Гнёт Луны

Одеяло сползло на траву, и Лада непонимающе посмотрела на голую восторженную девицу.

— Никто не понимает нас, смелых и отважных одиночек, — прошептала Ил. — Они не видят в одиночестве свободы и счастья. Стая — это тюрьма, правила и оковы для сильных женщин. Таких, как мы с вами!

Лада перевела взгляд на Феликса:

— Вот поэтому людей и не обращают.

— Да я уже понял свою ошибку.

— Технически, я волчица, одержимая призраком, — Ил оскалилась в улыбке. — У меня чистая волчья кровь. О! Так я среди вас самый настоящий волк, получается? Неожиданно. Чистокровка!

Ил волновалась, но вместо того, чтобы порадоваться за Элен и ее брата, она тараторила всякие глупости. Волнение лезло из нее потоком несуразностей и истеричной болтовней. Кто-то коснулся ее плеча. Марик с мрачным лицом протянул ей мозолистую ладонь. Когда Ил ее несмело пожала, мужчина посмотрел на обрубок ее безымянного пальца, и что-то пробурчал.

— Что? — Ил оглянулась на Ладу. — Что он сказал?

— Сказал, что ему жаль, — женщина посмотрела на мужчину.

— Это мелочи, — девушка со смехом отмахнулась.

Элен вывела из дома двух сонных полуголых детей. Вдова крепко обняла Илону, попросила как-нибудь навестить ее семью. Марик согласно кивнул, подтверждая то, что Ил желанная гостья в их стае.

— Мы тоже тебя навестим, — Соня со слезами повисла на плечах Элен. — Слышишь? Мы ведь тоже семья.

— Семья, — всхлипнула Элен.

Марик подхватил на руки зевающих карапузов и вместе с тихой сестрой вышел за ворота. Ил всплакнула и уткнулась в плечо молчаливого Феликса. Лада пожала на прощание руку Черного Когтя и покинула двор проклятого дома. Ил выскочила за ней и яростно помахала уезжающему в ночь грязному кроссоверу.

— Удачи, Элен! И спасибо Лада! Мое одиночное уважение твоей одиночной охрененности!

— Это одна из моих кузин, — вздохнул рядом Феликс. — И ты не одиночка, Искорка, ты чокнутая сука, которая трясла сиськами перед незнакомым мужиком.

— Кузина?! — охнула Ил и высокомерно посмотрела на него. — И у меня классные сиськи. Грех ими не потрясти.

Она кинулась во двор, где плакали Соня, Жози и Рокси. Девушка крепко обняла каждую из вдов и пообещала, что и за ними скоро явятся их родные. Они вернутся в леса, будут вместе охотиться с братьями, сестрами и племянниками. Гадкий город останется в прошлом, а их дети вырастут сильными и смелыми оборотнями. И кто-нибудь из них обязательно станет Альфой и возглавит крепкую и верную стаю.

Когда девицы скрылись в доме, воодушевленные сбивчивой речью, Ил повернулась к Феликсу и широко улыбнулась:

— Спасибо за то, что помог Элен.

— Накинь одеялко, Искорка, — прохрипел Феликс. — У меня сейчас ширинка разойдется по швам.

— В такой момент и о потрахушках думать, — Ил обиженно подняла плед с травы и укуталась в него. — Бессовестный. Я уже успела поплакать, посмеяться, опять поплакать и посмеяться, а ты? В подвале есть кладовка, развратник подлый, можешь оприходовать там Ричарда в всех позах.

— Да он спит уже давно!

— Подрочи! Ночное рукоблудие полезно для организма!

— Я же тебе не подросток, чтобы в кулак сливать! — прорычал мужчина. — И это сраное одеялко только хуже сделало! Ты такая в нем беззащитная и милая!

— Я не буду с тобой по углам ныкаться!

— Мы с Дикки обсудили и решили, что мы не против того, чтобы ты стала нашей любовницей. Не хочешь ознакомиться с условиями?

