Глубина в небе (авторский сборник)

— Да! Но шанс остановить их есть, Киви!

Шлюпка быстро снижалась, пересекая поверхность Алмаза-1. Солнце больше напоминало тусклую красную луну, и свет его то там, то сям отражался от остатков ворованного снега. Хаммерфест пропал за углом скалы. Скорее всего, Фам Нювен так и застрял там, в Аттике. Он истинный гений, но добился лишь половины желаемого. Ему удалось отрезать Нау от неотвязников, но не остановить арахнианскую операцию, да и союзниками разжиться Нювен не сумел.

А в этой игре половинчатый результат ничего не стоит. «Через считаные сотни секунд у меня будет в распоряжении вся огневая мощь первой точки Лагранжа-А». У него выкристаллизовалось решение: стратегия гарантированного истребления. Моральные слабости Фама Нювена приведут Томаса Нау к итоговой победе.

Сознания Эзр не терял; случись это, он бы уже не очнулся. Но все его внимание сконцентрировалось на нем самом; на холоде, от которого немели конечности; на боли, раздиравшей плечо и кисть руки.

Желание вдохнуть воздуха становилось непреодолимым. Где-то же должен оставаться воздух: если его и вдоволь, то именно в парке. Где? Он развернулся в направлении, где поддельный солнечный свет казался ярче всего. Остатки рационального мышления подсказывали, что оттуда пришла вода, а теперь она отступает. Плыви на свет. Он дернулся и поплыл так быстро, как было в его силах, помогая себе здоровой рукой.

Вода. И снова вода. Вода, уходящая в бесконечность. Отливает красным в солнечном свете.

Он пропорол водную гладь, кашляя и блюя, и наконец задышал. Вокруг распростерлось море. Море вертелось и вздымалось, лишенное горизонта. Как в исторических драмах о рыцарях и пиратах Канберры, которые он любил смотреть ребенком; ему мерещилось, что он моряк, смытый с корабля чудовищным Мальстрёмом. Он посмотрел наверх… еще выше. Вода искривлялась и загибалась над его головой. Его море было пузырем воды диаметром не более пяти метров.

Сориентировавшись в пространстве, он вернул себе подобие рационального мышления. Эзр дернулся, поглядел вниз, оглянулся назад. Его никто не преследовал… но, может, оно и не важно. Вода вокруг него была красна от его собственной крови; он чувствовал ее вкус. Холод тормозил кровотечение и частично приглушал боль, но от него немели ноги и здоровая рука.

Эзр взглянул сквозь водяную толщу, прикидывая, как далеко от внешней поверхности этот пузырь. За рябью и потоками воды он видел обломки стволов. Тут не больше дюжины метров в глубину. «Меня вынесло из основной водной массы». Его пузырь оказался медленно ползущей в невесомости неба Северной Лапы каплей.

Эта капля дрейфовала вниз под воздействием какой-то комбинации незначительной здешней силы тяжести и столкновения моря с потолком пещеры. Эзр тупо наблюдал, как вздымается навстречу земля. Он ударился о дно озера совсем рядом с причалом.

Когда это случилось, столкновение показалось ему медленным, как во сне, на скорости менее метра в секунду. Но вода принялась плескаться вокруг него, осыпая брызгами, разлетаясь на струи. Его приложило ногами и ягодицами о дно, и он, кувыркаясь, отлетел вверх, в скачущем, крутящемся потоке водяных шариков. В окружающем пространстве раздавался клацающий звук, подобный бездумным механическим аплодисментам. До каменного основания причала оставалось меньше метра. Он зацепил его рукой и почти погасил собственное вращение. Потом его ударило о камень раненым плечом, и все вокруг исчезло во вспышке агонии.

Он отключился не более чем на пару секунд. Снова придя в себя, он увидел, что от морского дна его отделило метров пять. Рядом камни причала, покрытые мхами и лишайниками: тут раньше проходил уровень моря. А клацающие аплодисменты… он глянул вдоль морского дна. Он понял, что это такое. Стабилизирующие сервомеханизмы пали жертвой того же саботажника, который привел в движение само море.

Эзр взобрался по необработанным валунам мола. До верха и домика… до того места, где он раньше стоял… считаные метры. От домика остался фундамент характерных очертаний. Основания стен тоже уцелели. Но под напором миллионотонной водной массы, пускай и медленным, это место попросту выскоблило. Все тут обратилось в развалины и груды неузнаваемых обломков.

