Гнев ангелов
Шрифт:
Мариэль спала, и казалось, может никогда не проснуться.
Тело Джеки Гарнера мы перенесли в самолет, чтобы защитить его от животных. Позднее лесники извлекут его и доставят матери и подруге для похорон. Тела женщины, называвшей себя Дариной Флорес, и мужчины, известного под именем Малфас, забрали в Огасту для исследования. Что случилось с ними потом, мне неизвестно.
Лиат смогла добраться до выхода из леса, мы поочередно поддерживали ее. К концу похода женщина едва не потеряла сознание. Она отказывалась смотреть на меня или даже признавать мое существование, за исключением тех моментов, когда я помогал ей идти. Ее ведь послали обеспечить возвращение важного списка, а она не выполнила поручение. В темноте мы вышли на дорогу там же, где утром углубились в лес. Луис
Я отвез Лиат в местный медицинский центр и пояснил, что она упала на стрелу. Порой, видимо, привозят пациентов и с гораздо более странными ранениями, поскольку дежурный врач воспринял это, практически не моргнув глазом, и быстро договорился о ее перевозке в Бангор. Я пояснил, что она глухонемая, но умеет читать по губам. После этого позвонил Эпстайну и рассказал ему о том, что произошло. Когда он спросил, в безопасности ли список, я ответил утвердительно, не вдаваясь в подробности.
В конце концов, так оно и было в своем роде.
Незадолго до рассвета я выехал на частную лесовозную дорогу, уже на своей машине, и вернулся в лес. На сей раз я подготовился лучше. Не дойдя еще пару миль до рухнувшего самолета, я услышал сигнал своего мобильника. В двадцати шагах от самолета, под корнями белой сосны, я нашел тот список. Я не стал забрасывать его подальше от места крушения, просто выбрал приметное место. Какие-то мелкие твари уже погрызли пластик, но содержимое осталось более-менее в сохранности, и вложенный в пакет «маячок» подмигивал мне красным глазком.
От того мальчика, в которого воплотился Брайтуэлл, не осталось и следа, но спустя несколько дней в ходе тщательных поисков полицейские начали находить и идентифицировать останки убитых Малфасом людей и, обнаружив один ботинок мальчика около дуплистого ствола старого дуба, предположили, что его утащил медведь.
Я рассказал следователям большую часть того, что знал на тот момент о крушении самолета, поскольку стал на редкость ловок в сокрытии правды. Среди допрашивавших меня полицейских оказался и Гордон Уолш, хотя Северный округ этого штата уже не входил в его компетенцию. Его послали, как он сказал, для наблюдения, но я не стал уточнять, за кем. Сообщил им лишь, что Мариэль Веттерс наняла меня для поисков этого самолета, поскольку полагала, что молчание ее отца о его существовании могло причинить ненужную боль семьям тех, кто был на борту во время аварии и кто еще ждал известий о судьбе своих близких. Не упомянул я только о наличии списка и не стал откровенничать по поводу Коллектора, хотя подробно описал его внешность следователям и намекнул на его возможную связь с законоведом Элдричем. В конце концов, ни одному из них я ничем хорошим не обязан. Рассказал также о последнем преступлении Джеки, том самом, что привело его к смерти. Нельзя клеветать на покойных; обман ради защиты репутации Джеки или ради добрых чувств любивших его людей мог вызвать больше осложнений, чем чистая правда.
Постепенно начала складываться история, пусть и не совсем полная, но внешне вполне правдоподобная. Коллектор стремился отомстить за смертоносный взрыв, а покойная женщина с мальчиком пытались найти тот самолет по неизвестной причине, возможно, связанной с человеком по имени Малфас, но возможно также, из-за спрятанных в самолете денег. Тем временем начался процесс опознания жертв Малфаса. Двух проводников, позднее идентифицированных как Джо Дал и Рей Врэй, добавили к списку убитых им людей, и я не стал опровергать эту версию. С такой кучей нераскрытых преступлений силы закона и порядка, казалось, готовы были списать на необъяснимые явления любые проколы в моей истории.
А в углу молча сидел Гордон Уолш, наблюдая и слушая.
