Год 2081
Шрифт:
– Да нет, вполне осмысленно растоптал, - пояснил Герд, - я до этого уже три недели как безработным был. Друга встретил, он меня в машине посидеть попросил, а я дурак вышел, машина возьми и закройся. Я туда сюда, короче полиция меня за "попытку взлома и угона собственности корпорации" взяла, да с растоптоным браслетом, Йошка сразу в отказ... Вот теперь здесь как общественно опасный....
– Герд вздохнул, - да я его не виню, это я дров наломал, а ему то зачем работой и карьерой своей рисковать..
– Ну тогда тебе только под купол дорога, - вздохнул старик, - ибо опасен ты для демократии, но ничего и
– Знал бы ты КТО живет под куполом, - подумал Герд, молча разглядывая вытатуированный номер на локте.
– Семьдесят восемь, восемьдесят девять, девяносто три "и", - прочитал он вслух.
– Легко запомнить.
– Слушай Томас! А тебе сколько лет?
– Мне то?
– старик сверкнул глазами.
– Мне двенадцать было всего, когда социал-"дерьмократы" партии свободы к власти пришли. А они уже, без малого пятьдесят восемь лет у руля...
– Так значит ты еще другую жизнь видел, без демократии?
– шепотом спросил Герд.
– Да нет, демократия в Европе давно уже, только она немного другая была.... Вот ты, кем был там на воле?
– Биохимик-лаборант перспективных разработок, - ответил Герд.
– Ого, - хмыкнул старик, - а сколько получал?
– 18,700 евро, - ответил Герд, все еще не понимая куда клонит старик.
– Вот, а мой отец тогда только 1800 получал, и то не каждый месяц, иногда и по 1400-1500 выходило всего.
– Да, вам тогда тяжело было, как же вы могли прожить то?
– удивился Герд.
– Как?
– переспросил старик.
– А на востоке, там за Польшей, за занавесом короче, он неопределенно махнул рукой, - они там по сто, двести, триста евро получали и ведь хватало на жизнь.
– Это же не возможно физически просто, удивился Герд. - Я пока все налоги выплачу, мне на жизнь только пятьсот остается. Я все специально подсчитывал.
– Вот то то и оно, согласился старик.
– У нас после выплат тоже всего 500-600 оставалось и ведь на всю семью хватало.
– Подожди, подожди, - остановил его Герд, - у меня в налоги 18 200 уходит, а у вас только 1200,... а остальные семнадцать тысяч вы где брали?
– Да нигде не брали, - пояснил старик.
– платили мы меньше, - Тогда налогов меньше было. Отец даже личную машину имел за которую налог платил раз в году.
– Врет небось, - подал голос сверху толстяк.
– Вот те крест, - живо обернулся старик, - а они там на востоке из своих ста евро, только половину в налоги отдавали...
– Во дает, - не унимался толстяк, - тебе бы сказки писать, - придурок.
– А жить то как? Вам же и кушать надо было?
– Не унимался Герд.
– Так тогда и цены другие были и еда не столько стоила, - Томас закатил глаза к потолку, что то вспоминая.
– Курица к примеру, всего три евро стоила, а не триста как сейчас. Настоящая, заметь, не синтетическая, и вкус у нее был не пластиковый...
– Ага, гурман выискался, - снова встрял толстяк, - можно подумать ты настоящую когда нибудь пробовал...тебе и синтетической то в жизни не видать...
– Зато ты пластика нажрался, вон разнесло то как, - огрызнулся старик, смотри не лопни... Сигареты тогда тоже дешевые были.., - продолжил он обернувшись к Герду, - вот ты какие любишь?
– Марльборо, - нагло соврал Герд, на самом деле такие дорогие сигареты
он никогда себе позволить не мог, но он сейчас решил, что это его любимые сигареты, - любимые Марльборо..– Марльборо тогда семь евро стоили...
– Так тебе же двенадцать было, - толстяк снова свесился с нар.
– Или тебе в детстве курить разрешали мама с па...
Договорить он не успел получив кулаком в нос.
– А ты, падла, - он зажал ладонью нос, - убью гада, - толстяк шмыгнул носом, размазывая кровь по щеке.
– Рискни только слезть, - распетушился старик..
Толстяк молча взглянул на дверь и отвернулся, - я тебя под куполом найду.
– С угрозой в голосе буркнул он.
– Марльборо, и сейчас не намного дороже, - вернулся Герд к старой теме, - восемь евро сигарета да два евро налог на курение...
– Ага, - согласился старик, - сейчас сигарета, а тогда целая пачка стоила и никакого отдельного налога за курение. Девятнадцать штук в пачке...
Герд не ответил. Он сидел подавленный. В памяти снова и снова, словно в техмерном кино, перед глазами возникали образы " бедные", " забитые", "неуверенные", "не знающие настоящей демократии" люди из за железного зановеса. Люди, которых ему случайно довелось увидеть в тот злосчастный день.
– Знаешь!
– Зашептал ему на ухо старик.
– Мне теперь все равно..., да и тебе тоже дорога одна, под купол... Я тебе скажу, что думаю. У нас уже давно не демократия... Даже когда я ребенком был, мой отец открыто мог сказать, что демократия уже не та, и ему за это ничего не было. Он мне рассказывал, что люди на самом деле свободными были раньше..., еще до объединенной Европы. Он говорил, тогда люди не только думать могли, что хотели, но и делать, а потом началась борьба за "настоящую" демократию и восточники не захотели идти путем демократического выбора...
– С тех пор, - он дохнул, обдав Герда горячим дыханием, - с тех пор "железный занавес" отделяет прогрессивную Европу и весь свободный мир от сырьевых придатков. Отец говорил, тогда восточники даже святая святых, гомосексуализм у себя запретили... А по мне так пусть бы такие педики как этот, - он кивнул в сторону толстяка, - по мне так пусть бы они все сдохли. У нас тогда совсем правительства не останется,...
– старик хихикнул довольный удачной шуткой.
– Давай ка спать. Завтра тебя в лабораторию потащат, потрошить. Твой генетический код считывать будут для чипа, - он легонько стукнул пальцем по виску.
– Встретить бы этого гада, который придумал дрянь эту... Мне завтра уже под купол... Наверное не увидимся больше, здесь,... может под куполом только...
Герд отвернулся к стене. Его била крупная дрожь.
IV
Свет в камере зажегся внезапно. Из динамиков спрятанных где-то под потолком, полилась бодрая музыка.
– Сейчас начнется, - с ненавистью подумал Герд.
– Я самый счастливый, я самый, ... дерьрьмо собачье...
– Встать!
– Заорал охранник, появляясь в проеме распахнутой двери.
Герд вскочил с постели. Дюжий охранник, с маленькими топорщившимися ушами, шагнул в камеру.