Глубокие интервью Сергея Белановского. Том 1. Часть 2. Производственные интервью: рабочие и руководство заводов, работники разных специальностей
Шрифт:
Вопрос: Сколько зарабатывают люди на Вашем участке?
Я получаю примерно 220 рублей после всех вычетов (налогов и т.п.), чистыми. Мой заработок – как раз средний по участку. Некоторые получают немного меньше – примерно 190. Другие – лучше меня работают, у них выходит 250-260. Зарплата по месяцам колеблется. Раза два в год у меня выходит по 350. Нижняя граница – рублей 170, меньше я ни разу не получила даже будучи ученицей. Для сравнения: на прошлой работе, будучи ведущим инженером, я получала оклад – 190, а на руки – 170. Так что заработком здесь я довольна. При максимальной загрузке, то есть если бы мы работали на четырех станках и без простоев, мы бы получали около 340 рублей (без сверхурочных). При двухстаночном обслуживании мы бы получали 170 рублей, вдвое меньше. Мой средний
Вопрос: Из чего состоит Ваша заработная плата?
Зарплата состоит из того, что оплачивают нам по нарядам (в зависимости от типа колец, на каждый тип есть расценка, и количества сделанных колец), и прогрессивки. Прогрессивка в сумме – 40%, из них 20% – за бездефектное изготовление продукции и 20% – за выполнение плана. Вторые 20% мы получаем всегда. Здесь мне самой не все понятно. Есть цеховой план, он часто не выполняется. Но у всех у нас есть свой личный план, и его мы выполняем всегда. Со станка мне положено снять определенное количество деталей за смену, допустим 300. Но я обычно снимаю 500, и это считается перевыполнением моего плана. Рабочие этому все время удивляются: в графе личный план – всегда больше 100%, а цеховой план не выполняется.
Первые 20% прогрессивки за бездефектную работу даются следующим образом. Когда я делаю работу, то сама отбираю бракованные кольца и кладу их в сторону. За эти кольца никакой экономической ответственности я не несу, мне просто их не оплачивают. Таких колец немного – примерно 5 штук на 1000. Но если в той партии, которую я сдаю на контроль, попался брак – мне ставят единицу. Если наберется 3 единицы – из 20% бездефектных остается только 10%, а за четвертую единицу эта часть премии полностью снимается. Таким образом, вопрос брака нас всегда очень волнует, мы всегда бежим смотреть, не поставили ли нам единицу. Я должна сказать, что работают все очень добросовестно, никто сознательно брак не положит, но самой просмотреть 2000 колец, которые я сделала – невозможно, поэтому бегаем смотреть. Но такой незамеченный брак (из-за сбоя станка) бывает редко. Вы спрашивали о качестве станков, видите – качество хорошее. А отношение к работе удивительно добросовестное. Может быть, это потому, что женский коллектив.
Вопрос: Есть ли у Вас в распределении зарплаты так называемая "выводиловка", когда руководитель выводит каждому работнику некоторый (по договоренности) уровень зарплаты, не считаясь с выработкой, установленной системой премирования и т.д.?
Нет, свою зарплату мы можем высчитать с точностью до копейки, и на самом деле высчитываем. Все рабочие у нас ведут такие книжки (они с виду затрепанные), где записывают, сколько они сделали, и сколько получат. Есть еще, правда, премиальный фонд мастера, но он – крошечный. Думаю, что он составляет рублей 10 в месяц.
Вопрос: Есть ли у Вас выгодные и невыгодные работы?
На разные кольца у нас установлены розные расценки, но я бы сказала, что более дорогие кольца – они одновременно и более сложные. Я считаю, что система этих расценок разработана очень хорошо. Мне кажется, что каких-то несправедливостей в зарплате у нас вообще нет, все очень справедливо. Или я просто адаптируюсь к настоящим условиям?
Впрочем, когда расценки снижают, то это, конечно, вызывает массу недовольства. При мне было два таких случая, когда снижали расценку, и это вызывало бурю недовольства. Первый раз расценка за 100 колец снизилась с 70 до 60 копеек. За пределы цеха это недовольство не вышло, но к начальнику цеха ходили, возмущались. Второй случай был такой. Раньше существовало правило, что если человек работал только на одном станке, то ему оплачивали
подороже, чтобы компенсировать недогрузку и малый заработок. Потом это отменили. Моя сменщица очень этим возмущалась, ходила к мастеру, начальнику цеха, но лично я отнеслась спокойно.Вопрос: Сопровождалось ли снижение расценок какими-либо техническими мероприятиями?
