Глубина

Но Эмми беспрепятственно добралась до ребенка и присела на край песочницы. Девочка, заметив тень, упавшую на песок, подняла голову и с интересом посмотрела на Амаранту. Чтобы не спугнуть малышку — девочке на вид было не больше шести лет — я остановился поодаль, но со своего места видел песочницу и даже слышал весь разговор.

— Привет, — поздоровалась Эмми. Когда она разговаривала с детьми, ее голос звучал особенно тепло, и я невольно улыбнулся.

Как ни странно, приветствие Амаранты не произвело на девочку никакого впечатления, та лишь еще больше нахмурилась. Несмотря на совсем юный возраст, она казалась очень серьезным человечком. Даже две русые косички, заплетенные любящей рукой и призванные добавить ее образу некоторую задорность, не могли сгладить неприятного ощущения.

Что ты строишь? — поинтересовалась Амаранта, имея в виду непонятное сооружение из песка, высившееся перед малышкой.

Камеру пыток, — более чем серьезно ответил ребенок.

Эмми замолчала, обдумывая необычный ответ, а я, приподнявшись на цыпочки, внимательно присмотрелся к песочному домику со столь странным назначением. Он хоть и был построен довольно коряво, но все же имел некоторые характерные черты того заведения, о котором говорил ребенок. Например, теперь я точно знал, что стул из песка, возведенный в одной из комнат домика, вовсе не обычная табуретка. В свете последней информации я бы скорее отнес его к электроприборам.

— И кого ты собираешься пытать? — с некоторой опаской задала Эмми следующий вопрос.

— Своих врагов, — не дрогнула девочка.

Она снова вернулась к прерванному занятию. Бросалось в глаза, что ее поистине увлекала эта работа. Малышка высунула кончик языка и закусила его от особого усердия. Я впервые видел, чтобы кто-то с таким невинным выражением лица строил нечто подобное. И хотя это была всего-навсего детская игра, ее глубинный смысл немного пугал.

— У тебя есть враги? — не унималась любознательная вампирша.

Они есть у всех, — философски произнесла малышка, пожав плечами. — Вот ты, например, от кого прячешься? — Девочка снова посмотрела на Амаранту. В ее светло-голубых глазах отражалось нечто большее, нежели простое любопытство. Казалось, ребенок всерьез обдумывает возможность того, что Эмми может являться тем самым врагом.

Я просто болею, — выкрутилась Амаранта, но, кажется, девочка не поверила.

Когда я вырасту, — заявила юная партизанка с самым непосредственным видом, — я уничтожу всех своих врагов. Они будут купаться в собственной крови. — Девочка самодовольно улыбнулась, как будто сказала что-то безумно хорошее и правильное.

Услышав такие слова, Эмми невольно отстранилась от ребенка. Кто вбил в эту маленькую головку такие странные идеи? Вот он, вред современного телевидения! Честно говоря, в тот момент я не придал особого значения лепету девочки, списав его на особенности развития психики.

Амаранта поднялась и направилась прочь от детской площадки, то и дело передергивая плечами, как будто ее знобило. Я догнал ее и спросил:

Все нормально?

Со мной — да, но вот с девочкой что-то явно не так, — ответила Эмми, продолжая ускорять шаг. — Я хочу вернуться в номер.

До гостиницы мы добрались за считанные минуты; Эмми почти пробежала весь обратный путь. Подозреваю, что, если бы не ее боязнь привлечь внимание, она бы воспользовалась вампирским умением перемещаться с невероятной скоростью. В номере Амаранта замкнулась в себе, и до самого вечера мне не удалось вытянуть из нее ни слова. Лишь к приходу Димы она снова вернулась из мира своих мыслей, в который мне в последнее время хода не было.

4 Ночная прогулка

Я принял душ и развалился на кровати перед телевизором. Такое времяпровождение для меня нехарактерно, но раз уж никто не собирался со мной разговаривать, то почему бы и не посмотреть телик? Совершенно не хотелось забивать голову мыслями о работе. В конце концов, мало ли на этом свете странных девочек? Может, ребенок болен.

Решив для себя таким нехитрым способом загадку удивительной малышки, я абсолютно успокоился. Но этого нельзя было сказать об Амаранте. Она сняла плащ, оставшись в джинсах и белой майке на тонких лямках, но все еще продолжала дежурить у окна. За последние два часа ее поза нисколько не поменялась, и я знал, что Эмми может простоять так еще сколь угодно долго; как любой вампир, она не тяготилась абсолютной неподвижностью.

Отвлекать девушку от созерцания одного ей известного объекта было бессмысленно, и я погрузился в выдуманный мир телевидения. История приключений Индианы

Джонса — одна из моих любимых — надолго оторвала меня от реального мира.

Как только на экране замелькали титры, раздался стук в дверь. Не дождавшись приглашения, гость повернул ручку. Так поступить мог только Дима, и я совсем не удивился, увидев его на пороге.

— Привет. — Брат махнул рукой. — Я заходил к вам днем. Вы что, гуляли?

Без лишних объяснений было очевидно, что именно его заинтересовало. Ведь Эмми не являлась поклонницей дневных прогулок, и сам по себе факт нашего сегодняшнего променада был чем-то вроде феномена.

— Да, прошлись немного, — ответил я, всем своим видом и голосом подчеркивая, что ничего из ряда вон выходящего не случилось.

Димка хмыкнул в ответ, но тут его взгляд упал на Эмми, которая даже не посчитала нужным отвернуться от окна, чтобы поздороваться.

— Давно это с ней? — Брат кивнул в сторону Амаранты.

С тех пор как мы вернулись.

Ты пробовал с ней поговорить?

Раза три, — сознался я, — но потом бросил. Этот город странно на нее влияет.

Он не влияет, — услышали мы голос Эмми. Она произнесла это, не оборачиваясь, и я невольно вздрогнул, так как мне уже стало казаться, что ее вообще нет в комнате.

— Конечно, не влияет, — охотно согласился Дима, желая поддеть ее. — Ты всегда была странной. И дело совсем не в городе.

Я уже собрался вступиться за Амаранту, но слова брата заставили девушку отвлечься от наблюдений, поэтому я лишь поблагодарил Диму кивком. Он в ответ сделал знак, который, по-видимому, должен был значить нечто вроде «всегда пожалуйста».

Я просто пытаюсь понять, что с этим местом не так, — с негодованием посмотрев на Диму, пояснила Эмми, скрестив руки на груди.

И как успехи? — вежливо спросил брат, жуя найденное им на тумбочке печенье.

— Пока не очень, — понуро созналась Эмми.

А разве с городом что-то не в порядке? — Я решил вмешаться в разговор.

Вот-вот, — продолжая набивать рот, поддержал Димка.

Это же очевидно! — с жаром воскликнула Амаранта. — Вам не кажется необычным, что все люди тут какие-то заторможенные, а про детей вообще говорить страшно. — Она многозначительно посмотрела на меня, намекая на девочку в песочнице.