— Вас опять переклинило на мне? — утомленно спросила Ил.

— Нет, мы просто хотим разнообразить сексуальную жизнь, — Феликс развел руками в стороны. — Слушай, тебе тоже не помешает крепкий член, а тут их сразу два. Один день в неделю со мной, один с Дикки. Выгодная сделка. Дружеский секс без обязательств.

— Охренеть, — Ил хохотнула.

— После забав с тобой у нас просто с дикий марафон начинается, — Феликс сделал несколько шагов к оскорбленной Ил. — Ревность жутко подстегивает, Искорка.

— Это нездоровая ерунда, пупсик, — девушка попятилась. — Сходите к семейному психологу. Я серьезно.

Феликс накинулся на Ил. Жадно впился в ее рот, повалив на траву. Она с рыком укусила его за нижнюю губу, толкнула в грудь и разъяренной каракатицей выползла из-под него, пытаясь натянуть на спину одеяло.

— Вот же урод.

— Гляди, Искорка, — Феликс придавил Ил к земле всем телом и за подбородок поднял ее лицо.

У окна на втором этаже стоял Ричард. Его глаза горели извращенным вожделением и любопытством.

— Да вы больные на голову, — охнула Ил.

— Тебя это тоже заводит, — грубые пальцы скользнули между влажных девичьих складок.

— Только не здесь, Феликс, — прохрипела Ил, теряя голову от возбуждения. — Не здесь.

Она вскрикнула от резкого толчка, и мужчина крепко зажал ей рот ладонью. Ричард в окне не шелохнулся, горящим взором наблюдая за тем, как его неверный муж беснуется над мычащей от стыда и похоти Ил. Феликс замер, вскинул лицо к муженьку и с ласковой улыбкой всадил в охнувшую жертву на всю длину. Ил удивленно заурчала, когда уголки губ Ричарда дрогнули в робкой улыбке.

Ил вскинулась под Феликсом, обрастая шерстью. Отчаянная метаморфоза воспламенила возбуждение в крови злобой, которая треснула животным исступлением в ее теле. Феликс с глухим рыком вынырнул из спазмирующей утробы и окропил сияющую шерсть на пояснице Ил жидкими жемчугом. Девушка с поскуливанием вгрызлась в мятое одеяло, содрогаясь от новой волны болезненного экстаза. Феликс бесцеремонно просунул ладонь между ее мохнатымм бедрами и медленно прошел пальцами напряженной разбухшей петле.

— Что ты делаешь? — судорожно прохрипела Ил в одеяла. — Убери свои мерзкие пальцы! Урод!

— Ты уж прости, но я не прихватил с собой чудо-капельки, — прошептал мужчина. — Поэтому расслабься, Искорка, и дыши.

Ил спрятала морду под одеялом и попыталась выровнять дыхание по массирующие движения уверенной ладони. Когда болезненный спазм мышц под пальцами Феликса ослабел, Ил обернулась всхлипывающей на траве девицей.

— Ты бы себя хоть игрушками изредка баловала, Искорка, — Феликс укрыл ее одеялом и поднял на руки. — Я палец не смог в тебя просунуть. Случайный оргазм может обернуться очень неприятными последствиями.

— Не бывает случайных оргазмов, — возмущенно просипела Ил.

— Бывает, — мужчина поднялся на крыльцо, — Вот так однажды схлопнется твоя прелестная писечка и не расхлопнется обратно.

— Прекрати, я тебя прошу, — Ил спрятала лицо в ладонях. — Мало того что ты меня на глазах у своего муженька отымел, так еще и гнусности всякие говоришь.

— Это тебе не шутки, — прошипел Феликс и внес Ил в гостиную, где уложил девушку на софу. Он навис над ней зловещей тенью. — Мужика нормального найди или игрушками с пальчиками работай над собой. Это не прихоть, а вынужденная мера. Снимай воображаемый пояс верности, моя милая.