Главнокомандующий
Шрифт:
Собственно говоря, когда я согласился работать в Вооруженных Силах, я даже примерно не представлял что это такое, и в чем будет заключаться моя работа.
В отличии от Полуэкта, который видно и впрямь был литератором, для меня эти слова были лишь сочетанием звуков, за которыми я не был способен разглядеть ни малейшего смысла.
Да я особо и не искал. Сам факт, что мне предоставляется вакансия, уже был чудом. Я ухватился за него, как утопающий хватается за соломинку. И слова Саида Сидорова, о том что мне предстоит пройти какое-то там обучение и что занять
Уж если мне выпал такой шанс - я его не упущу ни за что в жизни.
А уж извинения уважаемого чиновника Службы Занятости, за то, что он не может предоставить мне на сборы больше двух суток - я воспринял как пустую болтовню. Я высказал пожелание отправиться к месту работы немедленно.
– Прямо сейчас, прямо из его кабинета.
– Нет кабины?
– Тогда из холла!
– Нет, в прощании с родными нет никакой необходимости. Нет, никаких личных вещей мне не нужно.
– Нет, я не собираюсь ничего обдумывать...
Может я просто боялся, что стоит мне выйти из этого кабинета, как я снова окунусь в привычный океан? Может быть. А может мне действительно не терпелось приступить к своему делу. Так что я пошел в холл, вошел в кабину, набрал названный мне номер удивляясь его длине, и...
...Очередной холл, куда выбросила меня кабина Перехода, был куда менее роскошен, чем прежний. Собственно это и холлом назвать было трудно. Я даже подумал, что попал на какой-то склад. (Вообще-то, раньше я никогда на складах не был, и откуда возникла подобная ассоциация мне не известно).
Некоторое время я простоял в холле, ожидая чего-то. Но это "что-то", явно не желало появляться, и тогда я пошел к единственному выходу, обозначенному табличкой "выход".
Только этот выход был каким-то неправильным. Автоматические двери не пожелали открыться передо мной, (позже я узнал, что атмосфера за этими дверями была абсолютно ядовитой), а когда я попытался настаивать колотя в дверь, зазвенел неприятный звонок и какой-то механический голос закричал что-то о "попытке несанкционированного выхода".
Я еще некоторое время потолкал дверь, чисто из врожденного упрямства, после чего меня окликнул уже вполне человеческий голос, но говорящий как-то чудно.
– "Ты. Кто. Такой"?
Я огляделся, но холл был по-прежнему пуст. Я снова толкнул дверь.
– Отставить - вновь проорал голос.
– Прекратить. Попытки. Несанкционированного. Выхода! Замри. И. Стой. На. Месте...
Я конечно возмутился столь грубым манерам, и собрался было доломать дверь, но тут послышались шаги, и странная деталь интерьера, назначение которой я сначала не понял, вдруг распахнулась, и из нее вылетел субъект странного вида.
Прежде всего, он был лысым. До этого я не видел ни одного лысого человека. Ну в смысле живьем. Лет за тридцать до моего рождения лысина была в моде, и судя по инфорхроникам, лысыми тогда ходили почти все. Но в наше время, когда люди особенно ценят красоту буйной шевелюры, а облысение стало таким же анахронизмом, как и насморк, (это такая древняя болезнь), встретить лысого стало большой редкостью.
А этот субъект был действительно лысым. Я засмотрелся на эту его лысину, и не сразу понял,
что он еще и говорит... что-то...– А? что?
– Я. Спрашиваю. Кто. Ты. Такой!
Его голос был таким же странным, как и его внешность. Каждое слово он словно бы выкрикивал, как будто между нами была не пара метров, в целое футбольное поле.
– Э-э, ну меня прислали...
– Кто. Тебя. Прислал. И. Куда?
– А собственно говоря, почему вы мне тыкаете? Меня прислала сюда Служба Занятости. Чтобы работать в Вооруженных Службах Человеческой Общности.
– Во. Первых, - не в Вооруженных Службах, а в Вооруженных Силах. А. во-вторых. Я. Так. Понимаю. Ты. Наш. Новый. Кадет!!!
– Э, ну я не уточнял как называется моя должность, но наверное...
– Документы!
– Что??
– Тебе. Должны. Были. Дать. Документы!!!
– А-а, вы, наверное, об этом, - я протянул ему выданную мне чип-карту. Он быстро сунул ее в блокнот, что-то изучил и вновь проорал.
– Все. Понятно. Я. Твой. Сержант-наставник. Меня. Зовут Сяо Джонсон. Обращаться. Ко. Мне. Следует.
– Сержант Джонсон. Или. Товарищ. Сержант. Следуй. За. Мной. Кадет.
– Э-э. А собственно что...
– Следуй. За. Мной. Кадет.
Мы вышли из холла через этот странный элемент дизайна. Прошли по довольно длинному и странно узкому коридору, потом зачем-то долго спускались по лестнице. Прошли наверное, целых три, а то и четыре этажа. Почему нельзя было воспользоваться лифтом, сержант Джонсон объяснить не соблаговолил. Он видимо вообще не считал нужным отвечать на мои вопросы. Наконец мы остановились у такого же странного элемента дизайна, как и тот, через который мы выбрались из холла. Рядом с ним стояло что-то, отдаленно напоминающее кресло. В это самое "что-то", сержант Джонсон мне велел сесть, дабы я мог с максимальным комфортом дождаться некую загадочную личность, обозначенную им странным прозвищем "дежурный офицер". Правда, в устах сержанта Джонсона, все это прозвучало как, - "Сидеть. Ждать. Дежурного. Офицера".
Собственно я и сел ждать. И ждал очень долго, не меньше пятнадцати минут. Наконец послышались шаги, и моим глазам предстал новый субъект. Выглядел он почти нормально, только тоже был лысым и двигался как-то странно...
– Вы значит и есть наш новый кадет?
– меня порадовало что хоть говорит он нормально.
– Ну, я не знаю, что означает слово "кадет", но видимо так оно и есть.
– Прекрасно. А мы вас ждали только через пару дней... Оперативно они там сработали... Хотя...
– А может, вы все-таки объясните, что тут происходит. А то я, знаете ли, пребываю в некотором затруднении.
– Да конечно. Проходите в мой кабинет.
– А собственно как?
– Как? Через дверь конечно!
– А где у вас тут дверь?
– Ах. Ну да. Вы же совсем новенький. Вот эти штуки, это и есть двери. Только они не автоматические, а простые. Такие, какими двери были в веке двадцатом. Это одна из хитрых разработок Психологической Службы. Привыкай, у нас тут много таких древностей. ...Зачем?
– Даже не спрашивайте, я этого и сам не понимаю. А открыть их довольно просто, надо ухватиться вот за эту ручку и потянуть ее на себя, или же просто толкнуть.