Голод

ДА! Пойди, коснись, завладей мной!

Сделай что-нибудь!

Прекрати эти мучения, потому что я схожу с ума!

Колени дрожали так сильно, что я отступила назад, прижавшись спиной к закрытому шкафу, не в силах оторвать своего пылающего взгляда от его холодного, надменного лица, где сияли ревущим океаном синие глаза, выражая все то, о чем он никогда не скажет.

– Так мне помочь?

Его приглушенный томный шепот был наркотиком, от которого я уже не излечусь никогда.

Но я не могла и шелохнуться, боясь, что я снова сплю и что могу спугнуть его.

Лишь рванное дыхание говорило за меня сильнее и горячее, чем я могла бы сказать словами.

– Ты облизываешь губы, котенок.

Боже! Его голос и эти глаза отбирали моё сознание и отключали разум, когда я могла думать лишь о его чувственных губах и этом гибком мощном теле, которое сейчас было так близко.

Его аромат такой знакомый и такой возбуждающий окутал меня подобно невесомому кокону, когда мужчина шагнул ко мне ближе, словно восстав из моего ночного сна

… будто я и не просыпалась

Я уже ощущала его глубокое дыхание на своем лице, подставив приоткрытые влажные губы для него, и смотря на него сквозь дрожащие ресницы, когда мужчина плотоядно усмехнулся, наклонившись ближе так, что кончики наших носов соприкасались, а я молилась лишь об одном – не потерять сознание в тот момент от его близости!

– …я жду ответа, Кэтрин.

Он дразнил меня.

Играл словно огромная дикая кошка со своей добычей – медленно, изощренно, томно.

Он видел ответ в моих полыхающих глазах, ощущал его разгоряченной кожей и капельками пота на моих висках, чувствовал в моем отрывистом дыхании.

К чему были эти слова?

Я не хотела говорить, не хотела что-либо знать и о чем-либо думать, мне нужен был он. Немедленно.

Но, продолжая дразнить, Ричард чуть повернул свою голову, наклонившись к моей шее, где под полыхающей кожей судорожно дергался пульс, чуть коснувшись её своими дурманящими губами.

От этого легкого, едва заметного прикосновения, меня словно пронзило молнией, отчего тело дернулось, завибрировав пульсирующей точкой в глубине живота на границе с бедрами.

Вспышка жара пронзила меня от макушки до дрожащих коленей, когда я тихо застонала, едва удерживая себя, чтобы не согнуться пополам, пока тело сотрясало в жарких конвульсиях, с уходом которых мне станет хорошооооо….

Но эта смерть была слишком маленькой.

И восстанавливая дыхание, я хотела ещё.

Снова и снова.

Больше и больше.

Окрыленная тем, что Ричард на самом деле был рядом и убил меня одним лишь легким прикосновением губ, ароматом и терпким дыханием, я дернулась к нему, в желании ухватиться за его белый халат мертвой хваткой, чтобы наконец прижать его тело к себе, вобрав его в себя и почувствовав без остатка.

Я даже не поняла, что именно упало к нашим ногам, полностью поглощенная своими эмоциями и опьяненная неожиданной близостью доктора Рича.

Но его тело неожиданно напряглось, когда он склонил голову вниз, лишив меня своего дыхания.

Остановись он хоть на долю секунды, и я бы прижалась к нему, но мужчина резко отошел на шаг, нахмурившись так, что его глаза почти стали черными.

Я судорожно вдохнула, отчего звук получился похожим на всхлипывание, цепляясь за остатки сгоревшего разума, пытаясь понять, что случилось на этот раз?

Глава 74.

Не спала?!

Всё что сейчас происходило было сном?

Реальностью?!

Дрожащими пальцами я прикоснулась к своей шее, где все ещё ощущала прикосновение его губ, пытаясь сфокусироваться на том, как мужчина неожиданно присел на корточки, подняв с пола букет багровых роз.

Он глядел на этот букет так, что мне казалось, будто сейчас эти несчастные цветы покроются инеем, затем почернеют, засохнут и превратятся в черную пыль в его руках.

В чем были виноваты эти прекрасные цветы?

– Что это?

В голосе доктора Рича звенела ледяная ярость, которая походила на грохот рушащихся ледяных глыб, отчего я пришла в себя гораздо быстрее, чем думала, хотя тело всё ещё не слушалась и было привязано к нему невидимыми нитями. Зато мозг включился, словно на меня вылили ушат холодной воды.

– Розы … – пробормотала я, нервно поправляя волосы, глядя на его руки, сжимающие с силой букет.

– Вижу, что не ромашки! Откуда они?

Я вздрогнула, когда тон Ричарда стал походить практически на рычание, уставившись на него во все глаза. Как он мог за долю секунды из мурлыкающего хищника, согревающего свои теплом, стать бешеным зверем, чьи клыки были осколками льда, способными убить сразу же?

– Принес парень….

– Какой ещё парень?

Для чего эти вечные непонятные расспросы?

Сначала допросы про доктора Патрика: что делал, что не делал, когда приходил и как ушел!

Теперь вот опять очередной допрос с пристрастием, словно я была в чем-то виновата и мои цветы!

Какая разница от кого они были? Они были прекрасны!

Они принесли мне радость, даже не смотря на то, что были не от доктора Рича, который умел прекрасно и грандиозно обламывать и возбуждать! Возбуждать и обламывать!

– Парень, осуществляющий доставку!

Теперь страсть моего тела, выпущенная наружу, начинала медленно, но верно плавиться, вбирая в себя мою нарастающую ярость.

Разве доктора имели право вмешиваться в личную жизнь своих пациентов, какими бы гиперсексуальными и возбуждающими не были?!

Видимо, услышав вызов в моем ответе, доктор Рич смерил меня ледяным взглядом, отчего мне снова захотелось вжаться в шкаф, потому что он был явно теплее мужчины, стоявшего напротив, и я снова решила, что пару минут назад я неожиданно уснула, или его поцелуй и шепот были лишь игрой моего воспаленного воображения.

Не говоря больше ни слова, доктор Рич погрузил свою руку в самую сердцевину букета, отчего мне захотелось закричать от досады, от обиды, и чтобы он не смел ломать и ворошить мои цветы!

– Что вы себе позволяете?!
– почти прошипела я, когда длинные красивые пальцы доктора Рича извлекли на свет аккуратно сложенную белую записку, ловко раскрыв её, и я задохнулась от своей ярости и шока, смотря огромными глазами на то, как бесцеремонно и быстро он читает записку, предназначенную мне!