Именно Уолш первым поднял вопрос об участии Лиат, когда обнаружилась ее связь с лесными событиями. Я сообщил ему, что
она весьма опытный эксперт в истории авиации, и сама она в нужный момент должным образом подтвердила мои слова. Гордон Уолш, не желая усложнять себе жизнь попытками расспросить глухонемую женщину о том, чего сам совершенно не знал, удовлетворился нашими объяснениями. Хотя перед отъездом из Фоллс-Энда он ясно дал мне понять, предполагая, что я проживу еще достаточно долго, что в будущем он рассчитывает услышать от меня подробности предложенной ему истории.К тому времени, когда следователи добрались до частной больницы, где лечился законовед Элдрич, обнаружилось, что врачи уже выписали его на попечение человека, назвавшегося его сыном, и их следов найти не удалось. Впоследствии выяснилось, что взорванное здание, где находилась юридическая контора, в действительности принадлежало пожилой паре, владевшей ближайшим ломбардом, а их договоренность с пропавшим арендатором основывалась лишь на рукопожатии, не подкрепленном никакими документами. Сгоревший дом снесли за неделю, и страховое возмещение, когда его определили, отправилось в их карманы.
Через месяц после лесных событий меня заехал навестить Эпстайн в компании Лиат и одного из сменных молодых телохранителей, которым он доверял свою безопасность. Мы с рабби прогулялись по берегу Ферри-бич, а Лиат и ее соратник следили за нами издалека.
— Почему вы уничтожили список? — наконец спросил Эпстайн.
— А что бы вы стали с ним делать? — отозвался я.
— Проверять, расследовать.
— Убивать?
— Возможно, — согласился он, пожав плечами.
— До и после того, как поименованные в нем люди могли проявить свои дурные наклонности?
Рабби опять пожал плечами:
— Порой необходимы превентивные действия.
— Вот именно поэтому я и уничтожил его, — заявил я.
— В надлежащих руках он мог бы оказаться весьма полезен.
— Вот именно что в надлежащих руках, — согласился я.
— Судя по тому, что я слышал, ваш поступок подверг риску жизнь Лиат. Коллектор угрожал убить ее, если вы не отдадите ему список.
— Он не собирался убивать ее.
— Вы, кажется, слишком уверены в его намерениях.
— Он имеет своеобразный кодекс. Искаженный, жестокий, но тем не менее нерушимый кодекс. И он не смог бы убить ее из-за того, что сделал я: мог убить ее лишь за то, что сделала она сама. Я не верил, что она виновна в чем-то таком, что могло заставить Коллектора включить ее в число своих жертв.
— Я попробую объяснить ей эту тонкость. Боюсь, что если бы вы попытались послушаться его, то она предприняла бы попытку убить вас.
Мы дошли до конца берега и повернули обратно. Солнце начало клониться к закату, зимний ветер дышал нам в лицо.
— Как вы думаете, чем там занимался Малфас? — спросил Эпстайн. — Лиат описала мне странный алтарь, что-то вроде святилища.
— В черепе Малфаса образовалась вмятина, в которую могла бы поместиться книга, — сообщил я. — Он явно повредился умом. Неужели вы думаете, что он понимал смысл собственных действий?
— Но он строил эту конструкцию с какой-то целью. Лиат сказала, что алтарь был обращен к северу. Обращенный к северу алтарь в северном штате. Как далеко на север, по-вашему, может зайти человек, чтобы у него ничего не осталось, никаких объектов поклонения, только снег и лед?
Мы в задумчивом молчании вернулись на парковочную стоянку.
— И здесь уже север, — задумчиво произнес Эпстайн, когда его телохранитель начал прогревать мотор, а Лиат стояла около открытой задней двери, осознав неминуемое приближение их отъезда. — Суровые края. Самолеты здесь разбиваются и медленно погружаются в землю. Сюда навстречу смерти приходят убийцы. Падшие ангелы простирают над северной землей свои крылья, и враги уничтожают их. И вы, вы тоже здесь. Я привык считать, что именно вас они старались завлечь на север, но сейчас полагаю, что мог ошибаться. Здесь по-прежнему обитает иная сущность. Она взывала к Малфасу и пыталась спрятать тот самолет. Она взывала ко всем им, даже если они не осознавали ее призывов. Так полагает Лиат, и я, пожалуй, начинаю ей верить.