Гнев божий

В том, что ведущая вниз дверь либо заминирована, либо под прицелом, — не стоило даже сомневаться. Не может быть, чтобы она не была под прицелом.

Джек М. огляделся и вдруг заметил огромные вентиляционные короба, выходящие прямо на крышу, короба эти были столь огромными, что через них без проблем мог пройти человек. Интересно — а луч лазерного имитатора может имитировать пробитие металла воздуховода или нет? Наверное, все же нет, это же луч.

Он показал на пальцах, что задумал, — и вторая четверка рванулась к стоящему рядом воздуховоду. Сейчас те, кто ждет их там, внизу, с пальцем на спусковом крючке — сильно удивятся…

Крышку люка подцепили на тросик, прилепили полоску «Блейда» в тех местах, где должен был быть замок, — Эй-стан отучал открывать двери руками. После чего по команде Джека М. один из спецназовцев ВВС швырнул в воздуховод светошумовую гранату, а через две секунды — рванул Блейд, чисто вырезав взрывом замок, Бро рванул за тросик, а Ник забросил в зев аварийного выхода еще одну светошумовую гранату.

Получилось вот что… чтобы это представить, возьмите воздуховод и постучите по нему кулаком. Чувствуете звук? Замкнутое пространство как бы резонирует и распространяет звук. А звук разрыва светошумовой гранаты примерно соответствует звуку разрыва гаубичного снаряда, и все это рвануло в замкнутом пространстве воздуховода. Джек М. был бы сильно удивлен, если бы кто-то в такой ситуации смог сохранять хладнокровие — а через секунду рванула еще одна, уже светошумовая граната…

Спецназовцы рванули вниз, это был длинный и большой коридор с металлическим полом, перекрытый чем-то вроде баррикады. За баррикадой были люди, но они были оглушены и ошеломлены — несколько коротких очередей покончили с ними. Вооружены они были изрядно, даже пулеметом.

— Разбиться на пары! Начать зачистку!

Времени разбираться нет — одна пара прикрывает коридор, остальные занимаются делом: если помещение — то вышибается дверь и внутрь летит светошоковая граната. Затем помещение быстро осматривается, террористы добиваются, заложники, если они там есть — освобождаются, пусть оглушенные и ослепленные. Бой в здании — это не совсем то, чему учат спецназовцев ВВС, но общий уровень тактической и стрелковой подготовки позволяет им выживать и в этом бою. У каждого из них по двенадцать цилиндров светошумовых гранат и только по одной осколочной — у задачи освобождения заложников свои правила боя.

Наскоро зачистив этаж, они вышли к лестнице — и поплатились при попытке спуститься вниз. Из коридора второго этажа заработал пулемет, сразу же убило Герхарда и еще одного парня. При подавлении пулемета — а его поддерживали два автоматчика — погиб еще один спецназовец ВВС.

Пробив оборону коридора, они вышли к главному конвейеру, потеряв еще одного бойца — и тут началась собачья свалка, то, чего при штурмовых действиях надо стараться избежать любой ценой. Четыре четверки, спустившись по тросам с крыши здания вниз, туда, где сопротивление уже было подавлено — подорвали в двух местах ворота и прорвались внутрь, сразу к главному конвейеру — но попали под огонь и понесли потери. В этот момент начался штурм и со второй стороны, со стороны коридора — но террористы знали это и подготовились к круговой обороне. Все это было похоже на какую-то безумную сцену из «Терминатора-2» — только завод тут был не работающим, потому что сейчас ни хрена ничего не работает. А в остальном все то же самое — бой на уничтожение посреди промышленных роботов, ограждений из сетки, каких-то проходов.

Завернув вдвоем с Ником за большую махину сварочного робота, они увидели двух людей, связанных и лежащих в какой-то технологической выемке. Эти люди были во всем черном, на головах у них были темные шапочки, раскатанные вниз — только без прорезей маски.

— Прикрой!

Ник залег прямо в проходе — чем меньше твой силуэт как мишень, тем лучше, Джек М. встал на колено около заложников, сдернул с одного из них шапочку.

— Ты кто?

— Морская пехота, мать твою. Развяжи мне руки, кажется, я обоссался, черт…

— Повернись.

Морской пехотинец, изображавший заложника, повернулся на бок — и Джек М. полоснул ножом по ленте белого пластика.

— Второго сам освободишь. Сиди пока здесь.

— Спасибо, парень… — морской пехотинец повернулся, и вдруг крикнул: — Сзади!

Это был технологический тупик, нормально развернуться тут было невозможно. Джек М. упал на бок, повернувшись так, чтобы видеть противника — черная маска, уже наведенный автомат. Стаккато очереди террориста и глухие хлопки выстрелов американского автомата раздались одновременно.

— Парень, с тебя текила… — предупредил Марио один из «террористов», молодой, чисто выбритый и смуглый с G36, он уже снял маску и сейчас курил какую-то вонючую дрянь.

— С чего это? У нас обычно ставят проигравшие.

— У нас не так. Ты поставишь нам текилу — а мы угостим тебя виски. Идет?

