Глубокая любовь

Я бросил телефон в дальний угол кровати. Направляясь в душ, я понял, что мне необходимо хорошо подрочить представляя Амелию в своей голове. Тут телефон загудел, принимая сообщение, и я чуть не перепрыгнул через кровать.

Амелия: В эти выходные я свободна. Ты серьезно? Ты бы приехал в Техас?

Ради этой сладкой киски я бы дважды обошел вокруг света.

Я: Да. Чтобы увидеть твое прекрасное лицо, я бы прошел весь мир.

Ладно, я не сообщил ей все, о чем думал, но ведь смысл верный?

Амелия: Я встречу тебя! Я рассчитывала встретиться еще раз, но Вайелин уже собрала сумку, и сейчас мы направляемся в отель, чтобы забрать мои вещи. Мы уезжаем сегодня вечером.

Я потер лицо, когда Нэнси громко дала понять, что их обоих накрыл оргазм. Нажал номер Амелии, и она ответила на втором гудке.

— Во сколько отправляется ваш рейс?

— Мы летим на частном самолете Джека. Вайелин сказала ему, что ей нужно срочно уехать в Техас. Он был более чем готов позволить ей забрать его. Думаю, что эти выходные он проводит вместе с женщиной, которую мы видели у Марко.

Я покачал головой.

— Черт. Я прошу прощения за это.

— Это было вовремя. Я имею в виду, что она уходит от него. Джек никогда не относился к ней правильно.

— Вы уже доехали до отеля?

— В нескольких минутах езды, но движение – жесть.

Я быстро вышел из своей комнаты, так и не успев переодеться с прошлой ночи.

— Напиши мне, когда доберешься. Я хочу поцеловать тебя на прощание.

— Это звучит потрясающе.

Нэнси вышла из кухни голой. Она слизывала что-то с ложки, а я старательно ее игнорировал. Схватив ключи, я ответил Амелии:

— Я позабочусь о том, что бы это было намного лучше, чем «потрясающе».

Всю дорогу я не мог выбросить из головы образ Нэнси и того парня. Ее стоны все звучали у меня в голове, пока я, наконец, не попросил таксиста включить радио. К тому времени, как мы подъехали к «Ритц», я был заведен сильнее, чем чертов йо-йо.

Мой телефон загудел.

Амелия: Я в баре с Вайелин. Ей нужно выпить.

Спасибо, твою мать.

Как только я вошел в бар, то сразу увидел ее рыжие волосы. Мой член напрягся, пробуждая во мне безотлагательную необходимость, погрузиться глубоко в нее.

Вайелин полностью ушедшая в разговор с леди в деловом костюме, сидевшей рядом, даже не заметила, как я подошел.

Я остановился позади Амелии и наклонился, приблизив губы к ее уху.

— Мне нужно немедленно тебя трахнуть. Тащи свою задницу в женский туалет.

Повернувшись, я пошел прочь.

На стук в дверь туалета никто не ответил, поэтому я спокойно вошел. Не прошло и десяти секунд, как вошла Амелия.

— Лиам, — сказала она, а ее глаза горели наполненные желанием.

— У тебя есть презерватив? — спросил я.

Кивнув, она полезла в сумочку и достала его. Я выхватил пакетик и прижал Амелию к двери, между делом ее запирая.

— Поразительно. Если ты так прощаешься, то, как будет выглядеть через две недели приветствие?

Я улыбнулся и расстегнул штаны, вытащив жесткий член. Погладил его, под жадным взглядом Амелии, облизывающей губы.

— Ты знаешь, как, твою мать, тяжело будет ждать две недели? — спросил я.

Разорвав упаковку и надев презерватив, я забрался под короткое платьице. Ее трусики промокли, и это только вызвало большее желание погрузиться в нее.

Сдвинул их в сторону и вставил два пальца внутрь. Амелия ахнула и схватила меня за плечи. Я понимал, что после нашего безумного марафона накануне, у нее все должно болеть. Когда в моей голове промелькнул образ Нэнси, стонущей и смотрящей прямо на меня, я замедлился.

— Твою ж мать, — простонал я, и приподнял Амелию. — Тебе не больно? Прямо сейчас ты готова трахнуться жестко?

Ее зрачки расширились.

— Д-да. Могу.

Поднеся член к ее горячей киске, я толкнулся.

— Хорошо. Любовь, прими меня.

Лицо Амелии напряглось, поэтому я немного отступил.

— Нет! Продолжай.

— Скажи мне трахнуть тебя, Амелия. Скажи мне, как ты этого хочешь.

Ее пальцы впились в мои плечи.

— Мы не должны этого делать, Лиам. Мы в общественном туалете! Но, Боже мой…

Я отстранился и посмотрел в ее голубые глаза.

— Ты хочешь, чтобы я остановился?

При всей одиозности этой идеи, я смог бы остановиться, попроси она меня об этом.

Ее голова замоталась из стороны в сторону.

— Не останавливайся.

Наши рты соединились, когда я прислонил ее к двери. Любой, кто пройдет мимо, точно догадается, что происходит внутри, и это делало происходящее еще более захватывающим

Амелия пыталась сдерживаться, но потеряв контроль, закричала:

— Лиам! О, Боже мой! Лиам!

Когда она кончила, пульсация вокруг члена усилилась, подталкивая и меня к оргазму.

Зарывшись лицом ей в шею, я выругался. Как бы ни уговаривал себя, что такое поведение вызвано моим желанием Амелии, и стремлением «хорошо» с ней попрощаться, я понимал, что это неправда. Увидев, как Нэнси трахается с другим мужчиной, я завелся, и использовал Амелию, чтобы избавиться от этого видения. Когда голубые глаза встретились с моими, я осознал причину своего поведения и меня накрыло чувство вины. Ее грудь вздымалась и опадала, а на лице засияла великолепная улыбка.

— Это. Было. Весело, — сказала со смехом.

Ее щеки покраснели, и я не был уверен, что виной тому был хороший трах. В этот момент из нее выплеснулась невинность. У меня создалось ощущение, что Амелия Паркер не принадлежит к числу женщин, кто позволяет парням трахать ее в женском туалете, но по какой-то причине она позволила мне. Тупая боль и вина пожирали мою грудь.

АМЕЛИЯ

Личный самолет Джека был обалденный. Шесть кресел и диванчик – все выполнено в коже кремового цвета. Отделанный деревом салон, выглядел лучше, чем парадная столовая в доме моих родителей.

— Ничего себе частный самолет! — воскликнула я, вращаясь по кругу и осматриваясь.

— Джек не жалеет средств, — голос Вайелин был грустный, но в нем так же слышались нотки гнева.

Я взяла сестру за руки и опустилась на колени перед креслом, в котором она сидела.

— Ты ему не нужна, Вайелин. Он забрал у тебя все и превратил в ту, кем ты сама недовольна. Мы с тобой это понимаем.

Она кивнула, и глаза наполнились слезами.

— Я действительно люблю Джека, но после того как он заставил меня бросить танцы, что-то пошло не так. Почему его мечты были важнее моих?