Голос за спиной

Капюшон…

Нет. Тоже отпадает — зачем ему с этими бандюками конфликтовать? Чего они с ним могли в принципе не поделить? Не к сектантам же идти? Вот им, я думаю, не настолько всё по барабану… хотя, что я про них знаю? Есть только одна фигура, которой реально наплевать на все эти условности и договорённости. Этот бандит или другой — тридцать три раза начхать! Он никому не обязан и никто над ним не властен.

Хищник…

Единственный и неповторимый — больше некому.

* * *

— У меня сейчас на всех точках люди от Кабана сидят, — атаман выглядит совсем потерянным. — Не лезут ни во что, так типа смотрят. И послать я их не могу — это сразу война. Так-то у меня с ними повода закуситься нет, мы же не враждуем.

— А как они вообще появились?

— Просто пришли. Мол, мы же типа союзники… И мои не хотят с ними никак конфликтовать, на тот свет неохота никому. Хавчик у них свой, так что и тут я им возразить не могу…

Всё, поднял лапки Гавриш. Слился мужик.

— Так. Понятно. Мне от тебя нужно только одно — где живёт Фома.

— Смотри…

Осторожно выглядываю в окно, стараясь не задеть занавеску. Дом стоит чуть боком, и нужный нам объект просматривается не очень хорошо.

— Он занимает центральный подъезд. Весь. В двух оставшихся обрушены лестницы, наверх не войти.

Стандартный семиэтажный дом. Три подъезда.

В центральном все окна на лестнице заложены кирпичом — в бинокль это видно хорошо. На улице, прямо напротив входа, оборудована огневая точка — сооружение из бетонных блоков. Над ними виднеются головы бандитов. А в амбразуре просматривается пулемётный ствол.

— С той стороны тоже такая хреновина стоит, — мой проводник заглядывает мне через плечо.

— Охраны человек десять…

— Больше. Там на первом этаже ещё люди сидят.

— Сколько?

— Да… фиг знает… Они раз в час меняются. Вон трубу в окне видишь?

Из одного из окон высовывается жестяная труба.

— Там печка у них. Иногда они её топят.

— Чем?

— Э-э-э… ну… дровами, наверное…

И верно — чуть в стороне от дома я вижу кучу всяких деревяшек. Надо полагать, оттуда они поленья и таскают. Внимательно обшариваю биноклем окна центрального подъезда. Ни отблеска, ни пятнышка какого-то — а ведь вечер уже! Поверить, что там все в темноте сидят? Угу, при свечах…

— Свет в окнах бывает когда-нибудь?

Мой проводник — худощавый невзрачный мужичок. Одет неброско, на плече болтается обрез от двустволки-вертикалки. Простенький рюкзачок, нож в пошарпаных ножнах. Не персона — встретишь такого и внимания особого не обратишь. М-м-да… как-то в голове не укладывается.

— Митяй — человечек страшный! — Гавриш нервно подёрнул головой. — И спиной к нему лучше не поворачиваться, ты это имей в виду на всякий случай! Только я про пятерых убитых знаю, а ведь он давно уже этим промышляет. До бардака этого начал, его менты уже года два как ищут!

Но этот деятель много знает. И пройти незаметно может в самые разные места.

В данном случае, он меня провёл к месту обитания Фомы так, что по дороге мы не увидели вообще никого, а тут самое обжитое «деповскими» место!

— А за что ты-то Фому не любишь? — спросил я у него сразу, как мы вышли за пределы контролируемой Гавришем территории. — Какая промеж вас кошка пробежала?

— А его вообще любит кто-нибудь?

— Так я про всех и не спрашиваю!

Проводник усмехается.

— Ну, а вот тебе он конкретно чем не по нраву? — задаёт он свой вопрос.

— Мне — вообще похуй. Шеф команду дал — работаю.

— Блин! — восхищается Митяй. — Чтоб я так жил! Валишь кого попало — так ещё и башляют за то!

— Ну, положим, не только за это, но — да, бывает. И всё же — чем тебе Фома не потрафил?

— Не любит он меня. Обидеть хотел — а такого прощать нельзя! Я, хоть и не вор в законе, как он, — но человек! И хочу жить так, как мне по нраву! Не может он мной командовать — я в его кодлан не вхожу!

А мужик-то и впрямь на него обижен — аж, голос изменился! Или это классный актёр — или и вправду меж ними не то что кошка — тигр пробежал!

— И ты хочешь, чтобы Фому кто-то завалил?

— Да, хоть кто! Я бы даже «медведям» помог — но им он не интересен.

— А предлагал?

— А тебе зачем?

Да… с расспросами к нему лучше не лезть.

— Нет, — мотает головой Митяй. — Света в окнах не бывает. Только на первом этаже там, где охрана сидит.

— А на крыше кто есть?

— Как не быть?! Сидят там… некоторые. Ты вообще имей в виду — один стрелок классный там точно есть! Но он только днём там бывает. Ночью же не видать ни хрена, вот он вниз и уходит…

* * *

Сажусь на пол и пытаюсь суммировать всю информацию.

Подъём наверх только один?

Ага, стало быть, часовые на крыше шастают туда-сюда мимо апартаментов главаря? Что-то сомневаюсь я… Но ведь лестницы в подъездах обрушены! Да, на первом этаже. На второй уже не поднимешься. А что мы знаем о других? Вполне, кстати, могли пробить проходы где-нибудь повыше — чтобы из подъезда в подъезд беспрепятственно проходить. И всё, и нет никакого беспокойства для босса.

Снова за бинокль — осматриваем окна уже в квартирах. Так, вон там стекло выбито, здесь окно приоткрыто, а вон там — сквознячок — болтается по ветру занавеска. Наглухо замурованы только все окна на лестнице.

А вот два этажа — четвёртый и пятый — картинка совсем другая! Все окна закрыты, никаких там сквозняков и выбитых стекол. Итого — восемь квартир. Вполне достаточно для резиденции самого привередливого авторитета. А почему, кстати, вообще этот дом? Что тут такого есть, чего в других местах не имеется?

На отшибе стоит — раз. Обзор сверху неплохой — незаметно не подойти. Это — два. Оборону можно держать долго и даже против превосходящих сил. Да и расположен он…

Стоп…

Не в самом центре контролируемой территории — почему? Других таких домов нет, что ли? А ведь очень даже может быть, что и нет. Тут надо сделать, как это модно было когда-то говорить, лирическое отступление. Хотя, какая сейчас, к чертям собачьим, лирика?

Район этот старый, возникший и развивавшийся около железной дороги и в частности пресловутого депо. Соответственно, и большинство здешних строений возведено преимущественно в то самое время. Всякие там склады, пакгаузы и прочие подобные строения. Жилые дома тут стали возводить не так давно. А поскольку свободного места оставалась не слишком много, то, лукаво не мудрствуя, попросту сносили какие-то старые постройки. Потому так и вышло, что дома здесь часто стоят несколько наособицу, или небольшими кучками. Жилых кварталов тут нет. Вот и дом бандитского пахана расположен в окружении небольших одно-двухэтажных построек. И возвышается над ними эдаким средневековым замком среди деревенских домиков. Я не специалист по всякой там психологии, но готов поспорить на ящик коньяка, что и подобные мысли наверняка согревали душу старого вора!