Эзр передвигался между развалин, помогая себе здоровой рукой. Море опустилось уровнем глубже, а на противоположной стороне пещеры захлестнуло леса и взметнулось по дальним стенам. Как и прежде, оно бурлило и колыхалось, а по небу летали десятиметровые водяные пузыри. Почти вся морская вода потом соберется на дне бассейна, но шедевр Али Лина погиб безвозвратно.

Все вокруг отступало, уплывало во мглу, включая и саму боль. Где-то там, в затопленном лесу, попал в ловушку Томас Нау со своими удальцами. Эзр вспомнил, какая радость обуяла его, когда мерзавцы утонули в лесу под наступающими волнами. «Фам, мы победили». Но первоначальный план этого не предусматривал. Нау каким-то образом раскрыл их заговор и чуть не убил их обоих. Возможно, Нау даже выбрался из западни. Если ему удалось выскользнуть из пещеры, он настигнет Фама или захватит первую точку Лагранжа-А.

Но эта угроза казалась ему далекой, связанный с нею страх отступил. Вокруг крутились вязкие ленты красной воды. Он склонил голову — осмотреть кисть руки. Дротикомет Марли раздробил ему локоть, вскрылась артерия. Предыдущая рана в плече и пытки создали на руке своего рода самопальный жгут, но… «Я истекаю кровью». Сохрани Эзр способность рассуждать логически, он бы наверняка впал в панику, но ему сейчас хотелось лишь выбраться на ровную почву и немного отдохнуть. «А потом ты умрешь, и, скорее всего, Томас Нау выйдет победителем».

Эзр заставил себя сдвинуться. Вот бы кровь остановить… но ему даже куртки не стянуть. Разум его блуждал, уходя от невозможных задач. Серая мгла окутала края сознания. «Что я могу сделать за оставшиеся секунды?» Он пробирался среди руин, ничего не видя, кроме почвы в считаных сантиметрах от лица. Если получится проникнуть в берлогу Нау, разыскать там коммуникатор… «Я хоть Фама предупрежу». Там не было комма. Одни развалины. Красивые деревца, заботливо выращенные Фун, разнесло в щепы, из рассеченных стволов сыпались спиралевидные семена.

Из обломков одежного шкафчика торчала обнаженная белая рука. У Эзра от ужаса и непостижимости происходящего немного прояснилось в голове. Кто же это может быть? Ага, Омо. Но нет, рука обнаженная, бескровно-белая, чуть блестящая. Он коснулся ее здоровой кистью. Рука дернулась, обернувшись вокруг его пальцев. А, да это совсем не труп, всего лишь надувная куртка, которые так любит Нау. Из умопомрачения проступила идея. Возможно, получится остановить кровотечение. Он потянул за рукав куртки. Тот соскользнул, сжался и поплыл сам по себе. Эзр оторвался от земли, и несколько мгновений ему пришлось поплясать между почвой и курткой. Левый рукав куртки раскрылся, раздался под пальцами. Он просунул в него руку, и куртка автоматически застегнулась от пальцев до плеча. Эзр перераспределил ткань на спину и туго затянул ее вокруг искалеченной руки. Теперь он все равно истечет кровью, но наружу не прольется больше ни капли. Никто не увидит. «Притяни ткань». Он подергал плечами, расправляя куртку. «Еще туже». И получился настоящий жгут. Он провел левой рукой по рукаву с искалеченной кистью, плоть отозвалась на прикосновение ужасающей болью. Но надувная ткань среагировала и напряглась, обрела жесткость. Откуда-то издалека доносились его собственные стоны боли. На миг он потерял сознание и очнулся, поняв, что лежит, чуть завалясь на голову.

Но теперь правая рука обездвижена, рукав надут по максимуму. Крайне болезненный изыск моды — как знать, быть может, что и спасительный.

Он напился плавающей вокруг воды и попытался собраться с мыслями.

Вокруг раздалось сварливое мяуканье. В поле его зрения возник летающий котенок, скользнул вниз, устроился на груди и здоровой руке. Он погладил его дрожащее тельце.

— Тебе тоже хреново? — спросил он, слова отдались хриплым карканьем. Темные глаза котенка воззрились на него. Зверек зарылся между грудью и подмышкой Эзра. Странно: обычно котята чурались людей, и это создавало Али вечные проблемы, хотя все зверьки были помечены. Летающий котенок вымок, но в остальном был вполне бодр. Вроде бы.