Гнезда Химер. Хроники Овётганны

Я пулей полетел умываться. Дом Хэхэльфа здорово напоминал знаменитый критский Лабиринт: такого количества запутанных коридоров и маленьких уютных тупичков-комнаток могло бы хватить на целое общежитие, а Хэхэльф, насколько я понял, жил здесь один, если не считать маленького хмурого старичка – не то слугу, не то просто сторожа, с которым я столкнулся в коридоре.

Кое-как разыскав выход и умывшись, я устремился на кухню, сгорая от любопытства и с удовольствием отмечая, что от моего мрачного утреннего настроения не осталось ничего, кроме легкого удивления: дескать, и как это меня угораздило загрустить?!

Дорогу я нашел по запаху. Кухня оказалась отдельным маленьким строением в глубине двора. Там царил идеальный порядок – обычно кухня в холостяцком жилище выглядит куда менее ухоженной.

Хэхэльф восседал за длинным деревянным столом и с удовольствием пил что-то из большой темной кружки. Над кружкой поднимался ароматный пар. Я подумал было, что пришло время чаепития, но оказалось, что он наворачивает густой горячий бульон.

– Так что за разговор? – спросил я. – Мы уезжаем?

– Уезжаем, конечно. Но не сегодня. И не завтра – ты уж извини! Через несколько дней. Сначала я должен избавиться от кумафэги. С таким сокровищем чем скорее расстанешься, тем проще живется.

– Избавиться?! – я ушам своим не верил.

– Продать, а не выбросить, если ты это имеешь в виду, – усмехнулся он. – Трудно быстро найти покупателей на такой дорогой товар, но можно. Собственно, о том и разговор. Тебя устроит, если часть твоей доли будет отдана не деньгами, а недвижимостью?

– Какая часть? – искренне изумился я. – Хочешь сказать, что в этом сундуке есть и моя доля?

– Ничего себе! – опешил Хэхэльф. – Я-то думал, ты станешь возмущаться, если я отдам тебе всего треть, а не половину: все-таки сундук приметил я, да и тащил его тоже я – по большей части… С другой стороны, если бы ты не развязал мне ноги, вообще ничего не получилось бы, так что ты вполне мог потребовать половину!

– Ты сам знаешь, что мне на самом деле требуется, – улыбнулся я. – Вообще-то я жадный парень, но не настолько, чтобы забыть, что я нахожусь в совершенно чужом Мире, и вцепиться в глотку человеку, который готов помочь мне найти дорогу домой… Так что забирай все, дружище!

– Нельзя, – упрямо сказал Хэхэльф. – Нужна тебе твоя доля или нет, а мое дело – честно разделить добычу. В противном случае украденное не пойдет мне впрок, удача от меня отвернется… Можно сразу пойти и повеситься, поскольку впереди не светит ничего хорошего!

– Не преувеличиваешь? – недоверчиво спросил я.

– Не преувеличиваю. В общем, ты как хочешь, Ронхул, а треть кумафэги – твоя. Сорок мешочков. Могу дать хороший совет: парочку я бы на твоем месте оставил на подарки хойским бунаба. Не то чтобы они привыкли получать такие дары, но иногда лучше переборщить с любезностями… Еще на десяток я нашел покупателя: мой друг купец как раз отправляется в Землю Нао, и такой товар ему позарез нужен. Он бы все забрал, да монет не хватает. И еще десяток можно обменять на дом. Дешево, конечно, зато быстро, именно то, что нам требуется. Я вот и хотел узнать: ты согласен? Домик что надо, немного побольше моего и тоже бунабская постройка. А лучше, чем они, у нас никто не умеет устроиться! И расположен в тихом местечке: на окраине Сбо, на самом берегу. Пошли, посмотришь.