— Идет, пошли…

Топая по стальным переходам, они пошли наверх, вперемешку террористы, заложники и спасатели ВВС, подбирая по пути убитых и вспоминая все перипетии произошедшего боя. В целом бой прошел неожиданно тяжело, Джек М. не ожидал такого, ведь он знал, что против них будет не армейский, а полицейский федеральный спецназ Мексики. Их ошибкой было то, что, планируя оборону здания (их не предупредили о том, что будет именно вертолетный десант), они поставили треть своих людей в оборону вне здания, а надо было оставить только парные сторожевые посты, и возможно даже — только на крыше. На крыше они разместили и два из четырех имевшихся у них пулеметов, а кроме того, у них было четыре тяжелых пикапа, вооруженных пулеметами. Если ждать наземной атаки — расстановка, может быть, и верная, но при воздушной они потеряли треть личного состава, так ничего и не противопоставив вертолетным пушкам и бортовым пулеметам. Если бы они сконцентрировались в здании, оставив на крыше наблюдателей, — спасателям бы изначально пришлось иметь дело как минимум с тремя десятками дополнительных противников, и Джек М. не был уверен, что они справились бы с ними.

И все-таки мексиканские федералы удивили своими боевыми навыками, удивили.

— Тебя как звать?

— Хосе. А тебя?

— Джек. Где ты научился так стрелять?

Хосе невесело усмехнулся.

— На улице, где же еще? У меня с десяти лет ствол. Тут у нас перестрелки в городе каждый день, у бандитов есть даже броневики. Берут грузовик, обшивают его стальными листами, пара пулеметов в кузов — и готово.

— А как ты в полицию попал?

— У меня брата старшего убили Зетас. Кастрировали и отрезали руки. Он истек кровью у нас на пороге. Я теперь мщу.

— Извини… — Джек М., несмотря на то что участвовал в боевых действиях, такой жестокости представить не мог. Даже в Ираке максимум, что могли, — отрезать голову.

— Ничего… Я уже достаточно отомстил.

По лестнице они поднялись на крышу, там стоял вертолет, тот самый, у которого была утечка в гидравлике, ему обозначили посадочную площадку, кинув пару ХИСов, химических источников света. Ждали механиков, пилоты сидели в кабине, мексиканские полицейские из «убитых при штурме» осматривали вертолет, с любопытством рассматривали пушку, пулемет, подвесные с противотанковыми ракетами, цокали языками, громко и восхищенно комментировали.

— Внимание всему американскому военному персоналу! — закричал кто-то. — Всем, кто не убит, приказываю подойти к источнику света!

— Извини… — Джек хлопнул Хосе по плечу.

— Да ничего… Текила с тебя.

— Заметано. А с тебя — виски.

Спасатели собрались у офицера-посредника, который размахивал ХИСом, быстро посчитались. Задача была выполнена, заложники были освобождены — и им присудили заслуженную победу. Вот только из шестидесяти человек, начинавших штурм — в живых осталось тридцать восемь.

На второй зоне высадки в Сьюдад-Хуаресе все было еще хуже.

Эта зона представляла собой тренировочный полигон, выстроенный мексиканскими строителями под руководством американских военных инженеров, создающих тренировочные комплексы для тренировок ближнего боя в урбанистической местности. Комплекс был построен с явной «восточной» спецификой, но мексиканцы добавили много чего своего, для реализма. Хуже всего то, что основой защитников комплекса зданий, где проходили тренировки по урбанистическому ближнему бою — стал спецотряд мексиканской морской пехоты, прошедший переподготовку на этом полигоне и имеющий навыки городского боя и борьбы с терроризмом, но не забывший и общевойсковую подготовку. В обычное время этот отряд морской пехоты исполнял обязанности полицейского спецназа в городе Сьюдад-Хуарес, применяя на практике знания и навыки о городском бое, полученные здесь. Сьюдад-Хуарес был приграничным городом, там было полно наркотиков, беглецов от правосудия — и хуже всего, влияние в этом городе оспаривали Зетас и Синалоа. На стороне обоих воевали бывшие полицейские и военные, в том числе и те, кто прошел подготовку в США и на этом самом полигоне. Только за этот год мексиканские морские пехотинцы, обороняющие комплекс, в уличных боях потеряли убитыми троих своих товарищей, а оставшиеся учились выживать. Это как война — к ее концу в живых остаются наиболее подготовленные и опасные. Поэтому американским десантникам из восемьдесят второй противостояли достойные соперники, даже более чем достойные — при планировании операции американские аналитики привычно недооценили боевые возможности своих партнеров, равно как и при подготовке реальной операции уже сейчас закладывалась серьезная недооценка боевой подготовки русских. Оценивать русских, сидя в теплом кресле на американской военной базе, — это одно, а вот делать то же самое в районе железнодорожного вокзала Луганска, когда ты вжимаешься в кирпичное крошево, стараясь укрыться за остатками стены, а по твоим позициям хлещет «кочующий» пулемет казаков — совсем другое.