Глубочайшее доверие к жизни

Помоги мне, пожалуйста, выяснить мою истинную природу.

Ты прирожденный фанат Ошо.

Последний вопрос:

Ошо, о тебе рассказывают так много противоречивых историй. Даже среди твоих учеников нет согласия относительно твоей философии. Почему?

У меня вообще нет философии. Так разве могут мои ученики иметь о ней общее мнение? У меня нет никаких догм, нет вероучения. Мои утверждения – это не философия, а поэзия. Мои утверждения не об истине, они являются лишь способом помочь вам проснуться. Для одного ученика я создаю один способ, для другого – другой. Как между ними может быть согласие?

Согласие возникнет лишь тогда, когда они проснутся, их пробуждение и будет согласием. Но когда два человека пробуждаются, им нечего сказать. Они могут смеяться – их смех будет согласием. Или они могут плакать от радости – их слезы будут согласием. Но между утверждениями не может быть согласия.

Ты, наверное, здесь новенький. Не беспокойся об этом. У меня нет философии, поэтому не может быть и согласия.

Во-вторых, каждый ученик связан со мной лично. У нас личные отношения. Это не значит, что нужно следовать определенной философии – ты находишься с мас-

тером, а не с философией. Зачем думать о философии, пока я жив? Оставь это людям, которые придут позже, когда я умру. Тогда будет много философской работы: исследований, кандидатских и докторских диссертаций. Оставь это другим глупым людям, тебе не нужно об этом беспокоиться.

Ты здесь со мной – утоли свою жажду. Зачем тебе спрашивать моих учеников о философии? Даже если ты спросишь меня, ты не услышишь ничего непротиворечивого. Сегодня я говорю одно, а завтра – уже другой день! У меня нет обязательств перед прошлым. Когда я говорю что-то сегодня, я совершенно не думаю обо всех вчерашних днях, которые прошли. Я совершенно не обязан согласовываться с прошлым.

Человек, который никогда не противоречит прошлому, – мертвый человек. На самом деле, ему больше не нужно жить – зачем? Если он собирается постоянно быть в согласии с прошлым, то лучше закончить жизнь.

Я еще живой. Никто не знает, что я скажу завтра, даже я сам. Это еще не решено, это случится. Для вас это будет неожиданностью, и для меня это будет неожиданностью – мои высказывания всегда для меня неожиданны.

И потом, сейчас здесь более шестидесяти тысяч саньясинов. А только очень умные люди начинают мной интересоваться. Мм? Это не место для заурядностей. Только очень умные люди достаточно смелы, чтобы приблизиться ко мне. Шестьдесят тысяч саньясинов – это шестьдесят тысяч видов философии, каждый человек по-своему понимает то, что я говорю. И это прекрасно, так и должно быть. Как ты можешь понять то, что я говорю? Ты можешь понять только то, что ты слышишь. И неизбежно возникает большой разрыв. Я говорю нечто из своего состояния сознания, а ты слышишь это из своего состояния сознания.

Со временем этот разрыв будет сокращаться. И можешь надеяться, что однажды он исчезнет. Но тогда ты будешь безмолвен.

Будда подарил Махакашьяпе цветок лотоса как знак: «Все, что может быть сказано, было дано другим. Все, что невозможно сказать, я даю тебе, Махакашьяпа». Собрались люди. Они спрашивали Махакашьяпу: «Расскажи нам, что произошло?» А он только смеялся.

После этого в буддийских писаниях не встречается ни одного высказывания Махакашьяпы. Раньше он тоже не упоминался. Он внезапно достиг такой известности, что все остальные ученики Будды отошли на задний план, и Махакашьяпа стал самым выдающимся учеником. Однажды утром Будда подарил ему цветок лотоса и сказал: «Это передача лампы или передача послания, выходящего за пределы писаний. Я передал тебе, Махакашьяпа, то, что невозможно передать словами».

