Гнев смертных

Мое сердце упало, когда я поняла, что в ближайшее время меня не освободят от его приказа. Кончики моих пальцев уже посинели, и мне было так холодно, что это причиняло боль. Я сомневалась, что смогу еще какое-то время протянуть на этом холоде, но Магнар может отсутствовать и несколько часов.

Монтана беспомощно огляделась по сторонам, как будто думала, что сможет найти что-нибудь, чтобы укрыть меня на открытом балконе, но это было бесполезно. Вокруг нас не было ничего, кроме холодного бетона и нагроможденных обломков.

— В-возвращайся в дом, — настаивала я.

Не было никакого смысла нам обеим торчать здесь, а у нее не было никаких даров, которые помогли бы ей противостоять стихии. Возможно, я была не в состоянии ничего сделать, чтобы помочь себе, но я не собиралась смотреть, как она тоже страдает из-за моего выбора. Я была той, кто дал эту чертову клятву. Это была моя собственная вина, что я оказалась в этой передряге. Не ее.

— Я не оставлю тебя. — Она нахмурилась, как будто сосредоточилась на чем-то, затем в ее глазах загорелась идея. — Он сказал не следовать за ним, верно? Ну, может быть, ты вместо этого последуешь за мной?

Я открыла рот, чтобы возразить, но что-то подсказало мне, что она действительно что-то замышляет. Она ободряюще улыбнулась и потянула меня обратно к двери. Я сделала шаг вслед за ней, и ничто не остановило меня, сила богов отпустила меня, как будто ее никогда и не было. Облегчение затопило меня, когда я, спотыкаясь, вошла вслед за ней в дверь и, наконец, избежала нескончаемого ливня.

Как только я укрылась от проливного дождя, я судорожно вздохнула. Монтана продолжала идти, ведя меня через гниющее здание, пока мы не добрались до костра, который разжег Магнар.

Я застонала, держа руки над ним, и жар пламени окатил меня. Холод пробрал меня до глубины души, и я дрожала так сильно, что ничего не могла поделать, кроме как стоять там и наслаждаться жжением пламени.

— Мне так жаль, Келли. — Монтана закусила губу, и беспокойство наполнило ее глаза. — Магнар нашел нас некоторое время назад и сказал, что собирается на разведку в поисках Фамильяров, он выглядел так, будто был чем-то разозлен. Я предположила, что, возможно, вы поссорились и именно поэтому тебя не было с ним. Если бы я знала, что он так поступил с тобой…

— Все в порядке, Монти. Откуда ты могла знать? — Мне удалось сбросить туфли с ног, но я все еще не чувствовала пальцев ног. Я перестала злиться на ситуацию и впала в состояние отчаянного принятия, моя боль и ярость из-за того, что Магнар сделал со мной, превратились в узел, который затянулся вокруг моего сердца и пустил там корни.

— Давай, ты ни за что не согреешься в этом платье. — Монтана встала у меня за спиной и начала расстегивать пропитавшееся влагой платье. Ее гнев наполнил воздух вокруг нас, но она сдерживала его, предпочитая помогать мне.

Я пыталась унять дрожь в пальцах, поднося их как можно ближе к огню, насколько это было возможно, не прикасаясь к языкам пламени.

— Джулиус еще не притащил остальные припасы, но я пойду поищу его, и принесу тебе что-нибудь теплое, чтобы ты оделась…

Мое сердце дрогнуло при мысли об этом, о возможности того, что Магнар может вернуться сюда раньше нее, и я буду вынуждена встретиться с ним один на один. Обычно я бы хотела получить возможность столкнуться с ним самой, черт возьми, мне бы даже хотелось это сделать, но что-то в том, что он только что сделал со мной, начисто вырвало огонь из моего нутра. И дело было не в споре или в том, как он на меня посмотрел, — это было унижение от того, что я была связана, как собака, его волей. В том, что он бросил меня замерзать на улице, словно я ничего для него не значила и мое благополучие его совершенно не волновало.

— Нет, — быстро ответила я, проглотив вспышку удивления, а затем жалости, промелькнувшую в глазах моей сестры. — Не могла бы ты просто остаться со мной… ненадолго, пожалуйста? — Теперь, когда я укрылась от дождя, я достаточно скоро высохну со свежей одеждой или без нее, и, несмотря на то, насколько соблазнительной была мысль надеть что-нибудь теплое, я просто нуждалась в комфорте, который обеспечивало ее общество. Мы и так слишком долго были порознь.

Свадебное платье упало к моим ногам с мокрым шлепком, и я вышла из него, прежде чем опуститься рядом с огнем. Монтана подняла его обратно и отжала из него лишнюю воду, прежде чем положить на потрепанный стол поближе к огню. Нижнее белье, в котором я осталась, тоже было мокрым, но я не сняла его, не желая добавлять свою наготу к списку вещей, которые были и так крайне унизительны во всей этой ситуации.

Монтана бросила деревянный стул в огонь, чтобы увеличить пламя, затем опустилась рядом со мной, взяв мою руку в свои и пытаясь вернуть в нее немного тепла.

— Когда ты сказала мне, что он может контролировать тебя, я понятия не имела, что это будет так… буквально, — сказала она низким голосом, а ее гнев был подобен холодной стали. — О чем, черт возьми, он думал, оставляя тебя там в таком состоянии? Даже если не брать в счет шторм, за нами могут охотиться Фамильяры. Тебя могли увидеть. С чего бы ему думать…

— Ты не возражаешь, если мы не будем говорить об этом? — Тихо спросила я.

— Как скажешь. Просто это такой пиздец.

— Я просто чувствую себя такой… — я пожала плечами, не в силах подобрать нужное слово. Беспомощной? Бессильной? Использованной? — Я беспокоюсь, что из-за того, что так много вещей контролируют меня, я в конечном итоге потеряю то, кто я есть, — выдохнула я.

Я подтянула колени к груди и положила на них подбородок. Мне было неприятно признавать, насколько близка я была к тому, чтобы сломаться, но я действительно начала задаваться вопросом, сколько еще я смогу вынести. С тех пор как умер папа, я чувствовала, что медленно теряю контроль над своей судьбой. Похоже, чем ближе я подбиралась к свободе, тем больше мне приходилось жертвовать собственной волей.

Монтана открыла рот, чтобы ответить, но ее внимание привлекли вернувшиеся Джулиус и Магнар.

Я опустила глаза, уставившись на пламя, чтобы не смотреть на него. Острая боль пронзила мою грудь, не имевшая ничего общего с холодом, и, хотя моей обычной реакцией было бы разозлиться, закричать и, вероятно, попытаться ударить кулаком в его гребаное высокомерное лицо, я просто… не могла этого сделать.

Как он мог так поступить со мной? Я была дурой, что поверила, что я ему вообще небезразлична? Как я могла сопоставить его предполагаемые чувства ко мне с кем-то, кто мог быть таким чертовски жестоким?

— Я пропустил приглашение потанцевать под дождем или что-то в этом роде? — Спросил Джулиус со смехом, придвигаясь ближе ко мне и замечая мое отсутствующее платье и мокрые волосы.

Я крепче поджала колени: лоскутки материи, которые Кларисса Бельведер заставила меня надеть под свадебное платье, были прозрачными, а я уже и так была достаточно унижена, чтобы еще больше обнажать свое тело.

Монтана поднялась на ноги и повернулась к Магнару. — Что, черт возьми, с тобой не так? — заорала она. — Там холодно! Она могла умереть!