Глаз бури

В этом все дело, говорил он себе. Ты строишь что-то и остаешься там. Так оно задумано. Никуда не годится эта беготня, когда больше года не видишь своего дома и своей семьи.

Он подумал о своей жене, остроглазой, краснощекой Гутрун. Она не высказала ему ни единого упрека, но он знал, как сердило ее, что он так надолго уехал из Элвритсхолла и оставил их старшего сына Изорна, гордость ее сердца, управлять огромным герцогством… и потерпеть поражение. Не то чтобы Изорн или кто-нибудь другой в Риммергарде мог остановить Скали и его приспешников, за спиной которых стоял Верховный король. Но все-таки именно Изорн был хозяином в Элвритсхолле в отсутствие своего отца, и это Изорна запомнят как того, кто видел, как клан Кальдскрйка, традиционные враги Элвритсхолла, вступил хозяином в Большой дом.

А я-то хотел быть уже дома в этом время, грустно думал герцог. Как славно было бы ухаживать за лошадьми и коровами, слегка ссориться с соседями и смотреть, как мои детирастят своих детей. А теперь землю снова разорвали на мелкие кусочки, как протекающую камышовую крышу. Спаси меня Бог, мне хватило сражений моей молодости… что бы я там ни говорил.

Сражения хороши для молодых, которые держатся за жизнь крепко и беспечно, а старикам хватает воспоминаний в тепле, у огня, когда ветер завывает снаружи.

Проклятая старая собака, вроде меня, всегда готова улечься и спать у огня.

Он дергал себя за бороду и смотрел, как паук бежит к темному углу, где сделала короткую остановку неосторожная муха.

Мы думали, что Джон выковал мир, который продержится еще тысячу лет, а он пережил короля только на два лета. Ты. строишь и строишь, укладываешь нить за нитью, как мой маленький приятель на потолке, и все это только для того, чтобы первый же порыв ветра разорвал все в куски.

–  ..И я чуть не загнал двух лошадей, чтобы привезти эти вести как можно быстрее, лорд, - закончил молодой человек, когда Изгримнур снова прислушался к оживленным голосам.

–  Ты все сделал правильно, Деорнот, - сказал Джошуа.
– Встань, пожалуйста.

Молодой солдат с прямыми волосами и все еще влажным после скачки лицом встал, кутаясь в тонкий плащ, который дал ему принц. Он выглядел почти так же, как в тот раз, когда, одетый в костюм монаха для празднования дня святого Туната, принес принцу весть о смерти его отца.

Принц положил руку ему на плечо.

–  Я рад, что ты вернулся. Я беспокоился за тебя и проклинал себя за то, что дал тебе такое опасное поручение.
– Он повернулся к остальным.
– Итак, мои лорды, вы слышали доклад Деорнота. Элиас готов к бою. Он направляется к Наглимунду с… Деорнот? Ты сказал.

–  Около тысячи рыцарей, а может быть и больше, и десять тысяч пехоты, - печально сказал солдат.
– Это среднее число по различным донесениям, и оно кажется наиболее вероятным.

–  Я уверен, что так оно и есть.
– Джошуа махнул рукой.
– И меньше чем через две недели он будет под нашими стенами.

–  Я полагаю так, сир, - кивнул Деорнот.

–  А что мой господин?
– спросил Дивисаллис.

–  Ну, барон, - начал Деорнот, но сжал зубы, пережидая очередную волну дрожи.
– Над Муллах был в большом волнении - да это и понятно, учитывая то, что произошло на западе… - Он остановился и взглянул на принца Гвитина, сидевшего в некотором отдалении, печально глядя в потолок.

–  Продолжай, - спокойно сказал Джошуа.
– Мы выслушаем все.

Деорнот отвел глаза от эрнистирийца.

–  Как я уже говорил, трудно получить надежные сведения. Но если верить нескольким речникам из Абенгейта на побережье, ваш герцог отплыл из Наббана и сейчас в открытом море. Вероятно, он планирует высадиться в Краннире.

–  Сколько с ним людей?
– громыхнул Изгримнур.

Деорнот пожал плечами.

