Гобелены Фьонавара (сборник)

За что? Пол не знал. Никто из них не знал, даже Дженнифер. И в ее глазах ничего нельзя было прочесть, когда Ланселот рассказал, как был освобожден филин в Данилоте и как он полетел на север: произвольная нить в ткани войны.

Войны, которая уже их настигла. Армия подошла ближе; она огибала оконечность озера Селин. Под насмешливой бравадой Диармайда Пол угадывал нарастающее, лихорадочное напряжение: воссоединение с братом, близость сражения. Теперь уже можно было различить отдельные фигуры. Пол увидел Айлерона под знаменем Бреннина, а затем понял, что знамя изменилось: на нем оставалось дерево, Древо Жизни, в честь которого он сам получил имя, но луна над ним больше не была серебряным полумесяцем, как прежде.

Вместо него луна над деревом была красной, полной луной, которую заставила сиять Дана в новолуние – вызов Богини Могриму, и этот вызов Айлерон теперь нес перед армией Света.

И вот так армия обогнула озеро, и два сына Айлиля снова встретились на границе Данилота, к северу от реки Селин, среди широколиственных деревьев ом и серебристых и красных цветов сильваина на ее берегах.

Диармайд вместе с Шаррой, которая держала его за руку, немного опередили остальных, и Айлерон тоже отделился от возглавляемой им армии. Пол увидел Ивора и светлого альва, должно быть, Ра-Теннеля, и Мэтт был там, рядом с Лореном. Ким улыбалась ему, а рядом с ней стоял Дэйв с кривой, неумелой улыбкой на лице. Они все собрались здесь, на Андариен, ради начала конца. Все. Или не все. Одного недоставало. Одного всегда будет недоставать.

Диармайд торжественно поклонился Верховному королю.

– Что вас так задержало? – весело спросил он.

Айлерон не улыбнулся.

– Потребовались усилия, чтобы провести колесницы через лес.

– Понятно, – серьезно кивнул Диармайд.

Глаза Айлерона, непроницаемые, как всегда, внимательно оглядели брата с головы до ног, затем он произнес без всякого выражения:

– Твои сапоги нуждаются в починке.

Первой рассмеялась Ким, давая всем понять, что можно смеяться. Среди наступившего облегчения Диармайд выразительно выругался, внезапно сильно покраснев.

Айлерон наконец улыбнулся.

– Лорен и Мэтт рассказали нам, что вы сделали на острове и на море. Я видел посох Амаргина. Мне не надо вам говорить, вы и сами знаете, какое это было героическое путешествие.

– Мог бы и сказать мне, – пробормотал Диармайд.

Айлерон пропустил его слова мимо ушей.

– Среди вас есть человек, которого я бы хотел поприветствовать, – сказал он.

Они смотрели, как Ланселот спокойно вышел вперед, чуть прихрамывая.

Дэйв Мартынюк кое-что вспомнил: охоту на волков в лесу Линан, где Верховный король своей рукой убил семерых последних волков. И Артур Пендрагон сказал тогда странным тоном: «Я знал только одного человека, который смог бы сделать то, что только что сделал ты».

Теперь этот человек был здесь и опустился на колено перед Айлероном. И Верховный король попросил его подняться и мягко, стараясь не задеть его раны, обнял его за плечи так, как не обнял своего брата. Который стоял чуть позади с легкой улыбкой на лице, держа за руку принцессу Катала.

– Господин мой Верховный король, – произнес Мэбон из Родена, выезжая вперед из рядов армии, – дневной свет меркнет, и позади долгий день езды до этого места. Вы желаете разбить лагерь здесь? Следует ли мне отдать распоряжения?

– Я бы не советовал, – быстро возразил Ра-Теннель из Данилота, прерывая беседу с Бренделем.

Айлерон уже и сам качал головой.

– Не здесь, – ответил он. – Не в такой близости от Страны Теней. Если армия Тьмы решит наступать ночью, у нас будет самое невыгодное положение в битве: за спиной у нас река, и отступить за нее в туман нельзя. Нет, мы двинемся дальше. У нас есть еще несколько часов светлого времени.

Мэбон кивнул в знак согласия и удалился, чтобы предупредить командиров армии. Ивор, как заметил Пол, уже снова посадил своих дальри на коней и ждал сигнала к выступлению.

Диармайд громко кашлянул.

– Могу ли я, – жалобным голосом произнес он, когда брат повернулся к нему, – взять на себя смелость нижайше просить одолжить моим людям коней? Или ты хочешь, чтобы я топал пешком вслед за тобой?

– Это, – сказал Айлерон, впервые рассмеявшись, – более привлекательный вариант, чем ты думаешь. – Он повернулся и пошел обратно к своему войску, но небрежно прибавил через плечо: – Мы привели тебе твоего коня, Диар. Я так и думал, что ты найдешь способ вернуться вовремя.

Они сели на коней. Позади них, когда они покинули реку и вступили на каменистую почву долины Андариен, вниз по течению Селин медленно плыла лодка. На этом суденышке Лэйсе с Лебединой марки слушала свою последнюю песню. Она вышла в море и поплыла вслед за заходящим солнцем среди волн по широким морским просторам.

Ким посмотрела на Дэйва в поисках ободрения. У нее в самом деле не было права на поддержку, но тот ответил ей неожиданно хитрым взглядом, и, когда она начала продвигаться вперед и влево, туда, где ехала Дженнифер, он покинул Ивора и последовал за ней.

Ей нужно было кое-что казать Дженнифер, и она не испытывала по этому поводу никакой радости. Особенно когда вспомнила, к каким печальным результатам привела ее попытка послать Дариена к Анор Лайзен два дня назад. И все равно, уклониться было невозможно, да она и не собиралась этого делать.

– Привет, – весело сказала она своей ближайшей подруге. – Ты со мной еще разговариваешь?

Дженнифер устало улыбнулась, нагнулась в седле и поцеловала Ким в щеку.

– Не говори глупости, – сказала она.

– Не такие уж глупости. Ты была очень сердита.

Дженнифер опустила глаза.

– Знаю. Прости меня. – Она помолчала. – Жаль, что я не могу лучше объяснить, почему я поступаю так, а не иначе.

– Ты хотела, чтобы его оставили в покое. Это не так сложно.

Дженнифер снова подняла глаза.

– Нам необходимо оставить его в покое, – тихо сказала она. – Если бы я попыталась привязать его, мы бы никогда не узнали, какой он в действительности. Мы бы никогда не были уверены в том, что он может сделать.

– Мы и сейчас не очень-то уверены, – сказала Ким, несколько более резко, чем намеревалась.

– Я знаю, – ответила Дженнифер. – Но, по крайней мере, что бы он ни сделал, его поступок будет результатом его собственного выбора. Думаю, в этом все дело, Ким. Думаю, так должно быть.

– Разве было бы так ужасно, – спросила Ким, это было неразумно, но она не смогла удержаться от вопроса, – если бы ты просто сказала ему, что любишь его?

Дженнифер не дрогнула и не вспыхнула от гнева, как в тот раз.