Голоса из России. Очерки истории сбора и передачи за границу информации о положении Церкви в СССР. 1920-е - начало 1930-х годов

Больше всего следователя интересовали, конечно, списки ссыльных и заключенных епископов. Следователь М. Д. Соловьев допытывался:

«Сознаете ли Вы, что, думая оглашать за границей списки епископата, подчеркивая в списках арестован[ных], сосланных Совет[ской] властью, не давая объяснений, почему это произошло, Вы тем самым вызывали враждебное отношение по отношению Советской власти со стороны капиталистических государств» [48] .

Профессор отвечал с достоинством:

48

ЦА ФСБ РФ. Д. P-40838. Л. 48.

«Я это думал делать в интересах церкви, как это могли использовать гражданские власти капиталистических государств, это меня не касалось. Я лично думаю, что закон не налагает обязанности на граждан умалчивать об этих актах» [49] .

Антон Максимович Тьевар помогал своему учителю собирать сведения для списков, но главная работа, по словам Попова, была сделана им самим. Один из списков И. В. Попов направил в Даниловский монастырь, с тем чтобы архиепископ Феодор (Поздеевский) внес недостающие сведения о себе и других архиереях. Список был передан архиепископу Феодору 3 декабря 1924 г. [50]

49

Там же. Л. 48–48 об.

50

Там же.

Передала список Варвара Николаевна Невахович, дочь адмирала, сестра милосердия в годы Первой мировой войны, неутомимая помощница ссыльных и заключенных исповедников, уже испытавшая Соловки. Деятельность Варвары Невахович вызывала у работников следствия очень большие подозрения. Чего стоили хотя бы ее визиты в Чехословацкую миссию с целью получения посылок для арестованных епископов!.. Возможно, и она участвовала в передаче информации за рубеж. Варвара Николаевна была арестована 17 декабря 1924 г.

Следователь спрашивал И. В. Попова об участии Святейшего Патриарха Тихона в составлении и пересылке списков:

«Говорили ли Вы Поздеевскому, что списки Вами составлялись по распоряжению Патриарха Тихона?»

Профессор Попов отвечал:

«Я говорил Поздеевскому, что Патриарх одобрил мое намерение собрать фамилии канонических епископов, так как у Патриарха список епископов был без фамилий» [51] .

Особенно интересовала следователя информация о списках репрессированных, но и здесь он не получил фактов, которые могли повредить Патриарху. Иван Васильевич показывал:

51

Там же.

«О моем намерении собрать сведения о судимости епископов он не знал, так как в то время у меня этой мысли не было». «Я готовился к вселенскому собору по своей инициативе, Патриарх мне никаких распоряжений о подготовке к вселенскому собору не давал» [52] .

Следователь добивался сведений об участии в составлении списков еще одного церковного деятеля – митрополита Крутицкого Петра (Полянского). На допросе, происходившем 26 апреля 1925 г., И. В. Попову предлагались такие вопросы:

52

ЦА ФСБ РФ. Д. Р-40838. Л. 46 об.

«Какое участие в составлении списков принимал митрополит Петр Полянский?

Ответ: Я просил Петра Полянского указать фамилии епископов, но ответа не получил» [53] .

Вопросы были заданы не случайно. В списке агентурных разработок [54] , ведущихся 6-м отделением СО ОГПУ, составленном Е. А. Тучковым 17 марта 1925 г., значилось:

«Шпионская организация церковников. Замешаны: Тихон, митрополит Петр, архиепископ Федор, профессор-церковник Попов и ряд других лиц из мирян и попов. Организация поставила целью собрать сведения о положении церкви в СССР и информировать заведомо недобросовестно заграницу путем печатных и даже личных выступлений. Последние предполагались на предстоящем вселенском соборе. Дело заканчивается следственной разработкой [55] » [56] .

53

Там же. Л. 48.

54

Агентурно-оперативная разработка – комплексное применение спецслужбой или правоохранительным органом своих средств и методов для негласного изучения интересующего их объекта и осуществления мероприятий по достижению преследуемых целей.

55

Следственная разработка – вид оперативной деятельности органов госбезопасности по выявлению и документированию антигосударственной деятельности того или иного лица (или группы лиц), находящегося под следствием, осуществляемый с использованием лиц, оказывавших содействие на конфиденциальной основе.

56

Цит. по: Русская Православная Церковь и коммунистическое государство. 1917–1941. Документы и фотоматериалы. М., 1956. С. 166.

Профессора И. В. Попова настойчиво спрашивали о его визитах в Чехословацкую миссию, куда он ходил получать визу для лечения в Карлсбаде. Так и не получив доказательств пересылки за границу списков, ОГПУ все же сочло этот факт несомненным. Следователь Соловьев составил постановление от 21 апреля 1925 г., где И. В. Попов обвинялся в «сношениях с представителями иностранных государств с целью вызова со стороны последних интервенции по отношению к советской власти, для которой цели И. В. Поповым давалась последним явно ложная и неправильная информация о гонениях со стороны Советской власти по отношению церкви и епископата» [57] . Виновным себя И. В. Попов не признал. Примерно такое же обвинение было составлено и по делу архиепископа Феодора (Поздеевского). Как мы увидим далее, списки архиереев действительно попали за границу.

57

ЦА ФСБ РФ. Д. Р-40838. Л. 49.

Составление списков архиереев продолжалось после кончины Святейшего Патриарха. Однако эта деятельность была крайне затруднена, поскольку Высшее Церковное управление вступило в тяжелый период смены церковного руководства, арестованы были все специалисты по организации подобного учета. М. Е. Губонин писал: «Как ни насущна была необходимость продолжать ведение четких и исчерпывающих списков современных иерархов, дело это не только не делалось, но пришло в совершенный упадок; неблагоприятные внутрицерковные обстоятельства во второй половине двадцатых годов привели к тому, что даже само Управление Делами Московской Патриархии – постоянно все-таки существовавшее, хотя и в самом примитивном виде, – нередко совершенно не представляло себе того, что происходит в тех или иных епархиях в смысле наличия там представительства канонической Иерархии Русской Церкви» [58] .

58

Губонин М. Е. Введение [в историю Российской иерархии] // История иерархии Русской Православной Церкви. С. 824.

В качестве яркой иллюстрации этого М. Е. Губонин приводит следующий факт: когда митрополит Сергий (Страгородский) сообщал в письме от 14 декабря 1925 г. о своем вступлении в исполнение обязанностей Заместителя Патриаршего Местоблюстителя, он «не знал, кто именно из архиереев в то время управлял Московской епархией» [59] .

В Соловецком лагере кроме И. В. Попова находились в заключении деятели, которые, как и он (а может быть, вместе с ним), продолжали дело составления списков архиереев. Таким деятелем был Леонид Дмитриевич Аксенов. Земляк Патриарха Тихона (родился в г. Торопце), знавший его с детства, юрист по образованию, он был весьма влиятельным лицом в высших церковных сферах.

59

Там же.

В 1903–1910 гг. служил помощником обер-секретаря Сената. В 1917 г. работал в Синодальной типографии, был членом ревизионной комиссии Александро-Невской лавры. О его включенности в церковную жизнь говорит тот факт, что летом 1917 г. Леонид Дмитриевич участвовал в работе Всероссийского съезда ученого монашества, причем был единственным членом съезда от мирян по разрешению председателя комиссии при Святейшем Синоде по делам монашества [60] .

Л. А. Аксенов был членом Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. Арестован в 1924 г. и отправлен в Соловецкий лагерь особого назначения. В те годы в Соловецком лагере были сосредоточены десятки епископов, что дало Леониду Дмитриевичу возможность собрать немало ценных сведений о положении иерархов и епархий. В его следственном деле 1937 г. имеются показания архиепископа Питирима (Крылова) о том, что «еще в 1924–1926 гг. Аксенов, отбывая наказание в Соловецких лагерях, допрашивал почти каждого вновь прибывшего туда служителя религиозного культа с целью установления как причины заключения в лагерь, так и положения церковных дел на местах» [61] . Митрополит Мануил (Лемешевский) упоминает о составлении Л. Д. Аксеновым в Соловецком лагере каталога архиереев [62] .

60

Кроме него были члены съезда с правом совещательного голоса (ревнители ученого монашества), среди которых был М. А. Новоселов и др. (ГА РФ. Ф. 3431. Оп. 1. Д. 372. Л. 140).

61

ЦА ФСБ РФ. Д. Р-49429. Л. 149–150.

62

См.: Мануил (Лемешевский), митр. Русские православные иерархи периода с 1893 по 1965 год (включительно): В 6 т. Т. 6. Erlangen, 1989. С. 520.

Это подтверждается и М. Е. Губониным, который в списке источников своего труда «Современники о Святейшем Патриархе Тихоне» указал следующий документ: «Алфавитный список иерархов Православной Российской Церкви, пребывающих в пределах СССР (Проверен по 13? – 26.8.1927 года). – Аксенов Л. Д. Рукопись» [63] .

К вышесказанному можно добавить, что при аресте несколько лет спустя, в 1935 г., у И. В. Попова были изъяты письма, среди которых были и полученные из «заграницы» [64] , что говорит о его личных связях с эмигрировавшими деятелями.

63

Современники о Патриархе Тихоне / Сост. и авт. коммент. М. Е. Губонин. Рукопись.

64

ЦА ФСБ РФ. Д. 34383. Т. 2. Л. 58.