Главный герой

– У ларчика все больше и больше секретов.

– Надеюсь, того, кто с ней это сделал уже нет в живых.

Глава 10.

Помимо личной злости у Грозного, хотя он и не собирался в этом признаваться, появился весьма действенный мотиватор. Этот мотиватор в день взрыва продрых в его постели, выселив хозяина в кресло. Иван и сам себе не мог объяснить какого черта не идет в гостевую спальню или в кабинет, наконец. Но он помнил ее ужас остаться одной и уйти оказалось выше его сил. Поэтому вытянув длинные ноги, Грозный попытаться устроиться поудобнее. Видимо ему это удалось, потому что он безбожно проспал тот факт, когда Вета ушлепала. Иван внезапно открыл глаза и подскочил, как ужаленный, увидев пустую постель. В комнате ее не было. Ушла? Сама?

Широким шагом вышел в коридор и не задумываясь толкнул дверь в соседнюю комнату. В ванной слышался шум воды. Идиотка малолетняя!

– Ты что творишь? – гаркнул он, открывая дверь в ванную. Девушка стояла под струями воды, осторожно переминаясь с ноги на ногу. Услышав мужское рявканье, она от неожиданности взвизгнула.

– Вы что делаете?!

– Это ты что делаешь? Голова закружится и грохнешься.

– Выйдите!

– И не подумаю, – он схватил со стойки полотенце, развернул его в руках и открыл дверь в кабинку, – выходи.

Девушка коротко охнула и повернулась к нему спиной. Вот тут он и увидел все, о чем говорил док. Да, свежая крупная ссадина от падения алела на белоснежной спине почти на всю длину позвоночника. Но шрамы в районе ребер и поясницы действительно впечатляли. Старые кривые ожоги вперемешку с резанными ранами.

– Уйдите немедленно! – вскрикнула она, вжимаясь в стену.

– Я твоим здоровьем рисковать не буду, – он шагнул вперед, не обращая внимания на мгновенно намокшую футболку. Накинул на девушку полотенце и подняв на руки, словно пушинку, вынес из душа.

– Вы… вы…, – шипела на него Вета рассерженной кошкой.

– Я голых баб перевидал столько, что тебе и не снилось. А вот лечить твою раскроенную по дурости башку у меня нет никакого желания. И времени. У тебя сотрясение – забыла?

– Да какое вам вообще дело?

– Все, кто живет в этом доме – мое дело, поняла? – он бесцеремонно поставил ее возле кровати.

– Нельзя врываться в ванную к … малознакомым людям! – бросила ему с вызовом, снизу вверх. Рассерженный птенец, который пытается хорохориться на опасность. Хлопая слипшимися от воды ресницами. Стало смешно.

– После того, как я увидел твою голую попку, мы не можем считаться малознакомыми, – ухмыльнулся он, – одевайся, зайду за тобой через пять минут.

– Демонюка злая, один штук! – мокрый птенчик пыхтел праведным гневом.

– Он самый. Приятно познакомиться. Четыре минуты, – и направился к дверям, на ходу снимая мокрую футболку. И чувствуя обжигающий взгляд между лопаток.

На завтрак были унылые бутерброды. Хотя, когда они успели стать унылыми? Птенец дулся, грозно хмуря брови и встряхивая влажными кудрями. Ее верный паж Костя где-то шлялся, поэтому пришлось накормить девчонку самому: нарубить бутеров с колбасой душеприятной толщины. Девушка не стала капризничать, в очередной раз удивив своей покладистостью. Молча и с удовольствием вгрызлась в солидное кулинарное творение Грозного.

– Как себя чувствуешь?

– Как девушка, в чью ванную вломились! – что он там говорил про покладистость.

– И как ощущения? – ухмыльнулся, забавляясь.

– Ужасно!

– Сочувствую. Но больше не убегай. Иначе повторю. Скажи лучше – шрамы откуда?

– Не ваше дело!

Иван пожал плечами и не стал спорить. Действительно – она ему никто и требовать откровенности о ее прошлом он не в праве.

– Не хочешь – не говори.

– А… что это было вчера? Взрыв?

Грозный открыл рот, чтобы рассказать ей что-то успокаивающее, типа утечки газа, но понял, что не хочет врать в эти синие глаза. Удивило.

– Бросили связку гранат из машины.

– Ох! Все же живы, да? – она в ужасе прижала ладонь ко рту.

– Живы, пара царапин. А тебя док велел на МРТ свозить.

– Может не надо? – заныла Вета, морща веснушчатый нос.

– С доком никто не спорит. Каждый из нас ему жизнью обязан. И неоднократно.

– Извините.

– Костя как освободится – тебя отвезет.

– Я могу сама!

– Можешь. Когда опасность будет устранена. Я поехал, – он встал со стула и надел висящий на спинке пиджак, – и да – док запретил комп и телек.

– Почему я чувствую, что мне двенадцать и я наказана? – вспыхнула Веснушка.

– Ты ненамного старше, – невольно рассмеялся Грозный и вышел из кухни.

Костя забрал Вету из дома ближе к обеду. Девушка строчила что-то в блокноте на кухне, мстительно улыбаясь: ведь про запрет письменных работ ей ничего не сказали. Голова была тяжелой, поэтому готовить не рискнула. А чем-то надо было заняться, не в окно же бесцельно глазеть?

Чтобы как-то порадовать пострадавшую девушку, Костя вытащил из-за спины букетик ландышей, вызвав такой визг счастья, что едва не лопнули перепонки.

– Ты где их добыл? Боже, как дивно пахнут!

– Мог бы соврать, что сорвал в глухом лесу, но не буду. Просто добыл. Нравятся?

– Очень-очень-преочень! – она с улыбкой вдохнула нежный аромат, – а еще мне никогда не дарили ландышей.

– Очень зря. Они тебе идут. Такие же нежные. Ну что, едем?

Пафосная частная клиника наводила невольный трепет своим антуражем и голливудскими улыбками персонала. Лежа в стрекочущем аппарате, Вета считала секунды, чтобы быстрее свалить оттуда. Понимала, что обследование стоило совершенно недешево, но Костя категорически отказался даже разговаривать на эту тему. А она, в свою очередь, не привыкла быть обязанной кому бы то ни было. Поэтому было неловко. Еще и аппарат вызывал с трудом подавляемое желание немедленно выползти из клаустрофобской трубы и бежать, оставив тапки.

После процедуры врач, изучив снимки, заверил, что не видит поводов для волнений. Можно было слегка выдохнуть, но приказы Сильвестра Аристарховича не обсуждаются. Результаты, как было велено, отправили ему на почту и вернулись в дом.

– Малышка, давай я тебя покормлю. Только что-нибудь простое, не замороченное, ладно?

– Давай макароны по-флотски? – предложила она. – Кажется я видела где-то банку тушенки.

– Отлично. Присаживайся. Только сильно не критикуй. Я не такой умелец, как ты.

– Еще не хватало повару руку сбивать. Может я салатик настругаю?

– Только если чувствуешь себя хорошо, – голубые глаза внимательно посмотрели на девушку.

– Хорошо! Самое честное слово, – она постаралась сделать максимально правдивые глаза.

– Отлично. Тогда приступаем.

Повара-подельники дружно наворачивали по тарелке ароматных макарон, когда Костя невзначай предложил девушке после обеда отдохнуть, а потом поплавать в бассейне.

– Это он тебе сказал? – вспыхнула Вета.