Годы оккупации

Нынешние условия лишний раз демонстрируют нам превосходство подлинного труда: крестьянин может работать, как обычно, то же и писатель, а вот тот, кто зависит от бюрократии, электростанции или других распределяющих инстанций, — нет.

Задача автора — не только понять ситуацию, но еще и подчинить ее себе, уловить ее в зеркале, в котором могут отражаться даже картины ужасов.

Кирххорст, 24 апреля 1945 г.

Анархия, а следовательно и грабежи, продолжаются. Посетители чрезвычайно разнообразны. Есть такие, которые вежливо просят, чтобы им дали одно яйцо, другие являются ночью с оружием и уносят золото и драгоценности. Третьи уводят из конюшен лошадей и режут чужую скотину. О мелких убытках, как например о том, что в курятнике что ни день не досчитываешься нескольких кур, я и не говорю. Хозяйка дома не плошает перед трудностями и не теряет чувства юмора, даже когда к ней на порог является негр в сопровождении трех русских. Это главное. Ситуацию нужно творить, а не принимать, как есть.

Где-то, по-видимому, уже принялись за дело силы порядка, ибо со вчерашнего дня заработала электропроводка. Словно по волшебству пробудилась толпа невидимых помощников, и вдруг зажглись лампочки, заработал водопровод, заговорило радио. Сеть подключилась, и рыбы возликовали. Тем самым мы в первый раз услышали новости. В Берлине идут бои, Бремен и Гамбург находятся под обстрелом, французские части подошли к Боденскому озеру. Значит, спектакль будет доигран до ужасного конца без новых идей по старинке.

О созерцании. В его фигурах мы совместно и одновременно воспринимаем те вещи, которые в логике представлены последовательно, в виде цепочки. Это пришло мне в голову сегодня в саду за разглядыванием бархатно-коричневой примулы с желтой чашечкой. Чувство умиротворенного наслаждения, которое вызвало у меня ее созерцание, проистекало из того, что ее краски излучали мягкое тепло укрощенного, прирученного пламени. Желтизна — это очаг, коричневый цвет — его затухание. Багряный ободок вокруг сердцевины, вероятно, вызвал бы более живую, но и более тревожную радость.

Кирххорст, 26 апреля 1945 г.

Такие изобретения, как подзорная труба или микроскоп, не открывают новых миров; скорее, они представляют собой органы или, может быть, даже подпорки для уже постигнутого. Поэтому они не только, как сказал Гёте, смущают человеческий ум, но, может быть, служат признаком помрачения голов, доумство-вавшихся до изобретения стеклянных глаз, уничтожающих волшебное очарование мира. Внешняя оптика меняется в подражание внутренней, а не наоборот. Для того чтобы, как Лауе, [15] додуматься до кристаллической решетки, нужно уже иметь представление о той дичи, которую загонщикам предстоит прогнать через ее прутья. То же самое относится и к раскопкам. Фотография появилась тогда, когда человек приобрел фотографическое зрение. Космические полеты должны начаться тогда, когда весь глобус окажется в охвате одной руки, как шар — символ державной власти. Границы переместятся в космическое пространство. От заряженного шара сыплются искры. Мировое государство как масса требует своей антитезы; этому должно предшествовать космическое мышление. Незримое запечатлевается в стихотворении, в царстве мечты, и затем оно приобретает зримое воплощение. Историк должен отыскать обратный путь, ведущий назад, к сокровищницам.

15

Макс фон Лауе (1879–1960) — немецкий физик, лауреат Нобелевской премии за революционное исследование движения рентгентовских лучей и электронов в кристаллической решетке.

Кирххорст, 28 апреля 1945 г.

Владелец большого имения, которое я вижу, сидя за письменным столом, ночью был злодейски убит польскими работниками за то, что отказался дать им бензин. Говорят, его пытали. Засим последовала попойка, шум которой доносится оттуда еще и сейчас.

Говорят, что в Б. тамошнего бургомистра привязали к машине и таскали так по земле, пока он не умер. Других увезли, усадив верхом на радиатор. К трактирщику заявился пьяный негр и потребовал, чтобы ему дали кровать и женщину. Так как ему не могли предоставить такой услуги, он отправился дальше к Гауштейнам и высадил у них дверь. Его ублажили яичницей, спешно нажарив ему полную сковородку.

В усадьбах, где нет мужчин, потому что они пропали без вести или находятся в плену, расположились оравы русских, которые каждый день режут скотину и пируют затем, как женихи Пенелопы. Можно видеть, как они загорают там у заборов; чудовищно скуластые лица, бархатно лоснящиеся от жратвы щеки.

За окном все тянется ревущий поток машин в каких-то двух шагах от каменной ограды сада, в котором я работаю. Две противоположности, которые я часто видел во сне — поток и цветы по берегам. Я размышлял над этим, пока пропалывал грядки от сорняков. Один раз вместе с корнями я вытянул из земли старинный пфенниг, оброненный, наверное, давно умершим священником, когда он опорожнял церковную кружку для пожертвований. На монетке был изображен скачущий конь — герб королевства Ганновер, на оборотной стороне значилась дата — 1837, год по-своему роковой, поскольку тогда на престол сел слепой король. [16]

16

Георг V (1819–1878) — представитель Ганноверско-Брауншвейгской династии, смещен Бисмарком после объединения Германии по причине союзных отношений Ганновера с Австрией

Кирххорст, 29 апреля 1945 г.

