Глаза Сатаны

– Берём сеньориту в заложники, – решительно заявил он. – Укроемся неподалёку, и посмотрим, что тут будет происходить. Вернуться всегда можно.

Налётчики сытно пообедали, выпили по хорошей кружке вина, которого никогда не пробовали, поднялись.

– Берём мулов, можно поменять их на коней из конюшни, – приказал Хуан. – Я пойду приготовлю сеньориту. Это будет трудно, но необходимо. Идите.

В спальне Габриэлы он увидел служанку, принесшую сеньорите еду.

Габриэла отослала негритянку из спальни, спросила недобро:

– Ты уже раздобыл папины пистолеты? Настоящий грабитель с большой дороги! Вот до чего докатился, Хуан!

– Беру пример с твоих предков, Габи. Кого ты можешь назвать, кто своим трудом добыл состояния? Не думаю, что сможешь вспомнить хоть одно имя, моя дорогая, – Хуан хмуро усмехнулся.

– Ты чего пришёл? Я ведь выгнала тебя! Уходи!

– Ты закончи обед, Габриэла. У меня к тебе важное дело, но сначала закончи обед. Это тебе пригодится.

– Что ты задумал, бандит? – Она испугалась, побледнела.

– Мы должны обезопасить себя. Поэтому уедем отсюда до появления твоего брата. Если он не привёл никого из стражников, мы вернёмся. В противном случае мы едем в долину.

Габриэла поникла. Бледная, испуганная, растерянная, она не нашлась с ответом и продолжала сидеть на постели, устремив взгляд вниз.

– Время не ждёт, Габриэла. Оденься для верховой езды. Мы, может быть, скоро вернёмся. Но на всякий случай надо хорошо одеться. И напиши брату записку. Потребуй отослать стражников, если они прибыли с ним, опиши, что тебе грозит.

– Боже! Неужели опять рабство? Смилуйся, Боже! Я обещаю больше ничего не делать из того, что противоречит твоим заповедям, Господи! – Она молитвенно сложила ладони, повернула голову к образу Девы Непорочной, стала на колени, продолжала ещё долго молиться.

Хуан нетерпеливо ожидал окончания священнодействия.

– Хватит, Габриэла! Мы торопимся! Пора. Захвати немного вещей и одевайся попроще. Это совет. И садись за письмо. Через полчаса я зайду за тобой. Поспеши, времени мало.

Он вышел с уже плохим настроением.

В доме забрали всё оружие, припасы к нему, всех животных, что находились в конюшне. Двух мулов нагрузили мешками с продовольствием и посудой.

– Глядите, чтобы надсмотрщики не появились неожиданно, ребята, – постоянно напоминал Хуан. – Оружие держите наготове и заряженным. Его у нас теперь много.

– Куда поедем, Хуан? – спросил Ариас.

Хуан оглянулся. Поблизости стояли негр-конюх и служанка.

– На север! – Хуан махнул туда рукой. – Там в горах легче укрыться.

Мельком взглянул на негров. Те все слышали, Хуан внутренне улыбнулся.

Он послал Ариаса к Габриэле.

– Не церемонься, Ар. Тащи её быстрее. Время подходит, а нам ещё надо хотя бы миль пять отъехать, пока не начнутся настоящие предгорья.

Лошади и мулы были готовы в дорогу. Габриэла подавленная, испуганная, в наряде для верховой езды и с узлом в руках, вышла во двор, опустив голову, не смея взглянуть на окружающий мир родного двора.

Хуан помог девушке сесть в седло. Сам восседал на лучшем коне, что оказался в конюшне. Ариас сидел на другом коне, остальные на мулах.

– Трогаем! – махнул рукой Хуан. – Не отставать! Сеньорита, ехать вам третьей, за Пахо. Ар, ты замыкаешь! Поехали!

Крохотный караваи ушел по тропе, ведущей на север.

Животные трусили размашистой рысью. Через полчаса Хуан свернул на тропу, идущую в западном направлении.

– Что ты задумал? – крикнул Ариас сзади.

– Помалкивай, Ар! – повернулся Хуан в седле. – Едем куда надо! Поспешите!

Тропа скоро ушла дальше на запад, Хуан свернул на просеку, ведущую на юг. Потом, когда и эта просека окончилась, караван медленно стал пробираться без дороги, ломясь через редкий кустарник и заросли кактусов. Часто сходили с сёдел и тащили животных в поводу.

– Отдохнём! – остановился Хуан на краю крохотной полянки. – Я пройду разведаю местность. Ждите меня тихо. Сеньорита, вы точно определили сигнал брата о безопасности?

– Да, – устало и коротко ответила Габриэла.

Хуан долго пробирался сквозь кустарник и редколесье, пока не вышел на опушку. Дальше простиралось поле сахарного тростника.

Он пожалел, что не взял себе мула. Пот промочил его одежду, хотелось пить, но он должен торопиться. Внимательно оглядел поле. Рабов не было видно. Вышел к краю плантации и зашагал в направлении, где, как он полагал, должна проходить дорога от города.

Через полчаса он вышел к этой дороге. Она была пуста. Следов копыт видно не было. Значит, решил Хуан, дон Рассио ещё не проходил.

Он устроился в густой тени низкого дерева, не сбросившего листву, окружённого полуголыми кустами. До дороги было не более ста шагов и всё, что по ней могло двигаться, он должен был услышать.

Пришлось прождать больше часа, как он полагал. И только сейчас послышались приглушенные звуки шагающих скорым шагом животных. Голосов слышно не было.

Хуан поспешил к дороге. Он успел только увидеть мелькающие силуэты двух всадников, но со спины он не узнал их. Хотелось окликнуть, но успел спохватиться. Опасность ещё не миновала. Сзади могут двигаться стражники. И парень отошёл дальше, к своему убежищу.

Прошёл ещё час. По дороге прокатила лишь одна двуколка, запряжённая ослом да мул, нагруженный мешками и корзинами, пропылил в направлении к городу.

Хуан пошёл к усадьбе. Она находилась в четверти мили, и он скоро вышел к ней, скрываясь в кустах. Оглядел дом внимательным взором. На верёвке, что протянулась на заднем дворе, висело покрывало, определённое, как знак безопасности.

– Ну слава Богу! – С облегчением вздохнул Хуан. – Можно спешить к своим.

Он скорым шагом пошёл назад, всё же внимательно прислушиваясь к звукам впереди. Дорога безмолвствовала.

– Всё в порядке, ребята! Можно выходить к усадьбе. Опасности нет. – Хуан устало влез в седло, махнул рукой и караван пустился скорым шагом через редколесье.

– Лало приехал? – спросил Ариас, подъехал к Хуану, пытаясь заглянуть ему в глаза.

– Я видел их, но в спину. Скорей всего, что это они. И знак висит. Поторопимся. Скоро и день кончится. Нас на берегу уже заждались.

– Сеньориту отпустишь? – Хуан заметил нездоровый интерес Ариаса и насторожился. Спросил без интонаций: