Год любви

Пэнси все еще смотрела в сторону.

– Ты знаешь, для меня наши с ним отношения не так уж и важны… Нет, конечно, все очень мило, и он мне нравится, но мне все это не так уж и важно. А вот подруг, знакомых, вроде тебя и Хлои, у меня никогда раньше не было. Чтобы это были личности, а не просто приложение к мужчинам. Понимаешь? Я вами обеими восхищаюсь… особенно тобой, и мне не хотелось бы, чтобы из-за Оливера между нами пробежала черная кошка.

Элен впервые слышала, чтобы Пэнси говорила так серьезно.

– Ты восхищаешься мной? – в замешательстве переспросила она.

– Да. Ты помнишь, как ты тогда попрощалась со мной и Оливером возле Фоллиз-Хауса? Ты была тогда такой решительной, говорила так четко и ясно… Я подумала, что ты еще и мужественная девушка.

Элен еле заметно улыбнулась.

– Мной тогда владели совсем иные чувства.

– Но выглядело это именно так, а это самое главное. Элен, мне хотелось бы, чтобы мы были друзьями. Эта история с Оливером нам не помеха, правда?

Элен плохо понимала, что происходит. Оливер значил для нее так много, а Пэнси взяла и отбила его. А теперь она отмахивается от него с таким небрежным видом, словно он для нее – временный эпизод, что-то уже приевшееся и неинтересное. Она готова от него отказаться ради Элен… Элен подумала, что в этом есть доля иронии, однако не могла избавиться от какого-то смутного, но очень неприятного предчувствия.

Она была уверена, что Оливер относится к Пэнси гораздо серьезней.

Вместе с предчувствием пришло и ощущение собственной вины. Элен испытывала симпатию к Пэнси, но никогда не думала о ней как о подруге. Она посмотрела на очаровательное личико, на котором была написана столь нехарактерная для Пэнси тревога, и постаралась улыбнуться как можно искренней.

– Нет. Он нам не помеха, – сказала Элен. Она, конечно, никогда раньше не думала о Пэнси как о своей подруге, но может быть, стоит попытаться… хотя судьба и свела их таким странным образом.

Элен облачилась в платье от Сандры Родс. Шифон эротично соскользнул по ее голому телу. Когда Элен повернулась к Пэнси, оборки заколыхались.

Пэнси присвистнула.

– Tu es ravissante! [5]

С позволения Элен Пэнси причесала и накрасила се. Она зачесала ей волосы набок, так что темные блестящие кудри ниспадали на одно плечо. Потом наложила на веки тени, отчего и без того огромные серые глаза Элен стали казаться еще больше. Ну и, наконец, слегка нарумянила ей щеки и подкрасила губы.

5

Ты восхитительна! (Фр.).

Перемена оказалась разительной.

Элен стала блестящей красавицей, в ней появилось что-то цыганское, а грусть, так долго бывшая ее неотъемлемым спутником, исчезла без следа.

– Как ты себя чувствуешь?

Элен покружилась, чтобы еще раз полюбоваться на пышную шифоновую юбку.

– Мне хочется общаться с целым светом.

– Быстренько спускаемся вниз, – Пэнси разгладила голубые муаровые оборки на своем платье и оправила взметнувшуюся юбку, – пока твое настроение не изменилось.

Перед балом лорд и леди Монткалм давали большой обед. Большая часть гостей собралась у камина в гостиной леди Монткалм. Зайдя туда вместе с Пэнси, Элен затрепетала. Там было слишком много незнакомых лиц: мужчин в белых галстуках и черных фраках, женщин с густо напудренными лицами и массой старинных украшений.

Но когда Пэнси потащила ее вперед, Элен почувствовала, что далеко не все взгляды устремлены на ее спутницу. Кое-кто смотрела и на Элен, и в этих взглядах тоже сквозило восхищение. Элен вздернула подбородок и решительно двинулась вперед. Первым с ней поздоровался Оливер. Склонившись к Элен, он прошептал:

– Какая ты удивительная девушка!

