Глубь

– Подняться по лестнице! Заблокировать дверь! Подняться по лестнице! Заблокировать дверь! – твердил я про себя, мчась по лестнице вверх. Казалось, что легкие сейчас проломят грудную клетку и останутся навсегда на этих проклятых ступенях.

Пробежав больше половины пути, замедлился, переводя дыхание, и взглянул вниз. Два монстра только подбежали к началу лестницы, и я немного успокоился. До заветной двери оставалось совсем немного, и не смотря на их скорость догнать им меня будет проблематично.

И вот очередной «подарок» судьбы. Твари, присев, оттолкнулись всеми своими конечностям, и взвившись в воздух, преодолели значительное расстояние. Уцепившись за перила щупальцами, они синхронно совершили следующий рывок, быстро приближаясь ко мне.

Заорав, побежал, как можно быстрее передвигая одеревеневшими едва слушающимися ногами. Когда до заветной цели оставалось совсем немного, я вляпался. В прямом и переносном смысле этого слова. Сначала наступил на что-то скользкое и, не удержав равновесие, здорово приложился коленкой о ступеньку.

Справа от меня появилось щупальце, а следом за ним подтянулся и весь монстр. В близи он выглядел еще более отвратительно. На животе у него находилось отверстие, полное острых зубов. Конечности плотно обвивали ноги и руки человека, что наталкивало на мысль о каком-то извращенном симбиозе двух существ. Причем на лице жертвы, словно маска, застыло выражение боли и ужаса.

Засмотревшись на существо, я совершенно забыл о его напарнике. Вот только он не забыл обо мне. Почувствовав касание, а за ним легкий укол в щеку, я было дернулся в сторону, но тело уже не слушало меня. Возникло ощущение спокойствия, казалось, что все, что я пережил за последние несколько часов, случилось не со мной.

Сквозь сон ощущал, как меня куда-то несут, затем услышал всплеск и почувствовал, как надо мной сомкнулась вода, а за ней меня ждала уже привычна темнота…

Глава 4

Сознание возвращалось ко мне постепенно. Сначала появились непонятные звуки, которые стали заполнять мою черепную коробку. Следующим подключилось зрение. С трудом приоткрыв глаза, увидел, что лежу на полу и смотрю на стену, находящуюся на расстоянии меньше вытянутой руки от меня.

Стена, почти полностью покрытая чем-то, смахивающим на плесень буро-зеленого цвета, выглядела отталкивающе. Наросты на ее поверхности неярко светились, и казалось, что вся эта масса шевелится сама по себе.

Пол подо мной тоже был далек от эталона чистоты, покрытый мелким мусором, который неприятно впивался в тело, да и воняло в этой дыре еще хуже, чем от монстров, принесших меня сюда. И знаете, даже как-то начал скучать по той капсуле в которой очнулся в первый раз. Все-таки там было значительно уютнее.

Я поднялся на ноги, стараясь не дотрагиваться до стен. И лишь только полностью выпрямившись понял, что звуки, разбудившие меня, затихли. Медленно повернувшись, непроизвольно вздрогнул и отступил назад, вжимаясь в поросль на стене:

– А вы, блин, откуда такие красивые, нарисовались на мою голову? –голос у меня дрогнул, и окончание фразы прозвучало, как писк.

Новых знакомых оказалось трое. Двое из них стояли передо мной и с любопытством разглядывали меня, еще один копошился в углу возле кучи тряпья, что лежала на полу.

То, что это не люди, в привычном для меня понимании, мне стало ясно даже при беглом взгляде. Казалось, что какой-то безумный ученный разобрал человеческое тело на части, а затем собрал его заново, добавив, по своему разумению, какие-то детали, причем не только человеческие.

Так первый незнакомец был невысокого роста, не выше метра с половиной, но свой небольшой размер он компенсировал шириной. Глядя на него тут же возникал образ тумбочки на ногах. Вот только у этой «тумбы» присутствовали глаза в количестве трех штук. Находились они, в отличие от привычного нам расположения, на одном уровне на лбу. Сами глаза, зрачки, белки выглядели вполне человеческими. Кожа на открытых участках была темно-синей, с металлическим оттенком.

Другой отличительной особенностью «глазастика» являлась дополнительная пара рук, растущих чуть ниже основных. Дополнительные конечности, хоть и смотрелись на фоне двух нормальных рук меньше и тоньше, не производили впечатление дистрофичных. Складывалось ощущение, что ее обладатель довольно ловко ими управляется.

Следующий кандидат в «друзья» был полной противоположностью глазастого. Неимоверно худой, высокий, явно выше двух метров, с зеленоватым оттенком кожи.

– Кузнечик, как есть кузнечик, – всплыла в мозгу ассоциация. – Хотя нет, скорее богомол. Главное, чтобы не самка.

Лицо «насекомого» еще меньше походило на человеческое, было вытянутое, с множеством мелких глазок. Каждый глаз смотрел в совершенно произвольные стороны, хаотично двигаясь. Рот существа был без губ, позволяя лицезреть длинные заостренные зубы. С прикусом у него были явные проблемы.

Количество конечностей у «второго» было в пределах нормы. Длинные руки «богомола» заканчивались тонкими, на вид очень острыми, пластинками, прикрывающими пальцы, на подобие кастетов. Ноги выглядели вполне нормально, за исключением коленей с костяными наростами на них. Несколько шипов были обломаны, и из них сочилась жидкость синего цвета.

Третьего рассмотреть толком не получалось, так как он сидел ко мне спиной на корточках, с капюшоном на голове и продолжал свои непонятные дела.

Первым разговор начал коротышка, сопровождая фразы бурной жестикуляцией всех четырёх конечностей. Если бы он еще активнее махал руками, то я подумал бы, что у него в роду были итальянцы, уж на столько эти жесты были выразительны. Говорил он на совершенно незнакомом мне языке, но так импульсивно, что я непроизвольно сделал шаг назад и вытянул перед собой руки.

– Я вас не понимаю! На русском говорите? Ду ю спик инглиш? Шпрехен зи дойч? – исчерпав тем самым все свои познания иностранных языков, я отрицательно покачал головой, показывая, что попытка первого контакта с треском провалилась.

Мелкий опять повторил свою речь, на этот раз зачем-то указывая на свои уши. Увидев, что я его так и не понял, он переглянулся со своим напарником и кивком указал ему на меня. «Богомол» сделал шаг и вытянул руку в мою сторону.

Мне еще детства доставляло удовольствие наблюдать за насекомыми, но, когда свои лапы в твою сторону тянет двухметровая страхолюдина, всякий интерес уступает инстинкту самосохранения.