Глаза Поднебесья

Мне стало крайне не по себе. Неужели, Торр не послушал моего совета и побоялся обращаться к Грому. Но потом я увидела тень обиды, промелькнувшую в голубых глазах приятеля.

О, Небо и Миры! Он обращался! Точно обращался! Но куратор либо отказал в помощи, либо сам дал неправильный совет, а теперь преспокойно перекладывает вину на незадачливого новичка. Стоит, надувшись от важности.

— Ну-с, ангелы, — Ольвет поочередно посмотрел на меня, Ши и Кая. — Хочу, чтобы до каждого из вас дошел и прочно засел в головах простой факт: за любой ваш глупый промах люди расплачиваются жизнями. Конечно, вы скажете, что все они рано или поздно умирают. Но вы обязаны быть в курсе (если, разумеется, наставник не забыл вас просветить), что лампочки на браслетах не случайно сигнализируют об опасности. Это значит, что время души покидать тело не пришло. А теперь, ангелы, — Высший оскалился в злокозненной улыбке. — Скажите мне, какие ошибки совершил ваш друг? Я подскажу, — старец театрально вздохнул, демонстрируя, что сомневается в нашей сообразительности. — Ошибок было две.

Но мы молчали. Потому что гадко было открывать рты.

— Ты! — Ольвет ткнул пальцем в философа. — Говори!

Кай нервно покосился на воина, но всё же ответил Высшему.

— Торру следовало обратиться к куратору.

Я пристально смотрела на проштрафившегося приятеля, но его глаза стали стеклянными. А негодяй Гром довольно крякнул.

— Верный ответ, — кивнул старец. — Но он на поверхности. В чём вторая ошибка? — Ольвет яростно глянул на меня.

Но я не смогла. Не посмела. Хотя и догадывалась, какой ответ будет правильным. Зато Ши решила не провоцировать новую порцию гнева Ольвета, когда настал её черед.

— Торру не стоило лететь к девице. Защищать следовало того, кто уже находился рядом.

Однако поспешность шимантки не удовлетворила вредного старика — досталось и нашему бывшему наставнику.

— Какие сообразительные у тебя ученики, Тайрус, — заметил Высший, не пытаясь скрыть ехидства. — Пока до дела не доходит. Что касается воина, — он повернулся к несчастному Торру, прежде чем наш экс-учитель успел ответить на выпад. — Боюсь, его глупость заслуживает сурового наказания и…

Но Амэй перебил коллегу, подарив недобрую улыбку.

— Ты, кажется, запамятовал, Ольвет, — начал он снисходительно. — Мы не вправе никого карать за проступки в рамках эксперимента. Кроме того, я уверен, юноша запомнил урок и впредь будет мудрее.

— Но две жизни загублено! — загрохотал Высший, не придя в восторг от вмешательства на глазах у толпы зрителей.

— Этим за столетия работы может «похвастаться» каждый слуга Поднебесья, — оборвал Амэй. — Глупо отыгрываться за первую потерю на новобранце.

— Предлагаешь, дать ему ещё пару подопечных и отпустить? — усмехнулся Ольвет, но не уследил за движениями руки и нечаянно дернул себя за бороду.

— Нет, только одного, — парировал Амэя, пряча улыбку, пока коллега болезненно морщился. — И не в родной Вселенной, а в Мире Гор и Туманов. Там за ним сможет Тайрус присматривать. И Ларо подстрахует, если потребуется.

Я вздрогнула. Глянула на наставника, но тот стоял с каменным лицом. И не поймешь, как относится к предложению старца. Что до меня… Не поймите превратно, я, конечно, успела привязаться к собрату-сокурснику. Но зная талант Торра превращаться в слона в посудной лавке, работать с ним в паре по собственному желанию не согласилась бы. И без воина нахожу неприятности на каждом шагу. Но выбора явно не предлагали.

— Ладно, — махнул сморщенной рукой Ольвет. И добавил мстительно. — Это твой эксперимент, Амэй. А, значит, твои неприятности…

Пока остальные друг за другом выходили в коридор, стараясь не смотреть друг на друга, бывший наставник поманил меня пальцем.

— Ты не единственная догадалась о лжи Торра, — шепнул он, когда мы остались одни. — Это в духе Грома — сваливать вину на подопечных. Знает, никто не посмеет жаловаться. Но будь аккуратней, девочка. У тебя все помыслы на лице написаны. Нужно учиться держать себя в руках. Не показывать эмоций.