В его глазах был неестественный блеск, который она видела и раньше, да и улыбался он чересчур лучезарно. Элен поняла, что он, так сказать, «подзаправился» перед предстоящим вечером.

Элен инстинктивно посмотрела на Тома, он предупреждающе нахмурился прежде, чем ее поцеловать.

– Вы прекрасны, – сказал он, дотрагиваясь губами до ее волос.

– Он нормально себя чувствует? – тихонько спросила Элен.

Том небрежно махнул рукой.

– Пока да. Бог с ним, пусть сам за собой сегодня последит. Я устал служить буфером между Оливером и жизнью. Я это делал целую неделю. Сегодня я желаю веселиться. Вам тоже не помешало бы выбросить из головы все свои мысли и последовать моему примеру.

Мгновение его темные глаза смотрела на нее, не отрываясь. В них читался вопрос, но Элен понятия не имела, какого ответа ожидал Том.

Она улыбнулась ему.

– Хорошо. Вот увидите!

Элен вдруг почувствовала приступ безудержного веселья, темное облако грусти, окутывавшее ее много месяцев подряд, вмиг улетучилось. Сегодня канун Нового года. Мрачный, зловещий год кончается, и приходит надежда, что новый будет лучше.

Парадная гостиная Монткалмов ослепительно сияла – столько там было свечей. Бриллианты леди Монткалм искрились. Во главе стола восседал лорд Монткалм, по правую руку от него сидела герцогиня.

Элен посадили между каким-то военным с багровым лицом и молодым человеком с волосами пшеничного цвета и очень большими ушами.

– Чем вы занимаетесь? – спросил он, едва Мейтленд пододвинул их стулья к столу.

– Учусь в Оксфорде.

– О боже! – простонал молодой человек, покраснев до кончиков ушей. – Неужели вы не только прекрасны, но и умны? О чем же мне с вами говорить?

Элен забавлялась от души.

– А о чем бы вы говорили с кем-нибудь другим?

– Ну… я бы спросил: вы были сегодня там? – молодой человек кивнул в сторону окна.

– Да, и это было восхитительно. Я совершила чудесную прогулку, дошла до…

Молодой человек уставился на Элен.

– Нет, я имел в виду там… На охоте!

– Ах, вы об этом!..

Они оба залились смехом.

«Все прекрасно, – подумала Элен. – Я спокойно сижу среди увешанных бриллиантами герцогинь… Может быть, в конце концов, я и с Монткалмами буду свободно общаться».

Она увидела, что сидевший на другом конце стола Оливер залпом осушил бокал вина.

«Вид у него пьяный, – мелькнуло в голове у Элен, – и слегка угрожающий».

Она решительно отвернулась. Том прав. Надо и самой немножко повеселиться!

– Вы обещаете мне первый танец?

Элен улыбнулась своему соседу по столу.

– Конечно!

Гости уже толпились у парадных дверей, пространство под куполом оглашалось смехом и звуками музыки. Лорд и леди Монткалм стояли вместе с Мастером и его женой под сверкающей новогодней елкой и приветствовали прибывающих гостей. Подъезд к дому был залит светом фар – столько там было машин.

Партнер Элен взял ее за руку и повел ее к залу. Оркестр уже играл, но хотя начищенный пол зазывно сверкал, никто еще не танцевал. Вместе с гостями в зал зашел Оливер. Элен выхватила взглядом из толпы его светловолосую голову. Он держал Пэнси за руку, но Элен показалось, что Пэнси слегка отстраняется от него. Но Оливера невозможно было сдержать. Он дошел до середины зала, остановился и сделал насмешливый полупоклон, обращенный не только к Пэнси, а вообще ко всем присутствующим. В его движениях была какая-то разболтанность, по которой Элен поняла, что он пьянее, чем кажется.