Люди, естественно, были заинтригованы, они начали расспрашивать. Но Махакашьяпа ничего не сказал, кроме простых слов, которые были изложены в писании. Он сказал: «Мой мастер так красиво об этом говорит – зачем мне говорить об этом как-то иначе? Он делает это великолепно, я не могу сказать лучше. Что бы я ни сказал, только испортит то, что он говорит, поэтому я буду молчать».

В старых даосских монастырях существовало древнее правило: «Говори только в том случае, если это улучшит тишину». Это было написано на главных воротах всех даосских монастырей: «Говори лишь в том случае, если это улучшит тишину. В противном случае, молчи».

Зачем говорить, если этим не улучшишь тишину?

Поэтому, когда ученик подходит ко мне очень близко, ему нечего сказать. А до тех пор он может говорить многое, но все его слова выражают лишь его состояние сознания.

Вы читали буддийские писания? Они всегда начинаются с фразы: «Я слышал…» Все буддийские писания начинаются со слов «Я слышал». Почему? Это важное заявление. Оно принадлежит Ананде, великому ученику Будды, который, когда Будда умер, пересказал все истории, рассказанные Буддой, – притчи, ответы, проповеди. Но он всегда начинает со слов: «Я слышал…» Это означает: «Я не знаю, что говорил Будда, я знаю лишь то, что я слышал. Это мое изложение того, что я слышал».

Запомните, если вас кто-нибудь спросит: «Что говорит Ошо?», отвечайте так же, как говорил Ананда: «Я слышал…» Не заявляйте: «Вот что он говорит». Единственным правильным заявлением может быть только такое: «Вот что я слышал – это может быть так, а может быть и не так».

Один неотесанный парень из Нэшвиля, Теннесси, объявил своим родителям:

– Я собираюсь в Кноксвиль, чтобы привезти себе жену.

Спустя несколько дней он вернулся с юной красоткой по имени Мэри Лу и представил ее всей семье, теснящейся за кухонным столом за скромным ужином.

Часов около шести отец сказал:

– Ну что ж, мой мальчик, я думаю, вам двоим сейчас полагается семейная спальня. А мы с твоей мамой можем поспать и здесь, внизу.

Счастливая парочка поднялась наверх. Через полчаса прогремел выстрел. После чего сын медленно спустился вниз по лестнице.

– Что случилось? – спросила мать.

– Я пристрелил ее, – ответил сын.

– Почему?

– Она оказалась девственницей.

Дедушка, который все это время тихонько сидел, первым нарушил гробовое молчание.

– Я думаю, ты поступил правильно, внучек – если она никому не пригодилась в своей семье, нам от нее тоже не было бы никакого толка!

Или вот еще одна история…

Тор спустился с горы Олимп, чтобы найти смертную женщину и заняться с ней любовью. Он был красив, просто неотразим, поэтому очень скоро нашел себе женщину, и они сразу же прыгнули в постель. Но он не был обыкновенным любовником – он был богом, Тором, – поэтому секс длился всю ночь и бо «льшую часть следующего дня.

Когда миссия была завершена, он ушел, но потом подумал, что, наверное, поступил несправедливо, не сказав женщине, что она занималась любовью с богом. Он вернулся к ее дому, постучал в дверь и сказал: «Я подумал, что должен тебе сказать, что я Тор».

«Еще какой терн! – простонала она. – Я даже ходить не могу!»

Достаточно на сегодня?

Глава 12 В доме луны

Луна – это дом, В котором ум хозяин. Когда понимаешь это, Становится ясно, что мир, в котором мы живем, Лишь временное пристанище. Если вдуматься, То нет разницы Между мной и другими людьми, Поскольку нет ума За пределами этого ума. Каждой весной, когда видишь Вишню в цвету, Почувствуй с болью Краткость своей жизни! Подлинный человек Должен вернуться В свое подлинное место. Тогда зачем искать Бесполезного будду? Утренняя роса Исчезает, И ее больше нет. Кто может задержаться В нашем мире? Мы молимся о нашей завтрашней жизни, Хоть она и эфемерна. Эта привычка ума Вчера умерла. Не принимай все это близко к сердцу, Настоящий путь, Как таковой, один: Путей не два и не три.