Гнев Шибальбы

Он только улыбнулся и жестом показал на контейнер.

— Подними крышку, чтобы мы могли увидеть, что внутри, — приказал он. Контейнер был тяжелый, но я повиновалась.

Книга была там. За те несколько мгновений я успела рассмотреть хрупкую бумагу из древесной коры и расплывшийся иероглифический текст. Он был сильно поврежден, но то малое, что я увидела, вполне читалось.

В тот момент я не сомневалась, что нашла тексты, в которых рассказывалось о неизвестных страницах истории майя, подтверждающих, что цивилизация майя стоит в одном ряду вместе с другими великими цивилизациями мира.

А эти люди пришли сюда, чтобы забрать книгу, выгодно продать ее где-нибудь подальше от Мексики, от людей, которым она принадлежала по праву.

— Тебя же разоблачат. Ты не сможешь сохранить это в тайне.

— По-моему, кроме нас и тебя об этом никто не знает, — сказал Джонатан. Я вспомнила об Антонио и решила, что, как говорится в поговорке, его имя им из меня клещами не вытянуть.

— Я не сомневаюсь, что ты убьешь меня, так же, как ты убил дона Эрнана, — сказала я и, глубоко вздохнув, добавила: — и Луиса Валлеспино.

— Прискорбно, но это так.

Фигура за ним раздраженно задвигалась. Я узнала ее.

— А Монсеррат, — сказала я, — она по собственной инициативе обкрадывала своего отца или он тоже в доле?

— Красть свои любимые произведения искусства? Вряд ли. Он слишком их любит. Да он скорее готов разориться, чем тронуть коллекцию. Разве что попросит денег у своей размазни-женушки. Однако его судоходная компания нам очень пригодилась, когда приходилось вывозить товар из страны. Можешь снять маску, любовь моя, она догадалась, кто ты, — сказал он, полуобернувшись к фигуре за его спиной.

— К счастью для него и, конечно же, для меня, у его дочери нет подобных табу. Да к тому же она — хороший математик. Она подсчитала, что если украдет что-то из коллекции, то страховка возместит потерю, а мы с ней получим доход с продажи. Все довольны.

Монсеррат Гомес.

При других обстоятельствах я сочла бы свою глупость забавной. Я решила, что раз столько следов ведут к семейству Гомеса Ариаса, то виновником должен оказаться именно он. Мне просто не приходило на ум, что, обращая пристальное внимание на него, нельзя было упускать из виду и его дочь. Если у отца финансовые трудности, то страдает и дочь. Разве не она директор всех его предприятий, вице-президент инвестиционной компании, управляющая отелем?

— Пусть говорит за себя, — резко сказала я.

— Конечно, она скажет. Чего тебе еще хотелось бы узнать? Похоже, твои знания по данному вопросу не слишком обширны, если ты вообще в курсе наших планов, что вряд ли.

— Почему бы вам не украсть «Пикассо» или «Матисса»? Это сэкономило бы кучу времени и избавило вас от хлопот.

Но я знала ответ еще на стадии вопроса. «Пикассо» или «Матисса» проще вычислить и проследить их путь. К тому же Джонатану и Монсеррат не смогли бы оказать помощь их былые сообщники, самопровозглашенные и по существу сами себя обманувшие «Дети Говорящего Креста».

— Как ей… тебе, — сказала я, обращаясь к фигуре, спрятавшейся в глубине пещеры, — удалось убедить Алехандро Ортиса, Рикардо и Луиса Валлеспино ввязаться во все это?

Стоявшая в глубине пещеры фигура сдернула маску, и темные волосы упали ей на лицо.

— Глупые сентиментальные мальчишки! Они так и не узнали, кто ими управлял. Они дольше выбирали имя для своей организации, чем занимались настоящим делом, — сказала она. — Они думали, что крадут эти произведения искусства на благое дело, для революции. Они видели переговоры сапатистов с правительством, много спорили и решили, что теперь они будут истинными защитниками угнетенных. Но Луис не захотел оставаться с ними.

— Зачем ты убила его?

— Рикардо хватило глупости похвастаться брату своими подвигами. Луис направился прямо к Кастильо, чтобы рассказать ему об этом. Он наслушался лекций Кастильо в музее о совместной работе музея и местных общин, чтобы сохранить наследие майя, и считал это лучшим выбором. Кастильо на месте не оказалось, но ждать, когда Луис обретет здравый смысл, было бесполезно, — очень прозаично произнесла она.

— А дон Эрнан? Он ведь тоже обо всем догадался?

— Нет. Просто он узнал о книге и намеревался добыть ее прежде, чем до нее доберется мой отец. Он был просто глупым стариком, который стоял у нас на пути. Правда, то, что он знал, где искать книгу, усложнило дело. Он, видимо, понял и то, что с раскопок Джонатана исчезает слишком много находок.

— Поэтому ты убила его здесь и перевезла тело обратно в музей в ящиках для артефактов, спрятала его там до закрытия, затем выгрузила тело в его кабинете.

— Какая ты умная, — саркастически ответила она.

Я поняла, что ошибалась, полагая, что она была простой помощницей Джонатана. Это было ясно по ее тону. Он ее слушается, и именно она всем руководила. Решимость и упертость характера Гомесов сделали свое дело.

— А Мартинес?

— Еще один нечистый на руку полицейский. Решил, что ему все известно, специально занялся этими ограблениями и кое-что вычислил. Наверно, думал, что это дает ему право на долю. Могу тебя уверить, никто не будет о нем горевать.

Похоже, мы всех обсудили, сеньора Макклинток. Кроме того, что Джонатану, возможно, придется еще раз прибегнуть к удушению, на этот раз — доньи Хосефины, если она придет в себя. — Займись ей, радость моя, и сделай все, как следует, — сказала она, ткнув своим ярко-красным ногтем Джонатана в плечо и указывая на меня.

Я смотрела на этого человека, вспоминала, как еще сорок восемь часов тому назад я думала, что когда-нибудь я смогу его полюбить, и с недоверием произнесла:

— Ты хочешь сказать, что убил трех человек из-за книги?

— Четырех, — сказал он, взводя курок.

Никому не дано знать заранее, о чем он будет думать в последнюю долю секунды перед смертью. Кто-то будет беспокоиться о состоянии своего нижнего белья, другой, с более философским складом ума, подумает о том, успел ли он обнять своих детей напоследок.

Нелепая картина предстала моим глазам. Родители, Алекс, Клайв и семейство Ортисов стоят на кладбище вокруг надгробья, на котором было написано: «Лара Макклинток, которой всегда не везло с мужчинами».

Это было уже слишком!

В ярости я швырнула коробку с ее драгоценным содержимым в сторону, где стоял Джонатан, и через секунду грохнул выстрел. Выстрел так громко прозвучал в этом маленьком пространстве, что я почти оглохла и почувствовала, как на меня сыплется дождь из каменных обломков, так как пуля ударила в стену надо мной.