— Но… — попыталась возразить я, пока в голове крутилось очень много мыслей сразу.

— Я не собираюсь выступать против Грома, — объявил Тайрус. — И тебе не советую. Не наша весовая категория. Даже Гала с ним не связывается. И это притом, что он её очень не любит и вредит при каждом удобном случае. А теперь идём. Не ровен час, заподозрят Высшие параноики в очередном сговоре. Можно подумать, тут очереди на их место выстраиваются…

Увлекаемая экс-наставником к выходу, я не смела открывать рот. Судорожно обдумывала услышанное и не сразу сообразила, что в коридоре другие два ангела тоже затеяли тайную беседу. Если, конечно, её можно было так назвать. Ибо светской любезностью там и не пахло. Гром с раскрасневшимся от ярости лицом горой завис над оскалившейся Галой. Нет, переходить к рукопашной парочка не планировала. Упражнялась исключительно в змеином шипении, чтобы посторонние не расслышали, о чём речь. Впрочем, лично я и сама не стремилась это выяснять. Тайрус, кажется, тоже.

— Какие, однако, нежности, — заметил он небрежно. Но громко.

Ссорящиеся ангелы, не заметившие вторжение вовремя, отпрянули друг от друга. Гала машинально поправила платье, а Гром смерил презрительным взглядом нас с Тайрусом и, прежде чем уйти с поля «боя», тряхнув перед носом оппонентки кулаком и бросил, кривясь от отвращения:

— Не надейся, что я забыл о Филиппе.

Тайрус не стал дожидаться реакции руководительницы особой группы, схватил меня за локоть и потянул прочь. Но я не удержалась, посмотрела на Галу, ожидая прочесть на лице всепоглощающую ярость или, как минимум, ненависть. Но увидела там — О, Небо и Миры — лишь отчаянье. Я и не подозревала, что эта женщина (или, если судить по меркам Перевертыша, мужчина) способна на подобное.

— Тебе не интересно, кто такой Филипп? — спросил Тайрус провокационным тоном, когда мы миновали аж четыре развилки от оранжевого зала.

— Нет, — быстро сориентировалась я.

— Хороший ответ, — похвалил экс-наставник. — Пусть и лживый. И чтобы не начала расспрашивать других, скажу лишь одно: Филипп был ангелом.

— Был? — переспросила я, задохнувшись от волнения, ибо ясно уловила, на какое слово Тайрус сделал ударение.

— Вот именно — был. Он закончил дни в капсуле забвения. Высший Амэй лично нажал на кнопку, будучи очень злым на Филиппа. Потому советую не произносить его имя в чьем-либо присутствии. А теперь, — Тайрус, наконец, освободил мою руку из плена. — Ступай по своим делам. И следи за подопечными внимательнее. Надоели мне эти бесконечные вызовы на разбирательства!

Глава 7. Шаг в неизвестность

Я вняла совету бывшего наставника. Сутки напролёт курсировала между подопечными, хотя ни один в постоянном наблюдении не нуждался. Даже от сладкого отказалась! Ибо попадись я из-за такой ерунды, как яблоко или пирожное, Тайрус меня лично б по ветру развеял. Разумеется, я утрирую, ангелы подобного не умеют. Однако ж чужие крылья переломать вполне способны — за врожденную нерадивость и магнетизм для бед вселенского масштаба.

Выполняла я и другое требование белокурого слуги Поднебесья. Не смела задавать вопросы об отправленном в капсулу забвения Филиппе. Хотя, признаться, было любопытно, за что он туда угодил. И какой отношение к казни имели Гала и Гром. Встречая в коридорах архивариуса Берта, язык так и чесался спросить. Наверняка, что-то слышал! Но я молчала. Хотя думала об уничтоженном ангеле часто. Этого ведь Тайрус не запрещал.

Вообще-то я сама не понимала, почему Филипп не желает покидать мыслей. Сначала объясняла это тем, что тоже рискую повторить его судьбу, разгуливая по краю пропасти. Но потом… Потом мне начало казаться, что между нами есть связь — едва уловимая, но вполне реальная. Даже его имя вызывало дрожь. Аж перья вставали дыбом. Разумеется, это была глупость, бьющая многие мои прежние рекорды. Однако молчащая обычно интуиция не унималась. Вдруг Филипп и был моим хранителем? Допустил, чтоб мне душу сломали, и за это был уничтожен? Эх, узнать бы, в какой Вселенной он работал…