Сегодня стало известно, что Муссолини был схвачен на швейцарской границе итальянскими партизанами, осужден полевым судом, расстрелян, а затем повешен позорным способом. Такая же судьба, по слухам, выпала на долю Фариначчи и других партийных вождей. О Гитлере ходят различные слухи. Согласно одной из версий он «находится при смерти».

Мы сейчас заново переживаем век, когда погибали один за другим Гальба, Отон, Вителлий [17] он повторяется во всех подробностях с тем отличием, что на горизонте не видно Веспасиана. Вителлия волочили, надев на крюк. Все это уже очень давно можно было уловить, прислушавшись к ликованию масс. Как говорит Гераклит, когда языки народных ораторов становятся острыми, как нож мясника, ликование толпы звучит в ритме взмахов серпа или топора. И, треснув, разлетаются старые запоры. Снова, в который раз, перечитываю дело Дрейфуса, от которого у меня всегда заходится сердце. В нем, как в изощренной модели, сработанной демонами, явственно проступают все силы нашей эпохи; здесь они сходятся, складываясь в многогранный кристалл. Этот процесс представляется все более значительным, по мере того как ход исторического развития подтверждает его все новыми примерами. Как же похожа судьба германского генерального штаба на судьбу полковника Анри, Дрюмона, Барреса, судьбу «Libre parole» [18] — эти неисчерпаемые источники наших общих мест!

17

Гальба, Отон, Вителлий, Веспасиан — римские императоры или претенденты на имперский титул, погибшие насильственной смертью. Так, Вителлий (15–69), будучи наместником в нижней Германии, был провозглашен императором своими легионерами. Направился в Рим, где погиб в борьбе с Веспассианом, которого провозгласили императором восточные легионы. Гальба (3 г. до н. э. — 60 г.) возглавил восстание против Нерона, но сам погиб от рук преторианцев;

18

Букв.: «Свободное слово» (фр.). «Libre parole» — печатный орган антидрейфуссаров, яростно нападал на президента-дрейфуссара Эмиля Лубе, избранного в 1899 г. «Libre parole» представляла президента Лубе как сообщника иудео-дрейфуссарского синдиката.

Кирххорст, 1 мая 1945 г.

Цветут сирень и ландыши. Эти цветы и пылающее сердце украшают портрет сына; сегодня ему бы исполнилось девятнадцать лет.

В 119-м псалме, манифесте праведной жизни, я вычитал прекрасный стих: «Странник я на земле, не скрывай от меня заповедей Твоих… Оживи меня по слову Твоему». [19]

В этом смысле смерть — величайшее научение, какое мы только можем получить, и тогда мы перестаем быть странниками. Мы вступаем в свои владения.

19

Ветхий Завет: Пс. 118, 19–25.

Вечером по радио объявили о смерти Гитлера, которая столь же темна, сколь и многое другое, витающее в атмосфере вокруг его личности. У меня было такое впечатление, что этот человек, подобно Муссолини, давно уже действует как марионетка в чужих руках, под влиянием посторонних сил. Бомба Штауфенберга не отняла у него жизнь, но убила ауру; это было заметно даже по его голосу. Еще задолго до того, как оно произошло, я уже предчувствовал, что нечто подобное будет предпринято, причем человеком старинной фамилии, думал также, что оно подействует только в случае неудачного исхода. В 1939 году я подробно изложил эти мысли на примере образа Зунмираса. [20]

20

Зунмирас — персонаж из книги Юнгера «На мраморных скалах», вышедшей осенью 1939 г. в Гамбурге, бывший почти неприкрытой демонстрацией антинацистских настроений.

Говорят, что этот великий человек будто бы отравился. Это противоречит видению, о котором Циглер рассказывал мне в 1942 году, кажется, в Париже. Его супруга увидела Гитлера лежащим в каком-то темном месте, изо рта у него текла кровь. За несколько лет до этого она увидела в астрономический час пожар большого дирижабля в Лейкхерсте.

При воспоминании об этом вечере меня охватывает жуткое чувство. Это было в «Кафе-де-ла-Пэ».

Мы должны вернуться, пройти вспять по пути, предначертанному Контом: от науки через метафизику к религии. Разумеется, под горку-то идти было легче. И по каким же признакам мы поймем, что приблизились к цели? Да по всему! А в духовном плане по тому, что воззрения будут делаться более общими, а не более частными, как теперь.

Кирххорст, 2 мая 1945 г.

В саду цветут одичавшие белые нарциссы. Они напоминают мне о моих странствиях по каменистым участкам Айн Дьаба, где я видел такие нарциссы в декабре, они цвели в пустыне плотными кустиками.

Я продолжаю просмотр моих бразильских заметок, причем замечаю, что мое ухо стало чувствительнее к малозаметным плеоназмам, таким, как например «еще нетронутый».

То же относится и к скрытым противоречиям; при обострившемся зрении обнаруживаешь, что они кишат повсюду, словно микробы. Выражение «приобрести оттенок» годится вообще только для приятного оттенка, однако такие соображения не возникают при математическом складе ума.