестнадцатилетний мальчишка тогда и не понял, что это значит. Но потом, изворачиваясь и хитря, стараясь угодить и Светочу добра, и змееподобному монстру, Северус вспомнил эти слова.

Смерть своей дочери Эйлин, матери Северуса, дед увидел во сне за год до этого. Он тогда примчался к ним в тупик Прядильщиков, уговаривая дочь вернуться в родовой замок, обещая самых известных врачей и самые дорогие лекарства. Но Эйлин, которую когда-то родной отец выгнал из дома за позорную связь с маглом, гордо отказалась. Она так и не смогла простить отца. Сыну разрешала видеться с дедом, а сама не хотела общаться с отцом.

– Ты что, видел вещий сон? – осторожно спросил Снейп.

– Видел.

– Расскажи! Пожалуйста! Дед, ты никогда не рассказываешь свои сны подробно.

– Да я не понял ничего. Какой-то огромный зал. Много народа. Твой блондинчик принимает поздравления. Расфуфыренный, как павлин. Ты рядом в чёрной мантии с орденом Мерлина. К вам подходит эльф, что-то шепчет. И твой Люц говорит: «К сожалению, директор Хогвартса вынужден нас покинуть о важному делу». И ты куда-то умотал.

– Дед, да это не вещий сон, успокойся! Я – директор Хогвартса? Не дай Мерлин! Мне и в прошлый раз хватило, сыт по горло!