– Чего там смотреть?.. Ну сам подумай: какая мне разница, как выглядит дом, в котором я не собираюсь жить? Если ты говоришь, что должен отдать мне мою долю, поступай как знаешь. Нужно менять кумафэгу на дом – меняй на здоровье. Пусть будет дом.

– И тебе даже не любопытно взглянуть? – удивился Хэхэльф.

– Нет, – честно ответил я. – Но если надо, я готов. Прогулка мне не помешает, это уж точно!

– Пошли, – решительно сказал Хэхэльф. – Готов биться об заклад: когда ты увидишь этот дом, ты плюнешь на свою непонятную родину и поселишься в Сбо. Даже к Варабайбе ехать не придется: решишь, что от такого добра не бегают.

– В таком случае, я буду наслаждаться своей новой квартирой только до конца года, – невесело усмехнулся я. – Вурундшундба напугали меня до полусмерти этими своими Гнездами Химер…

– Ох, Ронхул, не верится мне что-то! – Хэхэльф задумчиво покачал головой. – С тех пор как ты рассказал мне свою историю, я все думал про эти паршивые «гнезда». И никак не могу поверить, что они действительно существуют! Темница для демонов, которые попали в чужой Мир не по собственной воле, – зачем она нужна? Кому мешают демоны? Особенно если они вроде тебя… Похоже на глупую страшную сказку, вроде тех, что няньки рассказывают детям, чтобы их не понесло на улицу после заката…

– Может быть, и похоже, – вздохнул я. – Но мне что-то пока не хочется проверять это на практике… Ладно, пошли посмотрим на этот твой дом!

– На твой дом, – мягко поправил меня Хэхэльф.

– На мой так на мой, – покорно согласился я.

Сбо оказался милым местечком. Не город, не деревня – какой-то совершенно иной тип человеческого поселения. Невысокие каменные дома в окружении аккуратных садов, трактиры с распахнутыми настежь дверями и выставленными на улицу жаровнями, бесчисленные лотки торговцев съестным и всяческим полезным экзотическим хламом, которые не столько продавали товар, сколько общались с потенциальными покупателями, наперебой рассказывая им сногсшибательные истории про дальние странствия.

Среди жителей Сбо я сразу приметил угрюмых людей в умопомрачительных головных уборах, напоминающих матерчатый сапог, по запарке надетый на голову. Оказалось, что это и есть люди бунаба, которые составляют чуть ли не половину населения Сбо.

– Это не «сапог», а агибуба, – почти сердито сказал Хэхэльф, выслушав мои комментарии. – Традиционный головной убор бунаба… И пожалуйста, привыкай смотреть на них без улыбки, если хочешь установить с ними добрые отношения.

– Они такие обидчивые?

– Бунаба не такие уж обидчивые. Просто они сами весьма неулыбчивы от природы, – объяснил Хэхэльф. – У них уголки губ растут вниз.

– У тебя тоже, – заметил я.

– У меня это – следствие привычки, а у них – от природы. Вернее, от Варабайбы: такими уж он их сотворил… Да, это все я говорю к тому, чтобы ты уяснил: когда бунаба видят, что человек улыбается, они считают его дураком. И переубедить их потом бывает очень трудно: тут уже ни мудрые речи, ни даже разумные поступки не помогут.

– Ужас! – искренне сказал я. – Они меня гнилой умалой закидают: я же все время улыбаюсь!

– Вот и отвыкай помаленьку, пока мы на Халндойне, – посоветовал Хэхэльф. – Пригодится. Те бунаба, которые живут в Сбо, гораздо терпимее к нашим причудам, чем их родичи с Хоя: эти-то к нам поневоле привыкли, а для тех почти любой чужак – горькая пилюля.

– Но ты-то с ними подружился…

– Ну да. Я же попал к ним еще мальчишкой. А дети быстро всему учатся. Так что улыбаться я перестал уже на второй день своей новой жизни. Потом, когда я вернулся на Халндойн, пришлось учиться заново, и не могу сказать, что эта наука далась мне легко!