Глаза на ладони

— Должны быть в библиотеке, господин. Принести?

— Нет, я в библиотеку, — князь поднялся с кресла, взял газету, оглянулся на поднос, взвесив все за и против.

— Иван, сделай-ка кофе, много кофе и буженины принеси.

Кивнув, слуга тут же помчался исполнять распоряжение, князь же направился прямиком в библиотеку.

Коридор второго этажа, где располагались библиотека и рабочий кабинет, встретил его полумраком, лампы специально не гасили полностью, но существенно снижали яркость, создавая эффект ночника.

«Все таки свечное освещение существенно проигрывает, да и гари много. А тут технологический прогресс под старину.»

Этот вариант освещения предложила покойная супруга, помниться тогда они долго спорили и выбирали. И все было не то. Но Людмила знала подход к мужу и тот сдавшись, согласился на её вариант.

Теперь же, чадящий огонь электрических ламп был живым напоминанием. Эти стены видели столько смертей, что могли утонуть в горе, да покрыться до самого потолка кровью… Кровью Милославских.

Но, важно не придаваться горю, а расширять и укреплять семью.

Дверь библиотеки тихо скрипнула.

«Надо напомнить Сидору чтобы замазал петли».

Свет включился автоматически, вся библиотека была оснащена по последнему слову техники: климат контроль для поддержания нужно температуры старинных фолиантов, пожарные датчики, все стеллажи были хоть и деревянные, но обработанные противопожарной краской.

Архивариус держал библиотеку в порядке, но Сидор уже давно видел десятый сон. А тревожить старика по пустякам не хотелось. Газеты он найти может и сам.

— Какая нужда привела, вас в библиотеку в столь поздний час?

Сухонький старичок бесшумно появился из-за стеллажа.

Ростислав Михайлович вздрогнул и обернулся.

— Сидор, твою на лево! Кто так подкрадывается?! Решил пережить ещё одного господина?

— Ну извини, Ростиславушка, что красную ковровую дорожку не расстелил. Торопился очень. Давненько ты по ночам в библиотеку не хаживал. Аккурат, с тех пор, как свою Людмилу по углам зажимать перестал.

— Так, когда это было-то?!

— А как тогда погнал я вас отсюда, тоже помнишь? А как от отца по шее получил?

— Сидор! — срываясь на фальцет и при этом стараясь не шуметь произнёс Ростислав Михайлович. Но посмотрев в глаза старику и поняв, как он нелепо сейчас выглядел со стороны, хмыкнул и сел на стул.

— Дело есть. Пока непонятное, может просто надумал себе, а может и нащупал ниточку.

— Какие издания интересуют?

— Подшивка «Вестник Петербурга», месяца за два-три.

— А что ищем?

— Да сам пока не пойму.

— Просто, в последнее время, все новостные издания и многие книги были дополнительно переведены в цифровой формат. Если знать, что ищем, можно пробовать сузить поиск.

— Сидор, и ты туда же? Обычные, бумажные газеты, неси. Так смотреть буду!

— И кто ещё из нас, старик?! — усмехнулся Сидор.

Пока архивариус пропадал в глубине библиотеки, принося перевязанные стопки газет Вестника и складывал друг на друга на стол, пришел Иван, принес кофе нарезанную буженину и хлеб.

Соблазнительный запах не смог оставить Ростислава Михайловича равнодушным и по примеру Коперника, он положил на ломоть хлеба мясо, откусил большой кусок и замер.

«Ммм… блаженство… Еще бы винца…», — он даже оглянулся, кляня себя, что не забрал бутыль с гостиной.

— Антихрист, он тут еще и жрёт! Мало тебя Ростислав, пороли! И сейчас бы не мешало, да уже поздно! Не заляпай мне тут ничего, — произнес архивариус и снова скрылся за стеллажами.

— Спиртного в библиотеке, быть не должно! — донёсся из-за стеллажей, голос Сидора.

— Сам брюзжишь, как старый дед.

— Я хоть и дед, но не молодюсь. Говорю, что ещё при деде твоем служить начал, так в том моя правда, душой не кривлю и по чести живу. А вы, молодёжь? Вся жизнь в кривду превратилась!

— Да, последнее время, твориться чертовщина какая-то. Вот я и хочу разобраться. Ты меня не жди, я сам.

Князь раскрыл сегодняшний номер и углубился в чтение.

Время от времени гас свет, оказывается система не получая сигнал от датчиков движения, думала что в помещении никого не было и выключала освещение. После чего, Ростислав Михайлович грозно пыхтя откладывал очередную газету и вставал со стула, делал круг вокруг стола, датчики движения активировались, свет зажигался, а князь все больше начинал закипать.

Тем не менее стопка отложенных газет с обеденными статьями уже начала немного кренить влево, когда дверь снова скрипнула и вошла Дарья с подносом в руках.

— Даша?! Ты почему не спишь? — подозрительно оглядывая поднос, поясок халата, который развязавшись в самый неподходящий момент, открывал полупрозрачную ночнушку, соблазнительно подчеркивающую фигурку девушки.

— Горячий кофе принесла, старый уже остыл.

Ростислав Михайлович бросил взгляд на стол, где стоял пустой кофейник.

— Спасибо.

Девушка прошла мимо к столику поставила поднос и развернувшись натолкнулась на князя.

И снова этот взгляд и тихий шепот: «Не отпускай, пожалуйста».

— Даша…

Он прижал её к себе, зарывшись в её волосы, вдыхая аромат лаванды, пытался успокоить бешено колотившееся сердце.

Через силу отодвинув её от себя, он резко развернулся к стопке газет и кинул ей парочку.

— Лови, нужна твоя помощь! Нужно внимательно просмотреть оставшиеся выпуски и обвести странные происшествия или события: смерти дворян, чиновников. Любые, даже если несчастные случаи, а также странные мероприятия может быть, все что покажется тебе странным. Я большую часть уже перебрал, теперь же мне нужно… — он гляделся, — мне нужно ввести эти данные в компьютер. А так мы справимся быстрее. Ты мне поможешь?

— Да, — подозрительно сузила свои красивые глазки Дарья.

Князь обошёл стол и нашарив на системном блоке кнопку, запустил библиотечный компьютер.

Шустро включившись за три секунды, он засветился синим экраном, предлагая выбрать учетную запись и ввести пароль.

Потыкав одним пальцем в клавиатуру, Ростислав Михайлович вел данные и открыв новый документ, взял верхнюю газету, пододвинул компьютерный стул, поправил пенсне и стал медленно вбивать текст.

Всему его нутру претила эта компьютеризация, но как же, надо идти в ногу со временем. Кругом уже роботы появляются с накопителями силы. А тут какой-то ящик решил противиться воле князя.