Да, это интересный вопрос. Я неоднократно читала в газетах, что пересмотр норм и расценок должен, как правило, сопровождаться соответствующими техническими мероприятиями. Однако у нас ничего этого не было. Просто снизили расценки, и все. Прав да, нас собрали, предупредили об этом мероприятии и сказали, что это связано с необходимостью снижения себестоимости.
Я уже говорила, что на участке очень возмущались, но лично я отнеслась к этому спокойно. Зарплата, конечно, упала, но, с моей точки зрения, не так уж сильно.
Вопрос: Какова зарплата рабочих на других участках? Есть ли места, где зарплата очень высока или очень низка?
Да, разница в зарплате есть. Есть более выгодные и менее выгодные участки, есть более трудоемкие и менее трудоемкие, эти различия должны быть как-то объективно оценены.
Но, на мой взгляд, трудоемкость работ не всегда коррелирует с зарплатой. Я работала уже практически на всех участках в цехе: полировка, упаковка и другие. Это бывает в связи с простоями у нас, или потому, что некому работать у них. Мне кажется, что оплата часто не связана с трудностью работы.
Вопрос: А сколько получают наладчики?
Наладчики не получают 20% премии в случае невыполнения плана участком. То есть выходит, что мы эти деньги получаем, а они нет. Но в этом есть и нечто справедливое: от них хоть как-то зависит работа оборудования, а от нас не зависит практически ничего. В итоге, их зарплата приблизительно равна нашей, хотя теоретически, с премиями, они должны бы получать больше, так как они рабочие более квалифицированные.
Вопрос: Могли бы Вы работать наладчиком?
Нет. В принципе женщина с опытом и техническими способностями могла бы работать. Но у меня технических способностей нет.
Вопрос: Можно ли сказать, что у наладчиков легче труд, чем у Вас?
На мой взгляд, у них труд тяжелее, так как больше ответственность. Ведь все станки должны хорошо работать. Рабочая нагрузка у них неравномерная. Иногда они отдыхают, но иногда работают много и утомительно.
Вопрос: Вы перешли в рабочие из инженеров, сменяли социальную среду. В чем отличие этой новой среды от привычной Вам "интеллигентской"?
Я очень боялась, когда шла в новую среду, но оказалось все просто прекрасно. Все окружающие меня люди (может быть, за единичным исключением) – читающая публика. Это развитые, интересные, очень славные и порядочные люди. Книги, которые они читают, может быть, попроще (так сказать, поинтереснее), чем те, что читают в институте. Кулуарные разговоры те же, что в институте. Как в институте разговоры среди сотрудников идут о семье, семейных делах, так и тут. Пожалуй, в институте меньше говорят о работе, чем здесь. Грубо говоря, из 10 минут перекура мы, может быть, 2 минуты говорим о семье, книгах, политике и т.п., а остальное время – о работе. В институте совсем иначе, о работе почти не говорят, идут нудные бесконечные разговоры о тряпках, магазинах и т.п. Я не почувствовала резкого различия при переходе из одной среды в другую. Здесь тоже, как и в институте, есть люди, которые любят поговорить на более высокие темы, у которых есть какие-то интересы, кроме семьи и работы.
Вопрос: Когда вдет разговор о работе, что именно обсуждается?
К сожалению, я считаю, что в этих разговорах сказывается наша рабская натура. Получается, что во всех наших бедах виновато (это противное слово) – начальство. Ответственности за какие-то позитивные изменения рабочие на себя не берут. Социальная пассивность – абсолютная. Впрочем, точно так же и в институте. Все ругают цехком, профком, всегда говорят, что ничего сделать нельзя, изменить нельзя – и не высовываются. Пассивность и сильное (хотя и лишь словесное) раздражение к начальству. Странно, что именно я всегда в этих разговорах стремлюсь защитить своего начальника цеха, парторга цеха.