Голоса пьеса-мемуары ч.3

Циолковский.Со временем люди научатся, как бабочки, выделять пыльцу и питаться светом от солнца.

Контрразведчик.А кто же будет собачье дерьмо на ленинских субботниках убирать?

Я.А субботников не будет. И Ленина не будет. Будем порхать, как бабочки, и выделять пыльцу.

Пушкинист.Мать говорит отцу: "Наш сын уже вырос. Пора ему узнать, откуда берутся дети".

Отец.Ну, как я ему объясню?

Мать.Ну, на примере цветов, бабочек.

Отец.Петька, иди сюда. Помнишь, мы вчера по бабам ходили?

Петька.Ну?

Отец.Так вот, у бабочек то же самое.

Игорь Яркевич.Русский человек не может не срать в лифте.

Я.Зато американец не может срать в лифте.

Лера Нарбикова.А француз может.

Я.И немец может.

Немец.Нет, не могу.

Я.Не могу задрать ног'y.

Немец.Не ног'y, а н'oгу.

Я.Все равно задрать не м'oгу.

Маяковский.

Коммунизма призрак по Европе рыскал, уходил и вновь маячил в отдаленье. По всему поэтому в глуши Симбирска родился обыкновенный мальчик Ленин.

Я.

Коммунизма призрак по Европе рыскал,

Говорил: "Я тут, поскольку умер".

Оттого-то в глубине австрийской

Родился обыкновенный Шикльгрубер.

Притча о Шикльгрубере

И прежде чем укрыть в могиле

Навек его арийский прах,

В бетонный бункер положили

Его в солдатских сапогах.

Потом облили из канистры

И зажигалкой подожгли

Его товарищи фашисты

И схоронили, как смогли.

Но не успели, не успели

Дожечь беднягу до конца.

Врагу достались только челюсть

И две скорлупки от яйца.

Те яйца бережно Андропов

В свинцовой ступке истолок,

Чтобы запомнила Европа

И извлекла живой урок.

Гена Капранов.Пришел к министру финансов, спрашиваю: "Сколько стоит жизнь прожить?"

Министр.Сколько жить собираетесь?

Гена.80 лет.

Министр.Что так много?

Гена.Интересно больно.

Министр.Жена есть?

Гена.Ребеночек.

Министр.Десять миллионов сто восемьдесят восемь тысяч тридцать два рубля 67 копеек.

Гена.Где ж я такие деньги возьму? Лучше сразу меня убейте!

Я.Спустя несколько лет Гену Капранова убило молнией на берегу реки, на рыбалке.

Дежа вю дежа вю

Я.С вами когда-нибудь было дежа вю? Ну, словно вы уже здесь жили, и все это уже однажды было. В том-то и дело, что не однажды. Дежа вю — воспоминанье о том, что каждое событие повторяется до бесконечности. И эта мистерия еще не раз повторится.

Иона.

Как только проглотил кит Иону, Иона сразу захотел есть. А поскольку в желудке у Левиафана другой еды не было, то и стал Иона есть его изнутри. Сначала сожрал желудок, потом выел ливер, а там и до сердца, и до мозга добрался. Правда, мозга оказалась самая малость. Так за три дня от кита остался один костяк, да и то обглоданный. А Иона, сытый и довольный, вернулся в город. И с тех пор безуспешно ищет, кто бы его еще проглотил...

Рабинович I."Рабинович, что бы вы делали, если бы были Богом?" — "Ну, сначала я сотворил бы небо и землю, потом отделил твердь от влаги, словом, все, как в Библии. А на седьмой день почил бы от дел своих. Правда, на седьмой я бы еще немножечко шил".

Рабинович II.Рабинович пришел к портному заказывать брюки. Тот сняли мерку и говорит: "Приходите через неделю, все будет готово". Через неделю приходит — брюки не готовы. Потом еще неделю, еще две. В общем, ходил целый месяц. Наконец, портной говорят: "Ваши брюки готовы". Рабинович возмущается: "Господь Бог за неделю мир сотворил, а вы целый месяц одни брюки шили!" — "А вы взгляните на этот мир! А теперь посмотрите на эти брюки..."

Илия

И удалился Илия в пустыню. И ворон приносил ему пищу. И сказал ворон: "Полетим к солнцу в огненной колеснице". И сел Илия в колесницу, запряженную вороном, и полетел к солнцу. Вскоре кончилось в колеснице горючее, а ворон все летел и летел, а потом взалкал. И отрезал Илия свою ногу и дал в пищу ворону. И полетел ворон дальше и взалкал снова. И отрезал Илия вторую ногу и дал ворону. И полетел ворон, но солнце не стало ближе, и взалкал ворон. И отрезал Илия свою левую руку, но и ее сожрал ворон. Тогда отрезал Илия свою голову и дал ворону выклевать очи: "Пусть не увижу солнца коммунизма, зато ворон увидит". И выклевал ворон очи, а башку есть не стал, потому как дурная, и к солнцу не полетел, а спустился на землю.

— Ну что, прилетели мы к солнцу коммунизма? — спросила голова.

— Давно прилетели.

— Жаль, что я его не вижу, — сказала слепая башка.

— Зато внуки твои увидят.

— Да нет у меня никаких внуков.

— Ну, на нет и суда нет, — прокаркал ворон, и клюнул дурную голову в темя, и выклевал ей мозг и язык, чтоб не болтала лишнего про солнце коммунизма и прочие глупости.

Притча о трех динарах