–  Все говорят по-разному. Триста всадников и возможно тысяча или две пехотинцев.

–  Наверное, так и есть, принц Джошуа, - задумчиво сказал Дивисаллис.
– Многие из лендлордов не пойдут, опасаясь ссориться с Верховным королем, и это можно понять. Пирруинцы, как всегда, сохранят нейтралитет, а граф Страве предпочтет оказаться полезным обеим сторонам и сбережет свои корабли для перевозки товаров.

–  Так что мы все еще можем ожидать сильной помощи от Леобардиса, хотя я надеялся, что она будет еще сильнее, - Джошуа оглядел присутствующих.

–  Даже если наббанайцы отбросят Элиаса от ворот, - сказал барон Ордмайер, пытаясь скрыть страх, отразившийся на его пухлом лице, - все равно у него будет втрое больше людей, чем у нас.

–  Но у нас есть стена, сир, - отрезал Джошуа, его узкое лицо приняло жесткое выражение.
– Мы хорошо укреплены, очень хорошо.
– Потом принц повернулся к Деорноту, и лицо его смягчилось.
– Расскажи нам все, что еще осталось, верный друг, и отправляйся спать. Мне будет очень дорого твое здоровье в грядущие дни.

Деорнот через силу улыбнулся.

–  Да, сир. Оставшиеся известия, боюсь, тоже не радостны. Эрнистири потерпели поражение у Иннискрика.
– Он посмотрел на Гвитина, но потом опустил глаза.
– Говорят, что король Лут ранен, а его враги отступили, чтобы поторопить Скали и его людей.

Джошуа мрачно взглянул на эрнистирийского принца.

–  Ну вот, все не так плохо, как ты думал. Твой отец жив и продолжает бороться.

Молодой человек повернулся. Глаза его покраснели:

–  Да! Они сражаются, а я сижу здесь, ем хлеб с сыром и пью эль, словно толстый горожанин. Мой отец может быть при смерти. Как же я могу оставаться здесь?

–  Ты думаешь, что сможешь оттеснить Скали с твоей полусотней бойцов, юноша?
– не без сочувствия спросил Изгримнур.
– Или ты ищешь быстрой и славной смерти, чтобы не ждать и не решать, как лучше поступить?

–  Я не так глуп, - холодно ответил Гвитин.
– Стадо Багбы! Изгримнур, ты ли это? Ты ведь, кажется, собирался накормить Скали сталью?

–  Наоборот, - смущенно пробормотал Изгримнур.
– Я вовсе не говорил, что могу штурмовать Элвристхолл с моей дюжиной рыцарей.

–  А я хочу всего-навсего обойти Скали с фланга и уйти к моим людям в горы.

Не в силах выдержать ясного требовательного взгляда принца, Изгримнур отвел глаза и посмотрел на потолок, где в темном углу маленький трудолюбивый ткач усердно заворачивал что-то в липкие шелковые нити.

–  Гвитин, - успокаивающе проговорил Джошуа.
– Я прошу только подождать, пока мы решим что-нибудь. Один или два дня не имеют большого значения.

Молодой эрнистириец вскочил, и его кресло проскрежетало по каменным плитам.

–  Ждать! Это все, что вы делаете, Джошуа! Ждать местных лордов, ждать Леобардиса и его армию, ждать… ждать, чтобы Элиас взобрался на стены и предал Наглимунд огню! Я устал от вашего бесконечного ожидания.
– Он поднял дрожащую руку, предупреждая протесты Джошуа.
– Не забывайте, Джошуа, а тоже принц. Я пришел к вам в память дружбы наших отцов. А теперь мой отец ранен и может быть в плену у этих северных дьяволов. Если он умрет, не получив помощи, и я стану королем, вы тоже будете мне приказывать? Вы снова будете удерживать меня? Бриниох! Я не могу понять такого малодушия!
– Не дойдя до двери, он обернулся.
– Я скажу своим людям, что мы отбываем завтра на закате. Если вы придумаете причину, по которой я должен остаться, причину, которая мне не известна, то - вы знаете, где меня можно найти.