Год обезьяны

— Больше, — предположил Артем, взглянув на соседний столик, — обе они старые тетки. А ты — знаешь кто? Ты — геронтофил. Тебе нравятся старые женщины, — торжественно заявил он и первый рассмеялся.

— Мне уже тридцать шесть, — возразил Муслим, — и я совсем не молодой человек. А ей не больше тридцати, могу с тобой поспорить. Вот ее спутнице наверняка больше. А этой двадцать восемь или двадцать девять лет.

— Спорим на одну бутылку, — сразу согласился Артем.

Он поднялся и подошел к соседнему столику. Поправил галстук, пиджак, пригладил волосы.

— Извините нас, дамы, — торжественно начал Пармузин, — мы хотим пригласить вас за наш столик. Не подумайте ничего плохого. Мы всего лишь отмечаем завершение первого этапа нашей сложной работы. Поэтому решили сегодня поужинать. Мой друг — гость из южной республики, которая недавно стала независимой.

— Слишком много слов, — недовольно произнесла блондинка. — Вы видите, что мы ужинаем и не хотим с вами знакомиться.

Вторая молчала. Она смотрела куда-то в сторону.

— Легче всего нахамить незнакомому человеку, — обиделся Артем, — а мы ведь от чистого сердца.

— Иди отдохни, — посоветовала блондинка, — и дай нам тоже спокойно посидеть.

— Хорошо, — кивнул Артем, — в таком случае последний вопрос, и я ухожу. Мы с моим другом астрологи и немного увлекаемся гороскопами. Скажите нам, кто вы по гороскопам, и мы уйдем. Честное слово, я больше не подойду к вашему столику. Ну, пожалуйста, чего вам стоит?

— Астролог? — улыбнулась блондинка. — А я думала, что вы бизнесмен. Ну ладно. Я по гороскопу Рак и Крыса, а моя подруга… Подожди, ты, кажется, родилась в год Дракона. Верно?

— Да, — кивнула та.

— Она родилась в год Дракона, — сообщила блондинка, — и больше мы вам ничего не скажем. Даже как нас зовут. Уговор дороже денег. Можете возвращаться к себе.

— Спасибо, — поблагодарил их Пармузин, возвращаясь к своему столику.

— Ты победил, — огорченно сказал он, — блондинка родилась в год Крысы. Это значит, семьдесят второй год. Я точно знаю, у меня младшая сестра родилась под этим знаком.

— Не похоже. Скорее шестидесятый. Ей сейчас тридцать два, — оглянулся на соседей Муслим.

— Тогда сколько лет другой? Ты не помнишь, какой год Дракона был последним? Кажется, восемьдесят восьмой. Подожди, я точно помню, что в двухтысячном году будет год Дракона. Вычитаем двенадцать лет — восемьдесят восьмой. Сколько ей сейчас лет? Явно не четыре годика. Если она родилась в восемьдесят восьмом. Не подходит. Еще двенадцать лет назад. Семьдесят шестой. Тогда ей шестнадцать. Тоже не походит. А если выбросить еще двенадцать, то это уже шестьдесят четвертый год. И тогда ей должно быть двадцать восемь. Я так и подумал. Ты выиграл. Придется заказывать бутылку.

— Выпьем в следующий раз, — великодушно предложил Муслим.

В этот момент в зал вошли сотрудники милиции. Время было достаточно сложное, оживились криминальные элементы, оружие можно было купить почти легально, и не только автоматы и пистолеты, но и самолеты, танки, орудия. Криминальная война стала следствием развала не только страны, но и единой правоохранительной системы. Можно было путешествовать с одним паспортом по разным республикам, переезжая с места на место и пользуясь атмосферой всеобщего развала. Сотрудники милиции начали проверять документы у всех присутствующих. Они сразу обратили внимание на двух подвыпивших молодых мужчин, один из которых был явно южанин. С такого можно было взять неплохие деньги. Капитан, руководивший нарядом, подошел к ним и попросил документы.

— Нужно сначала представляться, — строго напомнил Пармузин.

— Я тебе представлюсь, — пообещал капитан, — после того как ты покажешь мне свои документы.

— Пожалуйста. — Артем вытащил свое удостоверение. Ошеломленный капитан узнал, что перед ним следователь городской прокуратуры.

— А вы? — машинально спросил он у Муслима. — У вас есть документы?

— Вот мое удостоверение, — достал из кармана документы Муслим, — можете ознакомиться. Между прочим, по званию я выше вас, капитан. Я уже младший советник юстиции, что соответствует званию майора.

— Извините, — сказал капитан, внимательно ознакомившись с его документами. Он отдал честь и отошел от них. Муслим повернулся и увидел, как на него смотрит незнакомка.

«Кажется, у меня дежавю, — подумал Сафаров, — все повторяется уже по новому кругу. Тогда меня удивила незнакомка, которая показала свое удостоверение офицерам милиции и оказалась подполковником КГБ. А теперь, наверно, мы вызываем такое же удивление у этих дамочек».

Сотрудники милиции проверяли документы у их соседок. И почти сразу отошли проверять документы остальных посетителей. Муслим еще раз оглянулся. Красивая незнакомка смотрела на него в упор. Словно не понимая, как это нервирует и раздражает. Он повернулся и посмотрел ей в глаза, выдержав ее взгляд. У нее была своебразная красота. Смесь западного с восточным. Высокие скулы и большие глаза, западный загар и тонкие губы.

— Это уже неприлично, — зашептал Артем, — ты все время смотришь на нее. Нельзя так себя вести, даже если ты гость с юга.

Заиграла музыка. Муслим заставил себя подняться. Он подошел к соседнему столику, встал перед незнакомкой.

— Разрешите вас пригласить? — спросил он.

Она улыбнулась. Да, он точно помнил, что она улыбнулась. Запомнил ее улыбку. Она согласно кивнула, поднялась. Он положил руку ей на талию, и они начали танцевать. Так началось его необычное знакомство с Верой. Кажется, тогда весь ресторан смотрел, как они танцуют. Кто-то громко произнес, что танцует самая красивая пара. Достаточно громко, чтобы услышали все присутствующие. Это вдохновило Муслима, и он немного ускорил движение.

— Вы слышали, что нам крикнули? — спросил он.

Она кивнула ему, улыбнувшись еще раз.

— Как вас зовут? — спросил Муслим.

— Вера, — ответила она, — а вас?

— Муслим.

— Красивое имя. Вы из Баку?

— Если Муслим, то обязательно из Баку? — добродушно спросил он.

— Его имя знал весь Советский Союз. Бывший Союз, — добавила она.

— Я обратил внимание на ваш столик, — признался Муслим, — мне кажется, что у вас какая-то проблема.

Она взглянула на него. У нее был такой необычный серый цвет глаз. Он понял, что попал в ее самое уязвимое место. Она даже чуть споткнулась, переставляя ноги.

— Не нужно об этом думать, — предложил он.

— Не получается, — призналась она, — хотя у каждого человека обычно свои проблемы. Кем вы работаете? Я видела, как сотрудники милиции отдали вам честь и отошли от вашего столика. Вы тоже из милиции?

— Нет, я работаю в прокуратуре. Приехал сюда в служебную командировку.

— Значит, вы прокурор?

— Только следователь. А это мой друг. Он работает в вашей городской прокуратуре, — показал Муслим на Артема.

— Ваш друг, по-моему, уже явно перебрал, — снова улыбнулась она. Зубы у нее были красивые. Ровные и белые.